Среди друзей и клиентов Даниэля полно очень колоритных персонажей. Большинство – старшего возраста, многие придерживаются коммунистических и прочих левых взглядов, расспрашивают меня про Ленина и Путина.
Начало здесь
Приходится их разочаровать: коммунистов я не люблю, а разговаривать о политике сегодня нет ни малейшего желания.
Мотоциклы, собравшиеся на территории пансионата, не менее колоритны и разнообразны, чем их хозяева.
Вечером нас ждут ужин в столовой с полуголыми официантками, какие-то музыкальные конкурсы, море пива и чудо человеческого общения.
Коля устаёт и уходит в номер, а мы с Лорей возвращаемся далеко за полночь. Как мы ни старались не шуметь в прихожей, сын всё-таки просыпается и, спросонья оценив ситуацию, спрашивает:
- Па, мне пойти погулять?
- Прекрати немедленно! Спи давай…
Господи, как же вырос мальчик! Лёжа в темноте, вспоминаю события более чем семнадцатилетней давности: начало сентября, курящий салон самолёта, забитый английскими нефтяниками, среди которых я – счастливчик, на полгода лечу стажироваться в Лондон. Такси «Мерседес» S -класса (у нас на таких ездят самые крутые пацаны), страшные пробки в центре: хоронят принцессу Диану. Дождливая зима, аэропорт Хитроу, из зоны прилёта наконец выходит Мара – живот так вырос за два месяца! Вот мы на приёме у врача, я перевожу на английский и понимаю, что совсем не знаю акушерской терминологии. Воскресенье, мы раскладываем на покрывале крошечные комбинезончики, шапочки и распашоночки, пытаемся представить себе его. Другое воскресенье, схватки так и не начались: с заранее собранной сумкой входим в госпиталь Св. Томаса, а за панорамными окнами видно Темзу и Вестминстер. Сутки бессмысленной пытки стимуляторами, Мара почти без сознания, вдруг говорит врачу: «Вери биг пейн». Каталка исчезает в операционной, рыжий хирург, который когда-то учил русский, с сильным акцентом говорит мне ободряюще: «Хорошая девочка была» и возвращает белые тапки… Перехожу улицу, ноги не гнутся, выпиваю полный стакан виски: ни вкуса, ни запаха, ни расслабления. Пятнадцать минут спустя я снова в родильном, кто-то ругается и суёт мне в руки свёрток с красной сморщенной мордочкой. Мы одни в пустой белой палате, мы плачем: он – от страха и голода, я – от счастья и стресса; мы оба ждём, когда же привезут нашу маму. Я всё сильнее прижимаю свёрток к себе, он смотрит на меня сонными глазами и спрашивает: «Па, мне пойти погулять?»… в недоумении проваливаюсь в черноту сна.
В субботу после завтрака устраиваем автограф-сессию: мы с Лорей подписываем экземпляры «Березины», которые участники слёта специально привезли с собой. Кстати, многие выражают разочарование этой книгой: слишком мало про само путешествие, слишком много пространных размышлений о судьбах человечества, описание «Уралов» изобилует затёртыми штампами и техническими ляпами, а русские персонажи Василий и Виталий лубочны и часто вовсе не похожи на своих прототипов. Впрочем, Сильван – писатель, и ему видней, а я в любом случае считаю его своим другом и боевым товарищем, которому очень благодарен за то незабываемое путешествие, его вклад в популяризацию русских мотоциклов и, чего уж там скромничать, мою личную известность. Хотя подписывать чужую книгу довольно странно.
Что-то мы засиделись: не пора ли прокатиться? Все вчетвером – Лоря за рулём, Коля у неё за спиной и мы с Гао в коляске – отправляемся на прогулку по окрестностям.
«Навигатор? Нет, не слышала!» Моя бретонка терпеть не может всякие электронные гаджеты: бумажка с написанным от руки маршрутом приклеена на бак.
Извилистое шоссе петляет по живописным холмам, а вдалеке темнеют силуэты давно потухших кратеров – это знаменитый Парк вулканов Оверни, их здесь несколько десятков.
Остаток дня проходит в дружеском общении с французскими оппозитчиками.
Всё, наш праздник закончился. В воскресенье утром пансионат готовится к приёму следующего мероприятия: гонки раритетных мотоциклов.
Прибывают участники и зрители, механики настраивают старинные машины, пилоты прогревают моторы. Если мы хотим уехать утром, то нужно торопиться! Заезды пройдут по единственной дороге, которая ведёт к базе отдыха – скоро её перекроют.
Начало здесь
Продолжение здесь
Моя книга и другие публикации здесь