С этим поэтом я познакомился довольно рано. У меня издавна был интерес к "старой"литературе. Почему? Бог весть. Но мне всегда хорошо читались книги былых времен. Вне зависимости от национальной принадлежности авторов. Будь то древнерусская литература или армянский эпос. Ниже первое стихотворение Маро, прочитанное мной.
Ко счастью вас или к несчастью встретил —
Вот моего загадка бытия:
Ведь до сих пор никак и не ответил
Мой бедный ум, безвластный судия.
Ко счастию, – так верно знаю я:
Добро есть зло, когда оно мгновенно;
К несчастию, – но в этом честь моя, —
Терпеть его за то, что совершенно.
Клеман Маро, придворный поэт Маргариты Валуа (не Марго, супруга Генриха IV, а сестра Франциска I).Трижды оказывался в тюрьме. Нет, не уголовник. Как сейчас сказали бы узник совести. По убеждению протестант - за то и страдал. Как поэт наследник трубадуров и Вийона. Первое стихотворение явно "трубадурное". А вот следующее, пожалуй, сродни Вийоновскому "Большому завещанию".
Когда я в пост, повздорив с милой,
Ревнивый бросил ей упрек,
Со зла красавица решила,
Что дать мне следует урок,
И вот она, не чуя ног,
Спешит с доносом на того,
Кто за нее костьми бы лег:
«Он сало ел. Хватай его!»
Так эта весть святош взбесила,
Что через самый краткий срок
Явились стражники-верзилы
Меня упрятать под замок,
И толстый их сержант изрек
С порога дома моего:
«Вот он, Клеман, убей нас бог!
Он сало ел. Хватай его!»
Хоть всякое со мною было,
Такого все ж я ждать не мог!
В тюрьму злодейка посадила
Меня за сущий пустячок,
Хоть не пойму, какой ей прок
Лишаться друга своего,
Властям духовным дав намек:
«Он сало ел. Хватай его!»
Посылка
Принц, только та, чей нрав жесток,
В чьем сердце злость и ханжество,
Шепнуть способна под шумок:
«Он сало ел. Хватай его!»
В 1525 году Клеман Маро был заключен в тюрьму по доносу о том, что в Великий пост он ел сало.
И в конце совсем хулиганские стихи, в духе того же Вийона, его стихов на блатном жаргоне.
Жан был наедине с подругой милой…
Узрев его орудие труда,
Подруга всполошилась: «Ах, беда!
Ну и махина, Господи помилуй!
В живых мне не остаться никогда!»
Попридержав тревог первопричину,
Жан с милой не спеша повел игру,
Орудие вогнав наполовину.
«Жан, глубже! Ничего, что мир покину:
Ведь все равно когда-нибудь помру».
Спасибо за внимание и здоровья всем.