Фальк Роберт Рафаилович (1886 — 1958) – русский живописец, яркий представитель авангарда и модерна. В 1910-м году стал одним из основателей объединения Бубновый валет. С 1928-го по 1937-й жил и работал в Париже.
К сожалению, я не видела картину Роберта Фалька «Чеснок» в оригинале, и поэтому не могу точно оценить цветовую гамму картины.
В интернете и в книгах цвета, можно сказать, противоположные: где-то серо-зелёные воздушные, а где-то красно-коричневые, почти рембрандтовские.
Фальк написал этот натюрморт в 1935 году, когда жил во Франции. «В парижское десятилетие художник прислушивается к требованиям маршанов, осветляет палитру и чаще обращается к Рембрандту, чем к Сезанну». (Сезанн обводил контур ультрамарином и краплаком, однако эта манера обводки как бы сохраняет и традицию витража, японской гравюры и лубка.)
Возможно, если посмотреть на картины Рембрандта, в которых чаще всего встречаются именно красно-коричневые тона, можно сказать, что и натюрморт Фалька был написан в той же гамме.
Но, поскольку у нас репродукция с более светлым вариантом, то и говорить я буду о нём.
Итак, перед нами натюрморт Роберта Фалька под названием «Чеснок». На картине изображены связка чеснока, ваза и конверт.
Некоторые искусствоведы считают, что в холстах парижского периода Фалька нет «композиционного центра», однако, в данном натюрморте центр выражен очень четко — это связка чеснока.
Благодаря загнутому углу конверта и вазе, стоящей чуть в глубине, ощущается некое движение к чётко прорисованному углу стола. А поскольку конверт уходит за грань полотна, кажется, что это движение начинается снаружи и уходит в глубь картины. Углы конверта как бы задают вектор движения к углу стола: конверт — чеснок — ваза — угол. Движение ритмично, — «живописец отвечает натуре (вторя или противореча), не изменяя её существование, критик анализирует живопись, не нарушая её сути. Фальк извлекал ритмы из природы, создавая свой порядок как производную еще большего порядка».
Композиция картины очень лаконична и проста. «Фальк ставил простые до невозможности натюрморты: кувшин, хлеб, лук. И вот в такой простоте надо было отыскать скрытый замысел. А смысл и прост, и сложен: вычурное и эстетически броское провоцирует на озорство или разгильдяйство на холсте. А когда перед тобой хлеб или картошка, попробуй-ка, соври мыслями или красками! Сразу видно. Самая сложная задача — простое написать просто, и так, чтобы было убедительно!»
Об этом писал Борис Пастернак:
В родстве со всем, что есть, уверясь
И знаясь с будущим в быту,
Нельзя не впасть к концу, как в ересь,
В неслыханную простоту.
« Вы когда-нибудь радовались красоте глиняного горшка или букетика полевых цветов в обычной стеклянной банке? А заброшенный куст бузины у старого забора? Или чеснок, или картошка. Совсем уже плебейское что-то... О благородстве картошки Фальк мог говорить часами. Такое редкое замечательное умение радоваться красоте самых обычных вещей. Художник ценил все естественное, не созданное искусственным путём. Это целая теория простоты ».
Фальк считал, что только цвет определяет положение предмета в среде, и в результате пришел к идее воссоздания отношений не цветовых форм, но цветовых масс. Об удавшейся работе художник говорил: «цвет запел».
В данном натюрморте преобладают серо-зелёные тона (ещё раз оговорюсь — на этой репродукции).
И создаётся впечатление, что справа от стола находится окно, через которое падает свет заходящего солнца. И лучи заката освещают правую половину стола, саму связку чеснока и вазу (хотя мне кажется, что это – кувшин, повернутый носиком к зрителю), а левая сторона стола пребывает словно в полусумраке, в серо-голубой тени. Этот нежный тон перекликается с довольно ярким голубым цветом оборотной стороны конверта.
Я не поэт и не мыслитель, и потому, глядя на картину, я вижу только то, что изобразил художник — портрет чеснока. Не абстрактный образ, не символ некоего овоща, а совершенно конкретную связку чеснока. И такую же конкретную вазочку (или это, всё-таки, кувшин?). Да и конверт вполне конкретный.
И, должна признать, что никакого особого настроения у меня при взгляде на картину не возникает… Я только понимаю, что Фальк прекрасно справился с самой сложной задачей — простое пишет просто, и очень убедительно!
Полагаю, что художник не задумывал никакую символику, когда составлял композицию, однако зритель всегда может наполнить увиденное собственным смыслом. Так, конверт ассоциируется у меня с посланием, а поскольку он «уходит» за край полотна, вернее, выходит из-за края, то и получается, что «пришёл» он извне. И вот оттуда, из внешнего мира и начинается движение, — углы сложенного конверта задают направление этого движения — к дальнему правому углу стола. Который упирается в стену, что может восприниматься как тупик.
Но вернёмся к конверту, и направимся по заданному вектору — к освещённой заходящим солнцем связке чеснока. Из тени — к свету, из призрачного серо-голубого — к белому. Который на картине вовсе не чисто белый, — Фальк передаёт облик чесночин и коричневым, и жёлтым, и голубым, и серым… но мы просто ЗНАЕМ, что чеснок — белый (и, как мы помним, белый содержит в себе ВСЕ цвета).
Затем от белого — который совсем не белый, — взгляд движется к вазе. Пустой вазе. Похоже, тут художника интересовало не содержание, а форма; возможно даже, что и не сама ваза, а именно женская фигура, нарисованная на ней.
Если дать волю фантазии, можно придти к выводу, что письмо пришло, скажем, из России (мы помним, в 1935 году Фальк был в Париже), и письмо это — от женщины. Либо от пустой женщины, либо оно опустошило художника. Потому и упирается движение в угол стола, в стену. Хотя, хочется верить, что оно просто уводит зрителя в глубь полотна, в глубь цвета, в глубины творчества…
Короче, напридумывать можно всё что угодно. А можно и помедитировать у картины, и тогда Живопись породит Фантазию.
Цитаты взяты из диссертации Антона Михайловича Успенского и статьи Наты Гольдиной.