Ранее: Перед первыми родами.
Последние приготовления к родам сделаны, куплена кроватка, ванночка, нашито необходимое количество пеленок, подгузников и распашонок. В женскую консультацию хожу в назначенное время. Сама еще раньше вычислила дату родов и по моим подсчетам роды должны были состояться двенадцатого марта.
Утром двенадцатого прихожу в женскую консультацию и прошу дать направление в роддом, мне сегодня рожать. Врач смеется и говорит иди уже, не смеши, у тебя еще живот не опустился. Откуда я знаю, что сегодня, говорю, что сама высчитала. Отправила меня домой, а не в роддом.
Только вечером что-то со мной странное творится, воды стали отходить, а я о них совсем ничего не знала. Тут муж с работы пришел, а я прошу его сходить со мной на Зоналку, это чуть больше километра, в магазин за салом.
Сало хочу, а дома нет. Берем в магазине всего по минимуму, чтобы не портилось, холодильника нет, поэтому чаще и в магазин бегаем. Сходили, взяли сало, но я устала немного, и мы зашли по дороге в кафе. В кафе грузин работает Гриша, мы с ним только здороваемся всегда, а тут увидел нас, сразу официантку к нам послал с апельсином для меня.
Мы сели и попросили какой-то напиток. Сидим пьем, а официантка ко мне подходит и говорит, что я, как яблочко наливное, срок мне рожать вот-вот, а я ей говорю, что я вроде сегодня рожу, у меня воды отходят. Она тут же кричит через весь зал: - «Гриша, она рожает!».
Все на нас. Мне неудобно, а Гриша быстрее набрал кулек конфет, да кулек апельсинов и передает мужу для меня в роддом. Муж рассчитаться хочет, а он говорит, что это от него Валечке. Даже не знала, что он моё имя знает. От его машины мы отказались. Я сказала, что надо домой зайти, кое-что сделать.
Но потом решили, что лучше скорую вызвать, а пока она приедет я успею переодеться. Пошли в Хор СМУ, а там дежурного нет. Пришлось идти назад в баню, где должен быть телефон. Тогда мобильных не было. Но в бане телефон не работал. Рядом стоит ДОСААФ, дежурный не хотел нам открывать, но муж сказал, что скорую надо вызвать.
Провел он нас в один из кабинетов, муж набирает номер и дает мне. Я беру трубку, а там мужской голос. Просит сказать, что надо. Я растерялась, ждала, что женщина ответит, а мужчине вроде не удобно об этом говорить. Я сейчас вот в кафе только что оконфузилась.
Всё-таки спрашиваю, что делать надо, если у женщины воды отходят? Он уточняет у какой женщины? Говорю, что у беременной. Он спрашивает, где она? Отвечаю, что это я. Тут прямо рёв в трубку: - «Сидеть, лежать, не двигаться! Адрес?». Говорю, что в ДОСААфе, а он «Ждать!» и бросает трубку.
Я Виктору говорю, что пусть перезванивает и адрес даёт, я пока домой пойду, а он меня догоняет. Только успела переодеться, а тут скорая во дворе. Мужчина в белом халате буквально взлетел на второй этаж, схватил на руки и несёт в скорую, Виктор рядом бежит.
Я ничего не пойму, Виктор тоже. Это было так неожиданно. Уже возле скорой мужчина спрашивает у Виктора закрыл ли он дверь, тот ответил что нет. Немного задержались, чтобы Виктор дверь закрыл. Уже едем в машине, а он не разрешает мне даже сесть, лежите и всё.
Привезли меня в роддом, он также на руки и в приемное отделение. Муж в коридоре остается. Ему говорят, что надо принести мне из дома, и он уходит, а меня на предварительный осмотр. Осмотр недолгий и меня помещают в предродовую палату на двух рожениц.
Там уже узбечка лежит, такая телом крепкая, почти как две я. Не успели поздороваться, а она в крик, вся заходится от боли. А у меня ничего нет. Приходит медсестра делает мне какие-то уколы, ничего не объясняет и уходит. У меня начинаются схватки через минут двадцать. Моя соседка уже два перерыва между схватками сделать успела за это время.
Её муж под окном стоит. Моего нет. Когда она перестаёт орать, то подходит к окну и разговаривает с ним, в это время уже начинаю орать я. Ору, а сама думаю, я ведь и помолчать могу, но почему так больно. Но раз она орёт, то и мне не стыдно. Так бы может и не орала. Заметила, что когда она орет, то молчу, я, а потом наоборот и в перерыве хохочу сквозь слёзы.
Но тут она выдает, после того как оторалась подходит к окну и говорит, что это не она орала, а я. Когда она начинает орать, я подхожу к окну и говорю, что это его жена так орёт. Он за голову хватается. И так много раз. Потом приходит акушерка и уводит меня в родильный зал, думаю, что теперь точно рожать пора. Но не тут-то было. Она даёт распоряжение медсестре дать мне сто грамм касторового масла.
Та наливает полстакана этого масла и даёт мне выпить, только с первого раза у меня не получилось. Я набрала его в рот и, когда, подперло прямо струей выпустила его в лицо медсестры. Как та ругалась! Налила вновь и тогда я из-за чувства вины перед ней выпила его залпом. Отправила меня опять в ту же палату.
Только через какое-то время у меня что-то с животом случилось, я боюсь обмараться, до туалета не добежать, сажусь на утку. Заглядывает медсестра и уходит, за ней влетает акушерка и просит меня подняться, я ни в какую, боюсь. А она кричит мне, что это роды начались, оставь утку. Но нет. Так и втащили меня с палаты через коридор на утке в родильный зал.
Уже на родильном столе меня оставляют на какое-то время одну, я ору, но заходит санитарка тётя Катя, и я прошу её не уходить. При ней не ору. Она действует на меня успокаивающе, даже голова включается в процесс, мне не страшно, больно, конечно, но терпимо. Я еще до родов знала, что будет боль и готовилась принять её.
Я родила доченьку в 2 минуты первого ночи на тринадцатое марта. Хотела спросить у акушерки Васили, где у неё родимое пятно, но постеснялась. Я всю беременность знала, что у моего ребенка есть родимое пятно, только не знала где. В тот вечер очень много рожениц было.
Пока я была в этом зале, то при мне трое родили, всего за вечер двенадцатого марта двадцать четыре ребенка появились на свет. Дежурная акушерка устала очень. Чтобы освободить место для следующей роженицы, меня переложили на коляску, вывезли в коридор и рядом положили мой кулечек. Я наглядеться не могла.
Через какое-то время меня перевезли в палату, ребенка забрали в детскую, а мне велели спать. Утром разбудили для водных процедур и кормления ребенка. Мне нельзя вставать. Я жду своего ребенка только в двенадцать часов.
Ровно через двенадцать часов после родов мне приносят ребенка и кладут на край кровати. Только я не смотрю на того, что мне положили. Взглядом тянусь за тем, которого несут в противоположный ряд и прошу ту женщину не кормить ребенка. Но она открывает свою грудь и хочет приложить ребенка к своей груди.
Я не знаю, как остановить её, беру того ребенка, что мне положили, поднимаю над головой и говорю, если она будет кормить того ребенка, что у неё на руках, то я этого брошу на пол. В палате четырнадцать рожениц, все узбечки. И вдруг все в один голос вопят: - «Джелли!», что значит сумасшедшая.
Тут чуть не весь медперсонал сбежался и спрашивают в чем дело. Кто-то там по-узбекски им объясняет, а я прошу отдать мне моего ребенка и пусть та не кормит его. Тогда разворачивают детей и мне возвращают мою дочь. Тогда на бирке ребенка и на бирке кровати ставили один и тот же номер. На моей бирке был номер тридцать один. Им то всё равно, но не мне.
Спрашивают, что правда ли я могла бросить чужого ребенка. Говорю, что нет, но встать то я не могла, чтобы сама забрать, а эта не понимала, что мне будет потом муторно. Просто привлечь внимание надо было. Сработало же!
Потом все удивлялись как это я своего ребенка в кулечке узнала, все дети одинаково завернуты. Только я её чувствовала с первой минуты, потому и знала.
Утром обход проводит моя врач гинеколог и поздравляет меня с рождением ребенка, смеется, что я более точно свои роды предсказала, чем она. А родинка у ребенка точно была, такая черненькая, со спичечную головку на левой голени.
Далее: Тоска по общению.
К сведению: Это одно из моих воспоминаний на моем канале "Азиатка" , начиная со статьи " История знакомства моих родителей ". За ними следуют продолжения о моей жизни и жизни моей семьи. Не обещаю, что понравится, но писала о том, что было на самом деле.