Тюрем, острогов, замков в империи было много. В Москве до сих пор существует Бутырская тюрьма, в Петербурге был печально известный Литовский замок, функции тюрьмы выполняли Петропавловская и Шлиссельбургская крепости . Но самая известная среди «профессионалов» - Тобольская, в которой сливались потоки каторжников со всей страны, ожидая дальнейшего распределения. Мужчины и женщины сидели в одних и тех же исправительных учреждениях, только в разных корпусах. Несовершеннолетние преступники (а уголовная ответственность наступала с 10 лет) обычно помещались в те же «взрослые» заведения, но подростков старались держать отдельно от взрослых. В тюрьму помещали подозреваемых до суда, и в случае обвинительного приговора они возвращались туда же отбывать назначенный срок или дожидаться отправку на каторгу.
Одной из характерных особенностей дореволюционных мест лишения свободы было то, что значительная часть денег на содержание заключенных поступала в виде пожертвований, которых было особенно много во время религиозных праздников. Жертвовали и небогатые сердобольные люди, и состоятельные, особенно купцы, ведь «от сумы и от тюрьмы не зарекайся». Щедростью отличались староверы. Пожертвования перечисляли в тюрьмы в виде денег, продуктов питания, одежды. Более того, еще в допетровские времена было официально разрешено выпускать преступников для сбора подаяний. В 1711 году Петр I запретил подобную практику, но полностью искоренить ее не удавалось. Вместо этого предлагалось отправлять преступников на принудительные работы, оплата которых шла бы на прибавку к пайку и текущие расходы. Попрошайничество то разрешали, то снова запрещали, но на протяжении всего 18 века одетые в рубища и скованные одной цепью арестанты не редко ходили по улицам под надзором караульных и распевали жалостливые песни. Изменилась ситуация только в 1819 году после учреждения попечительного общества, которое сумело наладить работу с благотворителями и грамотнее распределить поступающие средства. Формально заключенный имел право хранить при себе всего несколько копеек. Остальное переводилось на его счет, с которого он мог оплачивать необходимые ему вещи или забрать деньги после освобождения. Однако на практике это часто не соблюдалось.
Условия в тюрьмах были спартанскими, а жизнь монотонной. «Сидельцы» в свободное от работы время развлекали друг друга байками и рассказами о похождениях знакомых удальцов, злыми проделками (например, могли прилепить к ноге спящего сокамерника бумажку и поджечь), учились у старших товарищей сомнительным наукам, играли в азартные игры. Была и своя «теневая экономика» с регулярными выборами «откупщиков», и тут был принцип аукциона, а не уважения к участникам. Деньги шли в уже тогда существовавшие «общаки». Предложивший наибольшую цену получал монопольное право на продажу алкоголя, табака или проведение азартных игр. Как откупщики получали данные товары – уже их проблема, но обычно за деньги договаривались с сотрудниками исправительных учреждений. Среди заключенных официально выбирали старосту (путем прямого голосования, и администрация не имела права отклонить выбранного кандидата). Староста был посредником между администрацией и арестантами, следил за порядком, распределял еду и выполнял функции завхоза.
В тюрьмах даже по меркам того времени царила полнейшая антисанитария, плодившая болезни. Одной из самых частых причин смерти был сифилис, который легко передавался бытовым путем. Но некоторые умельцы симулировали разные хвори или сами наносили себе травмы, чтобы вместо работы отправиться в лазарет. Заработанные деньги частично шли на содержание заключенного, но иногда часть поступала на его личный счет, и после отбытия наказания бывшие сидельцы могли их получить.
этот материал также опубликован в моем блоге на pikabu тут
