Маме моей доставалось знатно… Дома от меня, в школе от учителей, ну и потом мне дома от нее. Эдакая лестница казни. Слова дедушки Ленина (Учиться, учиться и еще раз учиться!) не стали мантрой моего детства.
Нет, я не был тупицей. Я просто сразу понимал, что мне нужно знать, а что само придет из жизненного опыта.
Если меня хотели чему-то научить, то нужно было играть спектакль, оперу, концерт и танцы Сатаны. Потому что природа забыла воткнуть мне усидчивости.
Я лепил из пластилина на математике и танцевал на рисовании. Эдакий советский стендапер.
Конечно пришлось сменить много школ. Не все шаблонные педагоги переносили мои водевили. Но есть учителя, запавшие в душу.
Помню всех историчек. Любил их за фанатичность, за отдачу. За проживание каждой эпохи вместе с учениками. Любил чертить. Глотал литературу. Во сне не лунатил, как все нормальные дети, а Горького декламировал! Спасибо химичке. Нашла подход ко мне,
как к некой субстанции, и разрешила рисовать ватманы для кабинета вместо уроков. Видимо боялась, что рванет от моих действий, как, то ружье в последнем акте.
Но единственно важный и нужный для меня английский был как ошейник с током для бешеной собаки. Тут, конечно, не обошлось без креативного преподавания советских учителей, пропагандировавших все ужасы распущенного Запада.
В общем пришлось обучаться языку на песнях Мадонны и ее конусных лифчиках.
Мама не стала надеяться на медаль. Как-то сказала, что миром правят троечники.
Ничего более мотивирующего не слышал в своей жизни!
Мы заключили договор. Я ей диплом, она мне разрешить работать с 16ти.
Что имеем сейчас?
Диплом у мамы. Мне 37. Я учу языки, осваиваю серф и продолжаю шутить.
Правлю своим миром через айфон.
Так что спасибо маме и всем, кто терпел).
Маме моей доставалось знатно… Дома от меня, в школе от учителей, ну и потом мне дома от нее. Эдакая лестница казни. Слова дедушки Ленина (Учиться, учиться и еще раз учиться!) не стали мантрой моего детства.
Нет, я не был тупицей. Я просто сразу понимал, что мне нужно знать, а что само придет из жизненного опыта.
Если меня хотели чему-то научить, то нужно было играть спектакль, оперу, концерт и танцы Сатаны. Потому что природа забыла воткнуть мне усидчивости.
Я лепил из пластилина на математике и танцевал на рисовании. Эдакий советский стендапер.
Конечно пришлось сменить много школ. Не все шаблонные педагоги переносили мои водевили. Но есть учителя, запавшие в душу.
Помню всех историчек. Любил их за фанатичность, за отдачу. За проживание каждой эпохи вместе с учениками. Любил чертить. Глотал литературу. Во сне не лунатил, как все нормальные дети, а Горького декламировал! Спасибо химичке. Нашла подход ко мне,
как к некой субстанции, и разрешила рисовать ватманы для кабинета вместо уроков. Видимо боялась, что рванет от моих действий, как, то ружье в последнем акте.
Но единственно важный и нужный для меня английский был как ошейник с током для бешеной собаки. Тут, конечно, не обошлось без креативного преподавания советских учителей, пропагандировавших все ужасы распущенного Запада.
В общем пришлось обучаться языку на песнях Мадонны и ее конусных лифчиках.
Мама не стала надеяться на медаль. Как-то сказала, что миром правят троечники.
Ничего более мотивирующего не слышал в своей жизни!
Мы заключили договор. Я ей диплом, она мне разрешить работать с 16ти.
Что имеем сейчас?
Диплом у мамы. Мне 37. Я учу языки, осваиваю серф и продолжаю шутить.
Правлю своим миром через айфон.
Так что спасибо маме и всем, кто терпел).
