В обставленной дорогой мебелью комнате, на кожаном диване, сидела молодая, красивая женщина. Распущенные волосы, покрывали, белые обнажённые плечи. Верхние пуговицы кофточки были расстёгнуты, широкая и длинная юбка покрывала её ноги.
По комнате ходил мужчина средних лет. Нервно одергивая ворот рубахи, доставая часы на цепочке, из кармана штанов, заправленных в хромовые, ярко начищенные сапоги. Женщина говорила, растягивая слова, устало глядя на него, голубыми глазами.
- Не могу я так больше, Коля, в каждом извозчике, мне Илья мерещится.
- У тебя своя пролётка, свой кучер, зачем тебе извозчики? – ответил, он, присаживаясь, в кресло, стоявшее напротив дивана.
- по городу идешь, или в лавку заходишь, кажется, будто все на меня пальцем тычут, увези меня в Москву Коля, - облокотившись на спинку дивана, она, кокетливо улыбаясь, поправила кофточку.
- в Москву хочу, не могу я здесь.
- бестия в юбке, всю душу ты из меня вынула, - он пересел на диван и обнял её.
Она смотрела в его глаза, своими томными глазами, и поглаживала его, подстриженную курчавую бородку.
- уедем, в золоте и бархате будешь у меня ходить, как барыня, - в приступе страсти, целуя, он повалил Елену на диван…
Катаясь по Москве, в своей карете, Лена решила зайти в шляпный салон. Француженка, владелица этого заведения, обещала подобрать ей модную шляпку. Стоял тёплый летний день. Выйдя из экипажа, она захотела пройтись, по аллеи парка. В тени лип, стояли скамейки. На одной, сидела просто одетая девушка, в чёрном платочке и плакала. Лена, посмотрев на девушку, прошла мимо.
Владелица салона приветствовала Лену на французском языке. На ломаном русском, объясняла, какие новинки Парижской моды, показывая их. Лена, примерив, множество шляпок, выбрала три.
- Очень хороший выбор, очень хороший вкус, - сказала француженка, раскрасневшийся Лене.
- До свидания, мадам Люси, - попрощавшись, Лена, помахала рукой.
- До свидания, жду вас, - мадам, послала ей воздушный поцелуй.
Подходя к своей карете, в приподнятом настроении, держа в руках коробки, Лена посмотрела в сторону аллеи. Девушка сидела, опустив голову и вытирая слёзы.
Отдав коробки кучеру, она подошла к ней.
- что случилось, ты почему плачешь?
Девушка, едва сдерживаясь, всхлипывая, сказала: брата своего искала я.
- что с ним?
- тяжело ранен был на войне.
- война, уже год как кончилась.
- война кончилась, а весточку мы с мамкой получили недавно.
- чего ты плачешь тогда, везти не на чем?
- некого везти, умер он. Опустив лицо в ладони, она разрыдалась. Присев к ней на скамейку, Лена обняла её и спросила: тебя как звать?
- Настенька.
- Коля познакомься, это Настенька, она из Тулы поживет у меня, в качестве горничной. Настенька, это Николай Ефимович. Настя скромно стояла, опустив, глаза.
В начале сентября, 1915 года Настя и Лена шли по аллеи парка. День был солнечный, тёплый.
- На этой скамейке мы познакомились, будто вчера всё было. Столько лет прошло, как я с вами.
- да, Настенька, именно здесь. Только тогда лето было, а теперь осень.
Лена и Настя, поставив узелки с вещами, возле себя, присели на скамейку.
Я ведь простая деревенская, из Ярославской губернии. Которой захотелось, красиво пожить. Скоропостижно скончавшись, он мне ничего не оставил. Дети его и жена, всё забрали у меня. По закону, они наследники, а я кто, содержанка.
Я мужа своего, Илью, предала, бросила его. Доброго своего великана. Глупая, я не понимала, как он любил меня. Коле семью разбила, порхала как бабочка с цветка на цветок, без забот и без хлопот. Родителей опозорила. Одна я теперь.
- не одна, я с вами. Мы к нам поедем, к мамке моей.
У нас хоть и не большое хозяйство, но есть. Проживем, вы я и мама с папой.
- Ты езжай, Настенька к мамке в Тулу, прости меня.
- Нет, Елена Никифоровна, только с вами, только вместе.
- Какая я теперь Никифоровна, зови просто Лена…