В 1958 году состоялись учения трех флотов: Черноморского, Балтийского и Северного, с участием надводных кораблей, подводных лодок и авиации.
Нашему крейсеру «Октябрьская революция», или «Октябрина», как мы его называли, следовало заправиться мазутом в Средиземном море, должен был прийти танкер из Севастополя. Танкер пришел, мы заправились. Ночь стояли на якоре недалеко от берегов Африки. Утром нас подняли по тревоге. Начальники сказали, что ночью с нашего крейсера сбежал офицер. А я как раз в эту ночь стоял на вахте, но, конечно, ничего не заметил, потому что носи на юге в это время очень темные: стоишь на сигнальном мостике, и не видно верхней палубы. Тем более что во время учений корабли затемнены, ни одного фонаря на палубе нет.
Потерялся капитан-лейтенант по фамилии Стегаль. Когда взломали дверь его каюты, то обнаружили полный беспорядок: вещи разбросаны, документов нет, денег тоже, отсутствуют спасательный жилет и матрас с кровати (на кораблях их делают из пробки).
На следующий день радисты сообщили, что по «Би-би-си» передали: офицер с советского крейсера сбежал в Испанию. Что с ним было дальше, мы так и не узнали.
Второй случай тоже произошел во время учений – на этот раз в Баренцевом море. Наш крейсер «Октябрьская революция» проходил недалеко от берегов Норвегии, милях в пятнадцати-двадцати. И вдруг по трансляции сообщают:
- Человек за бортом!
Крейсер резко сбавил ход и остановился. Я как раз стоял на вахте на сигнальном мостике и, конечно, все видел. На воду спустили баркас, догнали беглеца, который пытался плыть в сторону Норвегии. Проплыть такое расстояние он, скорее всего, не смог бы, вода в Баренцевом море даже летом очень холодная. Так что его, по сути, спасли от гибели.
Это был матрос-первогодок, он часто приходил к нам на сигнальный мостик, просил, чтобы мы его научили сигнальному делу, и в последнее время у него неплохо получалось. А потом такое событие.