Умерла автор детективов Татьяна Полякова.
(Вот прямо вижу, как некоторые читатели прямо с этого места начинают кривить губы: фуй! Автор детективов! Ужосужос, да еще не мужчина, а женщина, ату ее, щас покажем, какие мы высокодуховные, и неважно, что высокодуховные Толстого последний раз открывали в школе и в своих высокодуховных комментариях делают по две грамматические ашипки на фразу. Кстати, шла бы речь не о нашей писательнице, а о заграничной, они бы и чихнуть не осмелились в ее сторону, и все, что заграничная писательница написала, было бы для таких читателей мудро, прекрасно и гениально, даже если это очевидный шлак).
Но это так, к слову, а вообще я хотела сказать о другом.
Мы не были с ней знакомы лично, хоть и издавались в одном издательстве, но, когда я читала отклики на ее смерть, меня не оставляло тягостное чувство. Нет, не из-за белопальтовых амеб, для которых любая смерть – только повод испражниться своими скудными недомыслями, а из-за некоторых обстоятельств, которые в этих откликах выявились.
Одна авторша от великого ума слала 8 марта поздравление умирающему человеку, да еще ждала ответа. Другой человек, работавший в издательстве, написал среди прочего, что в январе Татьяна начала новый роман. Новый роман, вы понимаете?
Женщина умирает от рака. Кто сталкивался, тот знает, как мучительно все, что связано с этой болезнью. Это очень тяжело для больного, и тяжко для его близких. Но Татьяна Полякова начала новый роман – и, знаете ли, я просто не верю, что она писала его по своей воле. Это любезное издательство надавило (а они хорошо умеют давить на авторов, и, уж конечно, у больного человека нет сил им сопротивляться). Ну давай-давай, ты же должна, у нас вал, у нас план, нужна твоя новая книга, ну и что, что ты больна, давай-давай. И все прочее в таком же духе.
Когда заболела раком писательница Светлана Прокопчик, которая писала книги за одного… впрочем, неважно – так вот, когда она заболела, она объяснила в издательстве свою ситуацию и попросила, чтобы ей пораньше выплатили деньги, которые ей и так должны были выплатить. За книги, которые она написала, и которые неплохо так продавались.
Угадайте, что ей сказали в издательстве. Да, ей сказали: «Твоя болезнь – твои проблемы».
Это все слова так называемого сочувствия, которых можно добиться от сотрудников издательства даже в случае, если ты много лет был автором этого самого издательства. Когда после смерти моей матери я вынуждена была приехать в издательство, и, вся на нервах, сказала, что у меня произошло, редактор Анна А-ва похлопала своими коровьими глазами и лишь спросила, скаля кривые зубы: «А когда вы будете сдавать следующую книгу?»
Ни слова сочувствия, хотя бы формального. Ни одного. Потому что автор для наших издателей – не человек, а производитель текстов, которого надо выжать досуха. Ну и что, что у тебя мать умерла – пиши роман, остальное нас не касается.
Мне очень жаль Татьяну Полякову. Знавшие ее писатели вспоминают ее как хорошего человека, излучавшего позитив – а уж от коллег, как известно, трудно что-то скрыть. Что касается ее книг, то если они помогли хоть одному читателю, кого-то ободрили и утешили, значит, они выполнили свое предназначение.
