Абрамцевский (Мамонтовский кружок) в истории русской культуры – очень яркое и самобытное явление. Его история заставляет задуматься над путями русского искусства в ХХ веке, ролью купечества в развитии изобразительного искусства в России. Русские купцы, в отличие от образов, созданных А.Н. Островским, были нередко людьми образованными и тонко чувствующими прекрасное. Вспомним деятельность Третьякова, Морозовых, Солдатенковых, Сапожниковых, Хлудовых и др. В этой галерее меценатов Мамонтовы занимают видное положение.
Именно супруги Мамонтовы, Савва Иванович и Елизавета Григорьевна, основали Абрамцевский кружок.
С.И. Мамонтов – московский промышленник, железнодорожный предприниматель. Он построил дорогу Москва – Сергиев Посад, Москва–Архангельск. Другая сторона его деятельности – искусство и меценатство. В 1885 г. Мамонтов организовал профессиональную Русскую Частную оперу. Перед своим оперным театром Савва Иванович ставил цель пропагандировать русскую оперную музыку и пестовать молодые дарования. Не чужд был С.И. Мамонтов и изобразительному искусству. Для художников он был другом и единомышленником. Он им помогал, материально поддерживал, был первым критиком талантливых художников, всецело доверявших его вкусу, давал им возможность спокойно работать в старинной усадьбе, среди природы. Он опытно понимал творческий процесс, работая наравне с художниками. В начале 70 – гг. XIX в. он увлекся лепкой и в течение своей жизни создал много скульптурных портретов, композиций. Его работы даже экспонировались на периодических выставках Московского Товарищества художников, одним из организаторов которого он был.
Елизавета Григорьевна Мамонтова (1847 – 1908), супруга С.И. Мамонтова, по преимуществу покровительствовала художникам. Она родилась в семье купца-шелкоторговца Григория Сапожникова. Её мать Вера Владимировна, урождённая Алексеева, двоюродная сестра К.А. Алексеева (Станиславского). Елизавета Григорьевна получила домашнее образование, всерьез увлекалась музыкой и брала уроки игры на фортепиано у К. Вик — Шуман, вдовы немецкого композитора. Интересы ее были широки: она посещала лекции по математике на женских курсах, а также глубоко и систематически изучала художественную культуру Древней Руси, памятники древнерусской архитектуры.
Познакомилась с Саввой Мамонтовым в Италии. 25 апреля 1865 года молодые обвенчались в Сергиевской церкви села Киреево.
Елизавета Григорьевна неоднократно бывала за границей, в Италии встречалась со скульпторами М.М. Антокольским, М.П. Поповым, М.А. Чижовым, историком искусств А.В. Праховым, художниками А.П. Боголюбовым, Ф.А. Бронниковым, В.Д. Поленовым. Пользуясь их помощью и советами, она познакомилась со многими памятниками архитектуры, галереями, музеями. Близкие, дружеские отношения сложились у Елизаветы Григорьевны со многими русскими художниками: В.М. Васнецовым, В.Д. Поленовым, И.С. Остроуховым, М.В. Нестеровым, В.А. Серовым.
Весной 1870 г. Мамонтовы приобрели у дочери С.Т. Аксакова Софьи Сергеевны Аксаковой имение Абрамцево близ станции Хотьково Ярославской железной дороги. Так начался новый период жизни этой подмосковной усадьбы - деятельность широко известного Мамонтовского кружка (активная деятельность кружка приходится на период с 1878 г. по 1893 г.). Членами объединения в разное время были Васнецов, Врубель, Коровин, Левитан, Нестеров, Остроухов, Поленова, Римский-Корсаков, Серов, Станиславский, Якунчикова и др.
Все входившие в этот кружок разделяли стремление к возрождению русского искусства, считали необходимым ввести творчество в повседневную жизнь. Тем самым естественно, как бы сами собою продолжались в Абрамцеве традиции «старика Аксакова». Одной из таких традиций было уважительное отношение к памятникам национальной старины — литературным сочинениям, архитектурным сооружениям, предметам народного быта.
Елизавета Григорьевна была душой дома, душой Абрамцева. Особенно она была дружна с Васнецовым, Нестеровым, Поленовыми. Молодой Серов называл ее второй матерью. Художники переписывались с ней годами, делились планами, спрашивали ее житейского совета. Васнецов показал ей первой эскиз «Богоматери», выполненный для Владимирского собора в Киеве. Позже он писал ей: «Вы удивительно хорошо сказали, что моя работа – путь к Свету». Нестеров хотел, чтобы его картину «Видение отроку Варфоломею» Елизавета Григорьевна увидела одной из первых. В. Серов в отрадной атмосфере Абрамцева написал и подарил ей одну из самых пленительных картин второй пол. XIX века, для которой позировала двенадцатилетняя Вера Мамонтова – «Девочка с персиками».
Вот как отзывались о Е.Г. Мамонтовой художники, пользовавшиеся ее гостеприимством. М.М. Антокольский:
«Ваш дом стал мне дорог, в нем я нашел приют, в нем я часто отдыхал и моя усталая душа». Мамонтову он пишет: «Ваша старушка, добрая, сто тысяч раз добрая Елизавета Григорьевна».
М.В. Нестеров: «Довольно долгая жизнь покойной Елизаветы Григорьевны Мамонтовой была прекрасный подвиг, и я, право, не знаю, не помню на пути своем ни одной женщины, которая бы отвечала так щедро, так полно на все запросы ума и сердца. Какое счастливое сочетание большого ума и большого сердца! Какое редкое равновесие того и другого!»
В.А. Серов: «Ты ведь знаешь, как я люблю Елизавету Григорьевну, т. е. я влюблен в нее, как можно быть влюбленным в мать».
Серову, попавшему в дом Мамонтова 13-летним мальчиком, Елизавета Григорьевна стала второй матерью. Он получил от нее недостающие ему материнское тепло и участие.
Другой важной деятельностью Елизаветы Григорьевны в Абрамцеве было ее участие в строительстве в 1881–1882 годах храма Спаса Нерукотворного. Ее беспокоило, что крестьяне ближних деревень были лишены духовного пристанища. По словам В. Васнецова, «идея соорудить церковь, вероятно, была Елизаветы Григорьевны, человека глубоко религиозного».
«Как много церковь прибавила хорошего Абрамцеву», – писала Елизавета Григорьевна.
Е.Г. Мамонтова умерла в Москве 25 октября 1908 г. и похоронена в Абрамцеве возле церкви Спаса Нерукотворного. В 1918 г. усадьба «Абрамцево» была превращена в музей.
Слова М.В. Нестерова можно назвать своеобразной эпитафией этой уникальной меценатке, образованнейшей женщине своей эпохи:
«Ах, если бы в мире было больше таких, какой была Елизавета Григорьевна! Если зло имеет неотразимую прелесть, то его, конечно, может победить чудная красота добра, и такая красота была дана Елизавете Григорьевне, и жизнь ее была непрерывной борьбой с обаянием зла. И пришел час, - тихо угасла эта жизнь, но свет ее светит и поныне, то там, то здесь мерцает, ведет людей к вере в лучшие дни, в лучших людей…»
