– Света, успокойся, ещё есть надежда, – прижав голову сестры к плечу, говорил Антон. – Мы найдём деньги на пересадку костного мозга.
– Антоша, ты же знаешь, что, если мы всё продадим даже обе наши квартиры, денег не хватит. Олег подрабатывает в трёх местах, и сейчас он дежурит.
– Сюда должен подъехать мой товарищ. Он может сотворить чудо. Правда, его задержала милиция. Но он обязательно приедет.
– Как ты не понимаешь, врачи бессильны. Священник сказал, что на всё воля Божья, и что наш Виталик расплачивается за грехи родителей. А к экстрасенсам обращаться нельзя.
– Неужели вы с Олегом такие грешные люди? А Влад не экстрасенс-шарлатан, а целитель, можно сказать, чудотворец. Он спас от смерти несколько человек. Вот увидишь, Влад поможет. Он вообще необычный человек, знает много языков. Однажды даже заговорил на странном языке. Потом понял, что этот язык похож на санскрит. Кстати, знаешь, как на санскрите звучит слово «небеса»? «Набхаси». Какое близкое звучание этого слова! Тот язык оказывается, очень близок к русскому.
– Антон, сейчас умирает мой сын.
– Он спит. Сейчас половина двенадцатого. Вот увидишь, Влад сдержит своё слово.
Раздался резкий звонок.
– Это он! – Антон распахнул дверь и увидел друга в грязном сером костюме и его любимом вишнёвом галстуке.
– Как ты изменился, Влад! – сказал Антон.
– Постарел?
– У тебя измученный вид.
– Где мальчик?
– В спальне.
Гость, не разуваясь, в грязных коричневых ботинках, прошёл в комнату, где спал ребёнок. Мальчик лежал, раскинув руки. Бескровные губы что-то шептали во сне.
– Выйдите! Я должен остаться с ним наедине.
Антон и Светлана вышли.
Казалось, прошла вечность.
Наконец, из спальни, с расстёгнутым воротом рубашки вышел Владислав Алексеевич.
– Ему лучше. Пусть пять дней ест только чеснок, морковь и землянику.
– Где же взять землянику ранней весной? – спросил Антон.
– Найдёте. Я устал. Мне надо идти.
– Останься, – предложил Олег. – Сейчас чаю попьём. Света сделает бутерброды.
– Нет. Я должен уйти. Знаешь, я мечтал изменить мир, сделать его лучше, но не получилось. Я устал.
Гость отстранил руку Антона и открыл дверь.
– Прощайте. Мне надо вернуться. Судьбу не изменить.
Он быстро стал спускаться по лестнице. Его тяжёлые шаги затихли, хлопнула парадная дверь.
– Иди сюда, Антон! – позвала Света. – Посмотри, он ровно дышит, и на щёках появился румянец.
– Влад сделал всё, что мог… Гляди – он оставил на спинке стула свой любимый вишнёвый галстук, который носил ещё в институте. Ты его убери.
Светлана уткнулась в грудь брату и заплакала.
Копейкин не помнил, как вернулся в камеру. Его бил озноб. Сердце ныло.
«Видно, много сил потрачено. Но, похоже, паренёк выкарабкается. Это главное. А сейчас я полежу и отдохну. Как же это тяжело! Странно, неужели то, о чём я мечтал, не сбудется? А ведь видения были такими реальными!», – лёжа на нарах, размышлял Копейкин…
– Смотри, он не дышит! Умер! Точно умер! – охранник вытаращил глаза и отпрянул от лежавшего на нарах Копейкина.
– Простой мошенник и шулер, а теперь расследование начнут – как, да отчего он умер? Хлопот не оберёшься, – проворчал второй тюремщик. – Пойдём, доложим начальству. Пусть решают, что делать с телом. Интересно, есть у него родственники?
Тюремщики закрыли за собой дверь.
Копейкин, не дыша, лежал на спине. На губах его застыла детская наивная улыбка…
– Антон, смотри, как подрос наш Виталик! И румянец у него на щёках, и взгляд бодрый. Прошло два года, как мы похоронили Копейкина. Странно, за гробом шло мало людей. А ведь, что за человек был! Чудотворец! – у Светланы на глазах выступили слёзы.
– Он был человек с большой буквы.
– Виталик уже знает несколько языков. Откуда у него такие способности? Мой Олег поражён. Принёс недавно трактат какого-то современного философа и психолога на немецком языке. Так Виталик начал делать перевод. Представляешь? Он древнеиндийские саги читает, изучает труды мыслителей Древней Греции и Рима. А тут, Виталик, посмотрев передачу по телевизору, спросил меня: «Мама, а тот дядя, что имеет много яхт и футбольные клубы, хороший?» Я ему говорю, что не знаю, а он опять: «а тот нищий, которому ты денежку подала в метро, плохой?» Я говорю, что нет, просто человеку не повезло в жизни. Виталик задумался и спрашивает: «Что, неужели настолько не повезло?»
– Где он сейчас?
– Играет в комнате.
Антон зашёл в комнату и подошёл к племяннику, который сидел на ковре и собирал детский конструктор.
– Что, сложно? – поинтересовался Антон.
– Нет, – ответил мальчик.
– Скажи, как будет на том языке, на котором ты со мной позавчера заговорил, слово «небеса»?
– «Набхаси».
– Сынок, ты бы поел, – предложила мать.
– Не хочу, – надул губы сын и, будто отрешившись от окружающего мира, посмотрел мимо матери и дяди. – Мам, я в папином шкафу нашёл свой вишнёвый галстук. А ты не видела мои огромные коричневые ботинки? Я их, кажется, не почистил.
– По-моему, этот галстук вовсе не твой. И о каких ботинках, ты говоришь сынок? – растерялась и удивилась мать.
Мальчик не ответил и, как ни в чём не бывало, продолжил собирать конструктор.
Антон повернулся к сестре и сказал:
– Ты должна его беречь.
– Знаю. Я говорю Олегу, что сына надо оградить от занятий. Не по возрасту он умён. Может подорвать здоровье.
– Нет, ты не поняла. Его надо беречь. И тогда свершится.
– Что?
– То, о чём мечтал Влад.
Виталик отложил в сторону собранный конструктор и взял со стола оставленную отцом книгу «Магелланово облако».
Подписывайтесь на мой канал, пишите комментарии!
Мой профиль на Литрес здесь.