И ещё одна моя любимая попаданочка, на сей раз – возраста далеко не бальзаковского, но и не юного, а в промежутке между тем и этим...
Наш новый персонаж – милая девушка Лика, у которой тяжело заболевает старший брат, её свет в окошке, самый близкий человек. Лику душит отчаянье и гнев, осознание собственного бессилия, страх потерять брата навсегда. Но через призрачное Межмирье ей протягивают руку крыло помощи мудрые скроухи – мудрые совы. Они отправляют её к чудесному колодцу, за Живой водой, а взамен просят одного: помочь и им, хоть немного.
Там, в мире скроухов, попали в беду два птенца, птичий и человечий. В стране, так похожей на Англию времён короля Георга – то есть, задолго до Викторианской эпохи – магия представляет собой явление привычное, обыденное, а с недавних пор даже узаконенное. Там есть магические Ордена и возглавляющие их Магистры, там сам монарх, дабы не вызвать волнений в народе, публично отрекается от своего Дара, там пытаются вырваться на свободу древние боги, выискивая служителей в реальности... Там страдает девушка, почти дитя, разум которой вскоре угаснет, если не получит поддержки извне, от своего двойника из иномирья.
И, собственно, весьма возможно, что Викторианской эпохи в этом мире не случится. Ведь история тут идёт совсем иным путём. Хоть некоторые вехи похожи.
А вообще – оставив несколько возвышенный тон, поделюсь с вами секретом, как Автор: прописывать альтернативный мир очень интересно. Приходится перелопачивать уйму исторического материала, тонуть и выныривать из бурных волн тогдашних мод и тенденций, изучать королевские династии, безнаказанно «подправляя» их на нужный лад... Иногда из мегабайтов полученных данных в текст оформляются два-три предложения. Остаётся лишь в очередной раз напоминать себе, что всё гениальное – просто, что так и надо J )).
И напоследок – небольшой отрывочек из первой главы.
Захария понял, что торчит на пороге целую вечность. Торчит, оцепенев, как паралитик, не в силах шелохнуться. У него на глазах убивают. А он… такой вот паралитик. Будто сам превратился в «куклу».
Всё, что он мог – выдохнуть, протолкнув застрявший в трахее комок, и прыгнуть с порога прямо на спину звероподобного монстра, по какому-то недоразумению считавшегося человеком. Прыгнуть, удивиться внезапно остановившемуся времени – как медленно он летит, прямо как во сне! – выхватить из-за уха остро отточенный карандаш и, упав на спину убийце, одной рукой вцепиться в его плечо, чтобы зафиксироваться, а другой – воткнуть жало грифеля в потную жилистую шею, с оттягом на себя, чтобы уж точно повредить артерию… Ужаснуться тому, что сейчас Хаслам окончательно рухнет на Бетти да не один, а с ним, Захарией, на плечах; соскользнуть на пол, рвануть рычащее животное за плечи, услышать треск то ли больничного халата, то ли собственных сухожилий, сбросить, наконец, завывшего санитара на пол…
И ткнуть его в шею кулаком, пережимая артерию, шёпотом заговаривая бьющую фонтанчиком кровь, а заодно усыпляя. В рекордные для себя сроки, в считанные секунды, потому что… была ещё надежда.
Он сбросил подушку, глянул в мёртвые глаза на посиневшем лице девушки и набрал в грудь побольше воздуха. Искусственное дыхание, как при утоплении! Ей можно ещё помочь! Решительно нагнулся и… С судорожным всхлипом, почти криком Бетти втянула в себя воздух. И застыла, задыхаясь. Руки Захарии сработали сами: сложились в замок и резко нажали девушке на грудину, помогая выдохнуть.
– Теперь вдох! – скомандовал он. Голос срывался. – Выдох! Вдох! Давайте, давайте, мисс, дышите!
Она и дышала, жадно хватая воздух ртом, словно и впрямь только вынырнула на поверхность… Впрочем, так оно и было. Вынырнула из смерти. Дышала. С каждым вдохом всё спокойнее. И взгляд её становился…
Живым?
Осмысленным?
– Бетти? – неуверенно окликнул бывший студент. – Эй, мисс… вы меня слышите? Вы меня понимаете?
Серые глаза глянули на него с недоумением и испугом.
Она провела дрожащими пальцами по щекам, шее, перехватила растрёпанные светлые пряди, поднесла к глазам, рассматривая… Завертела головой, оглядывая обитые мягкими тюфяками стены, низкий потолок… снова свои руки, тонкие, изящной формы, но загрубевшие, с обломанными ногтями. Правда, сестра Эмилия за последние две недели вывела на них цыпки, втирая целебную мазь…
– Кто… я?
Спросила – и закашлялась. Будто речевой аппарат, не задействованный слишком долго, забился пылью и теперь сбоил.
– Где я? – прозвучало хоть и не уверенно, но намного чётче.
Где-то на полу ворохнулся поверженный Хаслам. Эрдман, не глядя, пнул его ногой и наскоро пробормотал заклинание обездвиживания, которое они с братьями выучили как-то на спор, кто быстрее. Вот и пригодилось!
– Вы в госпитале святого Фомы, мисс. Вы… хорошо меня понимаете?
Девушка удивлённо сморгнула.
– По… Понимаю. А где ? ..
Побледнев, закрыла глаза. Но тотчас широко распахнула. Уставилась в потолок, напряжённо сведя брови. Захария осторожно присел на край постели, да так и замер, боясь её спугнуть.
– Ли-ка, – вдруг сказала она отчётливо. – Меня зовут Лика.
Вкусного чтения! До новых встреч!