Все-таки главное наше богатство не нефть, не газ, олово или бриллианты.
Главное в России – люди . И их редкостные таланты.
Сколько наш народ выдал на-гора живописцев, музыкантов, танцовщиков, спортсменов, ученых, конструкторов, изобретателей, мыслителей! Повсюду известны имена Чайковского и Зворыкина, Барышникова и Менделеева, Кандинского и Мельникова, Королёва и Сикорского .
Но две сотни последних лет, после того как юный Пушкин весело и незаметно реформировал русский язык, самыми яркими и знаковыми нашими достижениями стали золотые россыпи, открытые литераторами. И наиболее звонкие для русского уха – произведения наших поэтов.
Ровно двести лет тому назад творил уже вошедший в свою полную силу, но еще юный двадцатидвухлетний Пушкин . Откроем стихи, датированные 1821-м годом, и поразимся: сколько блестящих, точных и зрелых стихов! Выберем одно – пусть хулиганское, зато простое и ясное, и брызжущее весельем, удалью и мужской силой.
Христос воскрес, моя Ревекка!
Сегодня следуя душой
Закону Бога-человека
С тобой целуюсь, ангел мой.
А завтра к вере Моисея
За поцелуй я не робея
Готов, еврейка, приступить –
И даже то тебе вручить,
Чем можно верного еврея
От православных отличить.
А теперь перепрыгнем дистанцию в пятьдесят лет и окажемся в России 1871 года – ровно сто пятьдесят лет назад. Заметим, что в то самое время Лев Толстой как раз закончил «Войну и мир» и готовился к «Анне Карениной», в силе и славе находился Тургенев , а Достоевский работал над «Бесами». Но раз мы выделяем поэтов – вспомним, что тогда, 150 лет назад, творят Тютчев и Фет , а Некрасов создает поэму «Русские женщины».
Приведем из нее одну цитату – разговор княгини Трубецкой с иркутским губернатором. Она стремится поскорей к мужу-декабристу. Ее собеседник всячески пугает княгиню ужасами каторги. Сцена настолько ярко написана, что практически без изменений по сравнению с некрасовским текстом вошла в вышедший спустя сто с лишним лет фильм «Звезда пленительного счастья» (1975, режиссер Владимир Мотыль ), где царского сановника блистательно сыграл Смоктуновский.
— За мужем поскакав,
Вы отреченье подписать
Должны от ваших прав! –
Старик эффектно замолчал,
От этих страшных слов
Он, очевидно, пользы ждал,
Но был ответ таков:
«У вас седая голова,
А вы еще дитя!
Вам наши кажутся права
Правами — не шутя.
Нет! ими я не дорожу,
Возьмите их скорей!
Где отреченье? Подпишу!
И живо — лошадей!..»
Теперь перепрыгнем еще на пятьдесят лет и посмотрим, что творилось на российском поэтическом Олимпе ровно сто лет назад, в голодном и тяжелом послереволюционном 1921-ом. А ведь тогда на вершинах словесности теснились десятки настоящих поэтических гениев. Еще были живы Блок (скончается 7 августа 1921-го) и Гумилев (будет расстрелян 26 августа того же года), творили Ахматова и Цветаева, Пастернак и Маяковский . А еще – Бунин и Ходасевич , Северянин и Мережковский , Гиппиус и Есенин , Мандельштам и Саша Черный , Клюев и Хлебников . И подрастали Багрицкий, Катаев, Заболоцкий …
Но как иллюстрацию того времени возьмем стихи Гумилёва – одни из последних, написанных им в жизни:
На далекой звезде Венере
Солнце пламенней и золотистей,
На Венере, ах, на Венере
У деревьев синие листья.
Всюду вольные звонкие воды,
Реки, гейзеры, водопады
Распевают в полдень песнь свободы,
Ночью пламенеют, как лампады. […]
На Венере, ах, на Венере
Нету смерти терпкой и душной,
Если умирают на Венере —
Превращаются в пар воздушный.
И блуждают золотые дымы
В синих, синих вечерних кущах,
Иль, как радостные пилигримы,
Навещают еще живущих .
Теперь перенесемся еще на 50 лет ближе – в годы советского расцвета, когда слово «поэт» звучало как никогда гордо. Когда пиитические выступления собирали стадионы и дворцы спорта, и у всех на слуху были имена тогдашних королей:Рождественского и Ахмадулиной, Вознесенского и Окуджавы . А еще в 1971 году творили Высоцкий (ни одной своей строчки не опубликовавший) и Галич , которого вот-вот исключат из союза писателей и отправят за границу. Будущий Нобелевский лауреат Бродский публикуется только на Западе (и скоро уедет). В декабре 1971-го не станет затравленного на посту главреда «Нового мира» Твардовского. Не забудем и такие имена, как Слуцкий, Самойлов, Рейн, Шкляревский – книги их выходили тиражами в десятки тысяч экземпляров. Но самым знаменитым в ту пору был, наверное, Евтушенко – один из тех, чьи сборники и поэмы печатались сотнями тысяч, и на выступления которого (если их разрешали), приходили тысячи зрителей. В 1971 году Евгений Евтушенко публикует громадную поэму «Казанский университет», в которой тщательно дозирует эффектные высказывания и лирику, советский патриотизм и крамолу:
…Суть попечительства в России
свелась в одну паучью нить:
"Топи котят, пока слепые,
Прозреют -- поздно их топить".
Но когти делаются злее
в мешке от гибели в вершке.
Вдвойне опаснее прозренье,
произошедшее в мешке…
Будущее расставит, конечно, в должном порядке и нынешние имена – наших современников. Однако я вот нисколько не сомневаюсь, что и количество сегодняшних поэтов, и качество стихов, что они пишут, вряд ли уступит достижениям их великих предшественников.
А какое у ВАС любимое стихотворение? Пишите в комментах!