Юля – прекрасная во всех отношениях, добрая и чуткая женщина. Она успешно окончила школу, институт и вышла замуж за любимого человека Алексея.
Все складывалось чудеснейшим образом. Молодые приобрели новенькую квартиру. Родители мужа подарили Юле небольшой автомобиль. А чуть позже родилась маленькая Дарёнка. Вот только радоваться семейной идиллии пришлось недолго.
На производстве, где работал Алексей, случился взрыв. В эту злополучную ночь погибло много людей, включая супруга Юли. Так маленькая Дарёнка лишилась папы, а любящая жена потеряла мужа.
- Крепись, моя милая. Все еще будет хорошо. Женщины – самые сильные люди на планете. Они способны выдержать все удары судьбы. – говорила ей мама Екатерина Викторовна.
- Да уж, как же. Мам, ну за что это мне? Я не заслужила такого. Думала, что будет как в кино – долго и счастливо. А оказалось все печально и больно.
- Порой судьба играет с нами злую шутку. И получается так, как мы не ожидали совсем. Но ни одна ситуация не проигрывается просто так. Из каждой мы должны вынести какой-то урок, чему-то научиться. Понимаешь?
- А чему тут учиться? Быть вдовой и воспитывать ребенка самой?
- Не преувеличивай. Кто знает, как все сложится. Возможно ты еще встретишь своего мужчину, который станет для тебя прекрасным мужем, а для Дарёнки – хорошим приемным отцом.
- Хватит. Больше никого не хочу. Даже представить себе не могу, чтобы кто-то, кроме Алексея, был со мной рядом.
- Не зарекайся. Жизнь порой преподносит нам и приятные сюрпризы. Все еще будет хорошо. Вот увидишь.
- Так все. Об этом ничего слышать не хочу. Некогда мне об этих глупостях думать. Мне о Дарёнке заботиться нужно. Теперь она – весь смысл моей жизни.
Так и обрывала разговор Юлия, когда речь заходила о ее личных отношениях с другими мужчинами. Днем она проводила все свое время с малышкой. А вечерами, когда та засыпала, рыдала в подушку и тихо причитала от боли, сжимающей сердце.
- Я не могу смотреть, как ты убиваешь себя. Ты посмотри, в кого превращаешься. Такое ощущение, что ты умерла вместе с мужем. Тебе нужно отвлечься. Ты же кулинарный заканчивала. Я тут поговорила с одной знакомой. В общем, им нужен повар в ресторан. Сходи к ним.
- Мам, спасибо за заботу, но ведь я уже давно не работала по профессии.
- Ничего. Там все понимают. На первом этапе возьмут тебя стажером. А там подучишься и все получится. – с этими словами мама подмигнула Юлии.
- Ладно. Куда идти надо?
- Вот адрес и время. Знакомую зовут – Маргарита Николаевна. Созвонись с ней и приходи. Попробуй. Отвлечешься от своих проблем. Да и лишняя копеечка тебе не помешает. А за Дарёнку не переживай. Я посижу с ней сколько нужно.
- Спасибо тебе, родная. – с этими словами Юля заключила в объятия свою маму.
На следующий день, когда пришло время, она поехала в ресторан. На входе ее встретил симпатичный молодой человек, поинтересовавшийся целью визита.
- Я от Маргариты Николаевны по поводу работы.
- А. Это вам к Эдуарду Петровичу нужно. Проходите прямо по коридору и налево.
По дороге к пункту назначения Юля вертела головой и смотрела по сторонам. Это было просторное и хорошо освещаемое место с большой летней площадкой, красивой террасой и дорогой мебелью. Посетителей здесь было много. Официанты то и дело семенили по залу, разнося заказы по столикам.
- Как здорово у них получается. Прямо какой-то танец выходит, – подумала про себя Юля, любуясь грациозностью официантов.
- Милочка, вы ко мне? – прервал ее размышления приятный мужской голос.
- Если вы Эдуард Петрович, то да. На Юлю смотрел высокий и плечистый мужчина с красивой сединой в коротко подстриженной бороде.
- Он самый. – Эдуард Петрович осмотрел молодую женщину с ног до головы. – Я так понимаю, вы от Маргариты Николаевны.
- Да.
- Шикарно. Только я говорил и буду говорить, мне помощники не нужны. Я и так прекрасно справляюсь. Присылают сюда всяких бездарностей, а я вынужден время на них тратить. – с этими словами Эдуард Петрович молча развернулся и пошел в сторону кухни.
Не ожидая подобного приема, Юля застыла от удивления.
- Ты собираешься работать или будешь здесь до вечера стоять? Мне тунеядцы не нудны. Живее за мной. Шевели своими короткими ножками.
- Уже бегу. – сказала Юля, а сама подумала, - Что за хамоватое мужское создание?!
На кухне суетилось еще три человека, одетые в белые головные уборы и фартуки.
- Милочка, это наша святыня. Здесь мы творим, создаем утонченные блюда, которыми восхищаются наши посетители. Учти, времени на тебя у меня нет. Надеюсь, ты смышленая и хватаешь все на лету. – сказал Эдуард Петрович и сделал три громких хлопка.
– Всем внимание! У нас много работы. Не расслабляться. Юля посмотрела на людей, работающих в кухне. Все они безоговорочно стали выполнять поручения шеф-повара. Никто даже и возмутиться не посмел.
- Шикарно. Я думала, что меня здесь научат тонкостям ресторанного дела. Но этот напыщенный и зазнавшийся индюк не из тех, кто кого-то чему-то учит.
- Что мы стоим? Быстренько переоделась, вымыла руки, волосы собрала и вперед за орденами. Нарезать мелко морковочку, лучок, зеленюшку.
- Я не знаю с чего начинать. В ресторане не работала.
- О Боги! Ну за что ты свалилась на мою голову? Быстрее, быстрее. Шевелись. Делай, как сказал.
Юля переоделась и приступила к работе. Через несколько минут поручение шеф-повара было выполнено.
- Что тут у нас? Матерь Божья, что это за уродство? Ну кто, я спрашиваю, тебя учил так резать? Это же издевательство над овощами. Смотри, как надо. Легким движением руки все меленько нарезаешь. Морковка ровненькая, красивенькая, а каждый кусочек идеален. А у тебя что?
- Что?
- Каждый кусочек корявый, кривой, гигантский. Он так и кричит: Помогите. Быстренько нарежь, как показал, лучок. Вперед и с песней.
Но и лук был порезан, по мнению повара, неидеально.
- Вай-вай. Ну что это за корявки такие? Ну-ка повернись. Посмотрю, из того ли места у тебя руки растут или нет?
Целый день Эдуард Петрович придирался к Юле. Постоянно делал какие-то замечания. Ему ничего не нравилось, чтобы она не делала. Под конец она не выдержала и разрыдалась.
- Ну вот, нам еще этих слез, соплей не хватало. Иди успокаивайся, умывайся и давай уже домой. Завтра, если надумаешь, велком.
- Не расстраивайся. – сказала Юле подошедшая к ней посудомойка Александра Ильинична. – Он со всеми такой. Но – мировой повар. Все звезды и знаменитости из-за него к нам приходят. Он – настоящая легенда. Талантливый, умный, но прямолинейный и хамоватый.
- Вижу. Но что я ему сделала? Зачем он так со мной?
- Не принимай все на свой счет. Он не любит новеньких и тех, кто по знакомству пришел. Не доверчив, сварлив, но серьезен в работе. Покажи ему, что хочешь работать. Пусть увидит твою усидчивость. Терпение и труд, как говорится… это если тебе нужна работа. А так – уходи, пока он тебе все нервы не вытрепал.
- Поняла. Спасибо.
На следующий день Юля снова поехала в ресторан. Войдя на кухню, услышала смех и шептание двух молодых людей.
- А мы все думали, придешь ты или нет.
- Думали. Гони деньги, ты проспорил. Говорил же, что она опять припрется.
- Думайте, что хотите. А работать здесь я буду.
- Ну это мы еще посмотрим. Не все выдерживают характер нашего Эдика. Практически все сразу и сбегают.
- Я не боюсь.
- Кого это или чего мы не боимся? Доброе утро!
- Доброе, Эдуард Петрович.
- Хватит сплетничать. Ведете себя как бабки базарные. Вперед работать.
- Милочка, не думал, что вернешься. Респект за выдержку. Готова к покорению кулинарных вершин?
- Готова. С чего начнем?
- Давай-ка вымой весь картофель и почисти его. Надеюсь хоть с этим справишься.
- А его чистить по часовой стрелке или против? Раздалось хихиканье других работников кухни.
- Но, но. Остроумно очень. Красиво чисть. Посмотрим, как выполнишь.
После картофеля была нарезка овощей, разделывание рыбы и потрошение морепродуктов. И каждый раз в работе Юли было что-то, что совсем не нравилось шеф-повару. Почти каждое действие он жестко критиковал. Направо и налево сыпались замечания и нравоучения.
Юля мужественно выдержала все нелестные взыскания и по окончании рабочего дня удалилась за отдельный стол.
- Всем спасибо. Завтра жду вас в то же время. Не опаздывайте. А что это мы здесь уселись, милочка? Рабочий день окончен.
- Я остаюсь оттачивать свое мастерство. Вот видите, как теперь у меня получается нарезать зелень.
- Вижу.
- Каждый кусочек моркови – идеален. Прямо как у вас.
- У тебя и правда получается лучше, чем раньше. Но до меня тебе еще далеко. Хватит на сегодня. Тебя домой подвезти?
- Если это удобно, то я не против.
- Ладно тебе, я же не зверь какой-то. Довезу. Поздно уже. Все понимаю, милочка.
- Я не милочка. Меня зовут Юля. – аккуратно поправила она его.
- О, как. Ну да ладно, Юля. Поехали, нечего здесь засиживаться допоздна.
- А он не такой черствый сухарь, как показался сначала. – подумала про себя Юля и улыбнулась.
На следующий день Эдуард Петрович придирался к Юле уже не так строго и сильно. Она опять осталась после закрытия ресторана для оттачивания своих новых кулинарных навыков.
- Смотрю ты старательная. Похвально. Видимо, ты опять на моей совести. Пошли, отвезу тебя домой.
Так повторялось почти неделю. В один из вечеров, когда Юля снова осталась, Эдуард Петрович неожиданно сказал:
- Ты сильно спешишь домой?
- У меня же маленькая дочь. Я вам говорила.
- Знаю, милочка.
- Юля.
- Знаю, Юля. Хотел тебе кое-что показать.
- Я не спешу. Звонила маме, ребенок спит сладким сном.
- Прекрасно. Тогда скорее садись в машину. Через несколько минут они приехали к красивому трехэтажному особняку.
- Заходи скорее. Здесь живут мои друзья.
Войдя внутрь, Юля увидела 5-6 молодых людей и девушек, мирно щебечущих за большим обеденным столом.
- Какие люди в Голливуде.
- Приветики. – Эдуард Петрович сделал всем приветственный знак рукой и повернулся к Юле. – Пойдем на кухню. Сейчас будет самое интересное.
- Я уже в предвкушении.
Попав на кухню, Эдуард Петрович сразу же включил большой виниловый проигрыватель. Заиграла красивая классическая мелодия. Затем, он вымыл руки и стал хозяйничать.
- Это называется интуитивное кулинарное искусство. Каждую неделю мы с друзьями собираемся в этом доме и готовим. Никаких конкретных блюд, из ингредиентов все то, что придет в голову. Готовим с фантазией и по велению души. В итоге получаются необычные блюда.
- Это здорово.
- Попробуй. Я покажу. Расслабься. – с этими словами Эдуард Петрович взял Юлю под руки и словно опытный кукловод стал помогать ей готовить. При этом он подпевал и пританцовывал.
- А это весело.
- Еще бы. Теперь добавим это сюда. Чуть-чуть тертой крошки. Вуаля. Сними пробу с моего соуса. – Эдуард Петрович протянул ложечку Юле.
- Очень вкусно.
- Веришь, даже не помню сколько и чего я туда положил. Иногда полезно вот так расслабиться и отключить мозг. А то целый день всех и вся контролировать так утомляет.
- А он милый и веселый. – подумала про себя Юля.
- Ну все. Нечего на меня глазеть. Помоги донести все это к столу.
- Эй, народ! Кто готов к новому кулинарному эксперименту?
- Мы.
- Налетай. С пылу с жару.
Весь вечер Эдуард Петрович вел себя прекрасно. Он шутил, веселился с друзьями. Из холодного и колкого человека, с которым до недавнего времени была знакома Юля, он превратился в теплого и компанейского весельчака.
- А вы давно с нашим Эдиком вместе? – спросила одна из девушек, сидящая за столом.
- Ой, нет. Мы не вместе. Я стажер.
- Значит у вас еще все впереди. Наш Эдик очень избирателен в знакомствах. Близко никого не подпускает.
- Потому и не был до сих пор женат. – сказал один из молодых людей.
- Ребята, ну хорош. Отдыхаем, развлекаемся. – замялся вдруг Эдуард Петрович.
- Петрович, колись, когда свадьба?
- Так, ну все. Юль, нам пора. – с этими словами он взял ее за руку. – А теперь быстренько побежали к машине.
Юля и Эдуард Петрович побежали. Возле машины оба беглеца остановились, отдышались и засмеялись. Лил сильный дождь.
- Вы назвали меня по имени. Это хороший знак.
- А еще познакомил тебя со своими друзьями. – сказал Эдуард Петрович и их глаза встретились.
- И долго вы будете на меня глазеть? Поехали. Мне домой надо.
- Чуть не поцеловались. – подумал про себя Эдуард Петрович. – Эх, ты, такой момент испортила.
- Все хорошо?
- Да. Поехали, отвезу тебя, а то ты вон вся уже мокрая. Весь салон из-за тебя мокрым будет.
- Ну вот, опять включил злюку-буку. – подумала про себя Юля.
По дороге к дому Юли ехали молча. Когда приехали, она поблагодарила за прекрасный вечер, чмокнула его в щечку и быстро скрылась в подъезде.
- И тебе спасибо, милая. – подумал Эдуард Петрович и тут же себя одернул. – Что еще за телячьи нежности? Соберись, тряпка. Раскис совсем. Ты ее босс. Дашь слабину, никакого уважения не получишь.
На следующий день он с нетерпением ждал утреннего прихода Юли. Даже приготовил для нее букет из пионов, которые самолично срезал с собственной клумбы. Но она не пришла. Целый день он нервничал, срывался на своих подчиненных.
- Позвони ей. Узнай, как она. Может случилось что. Волнуешься же, вижу. – сказала ему тихо Александра Ильинична.
- Кто, я волнуюсь? Ты, о чем?
- Ну признайся же, прежде всего себе, что наша Юля тебе запала в душу.
- Да я волнуюсь.
- Звони.
- Но как-то неудобно.
- Смотри-ка, такой суровый на кухне и трусишь как школьник в отношениях. Звони сказала.
- Все, звоню.
Трубку подняла мама Юли. Она рассказала, что ее дочь заболела и лежит с высокой температурой. Услышав это, Эдуард Петрович даже в лице изменился.
- Поезжай к ней, мы справимся без тебя.
Через несколько минут он уже мчался к подъезду Юли.
- Юль, тут к тебе пришли.
Когда она открыла глаза, увидела встревоженного Эдуарда Петровича с цветами и фруктами на перевес.
- Это я виноват. Не надо было тебя к друзьям тащить. Теперь простудилась из-за меня.
- Мама, вот тебе вода. Выпей. – к кровати больной подошла маленькая Дарёнка.
Юля заулыбалась, поднялась с кровати при помощи Эдуарда Петровича и взяла кружку.
- Это моя дочка.
- Хорошая и добрая девочка. Вся в маму.
- Ты правда волнуешься за меня? – спросила Юля, смотря в большие, и полные любви глаза Эдуарда Петровича.
- Да, моя хорошая, больше всего на свете. – с этими словами он взял ее руку и крепко сжал в своей.
- У тебя отвратительный характер, но большое и горячее сердце.
Эдуард Петрович растеряно заулыбался. Человек, привыкший всех контролировать и поддерживающий репутацию диктатора, вдруг изменился на глазах. Да и сама Юля, не желающая уходить с головой в новые отношения, больше не противилась своей судьбе.
На этот раз она поддалась мимолетному порыву и прислушалась к своему сердцу. А оно уже не рыдало от горя, а пело и трепетало от счастья.