Огни отелей так заманчиво горят.... Они манили и притягивали как вход в сказочный мир, в который тебя не пускают, а ЕГО – пускают! Эти огни для меня являлись воплощением роскоши и вечного праздника… где все люди – красивые и едят вкусную еду. Всегда красивые, и всегда вкусная еда. Лишь эти «избранные» имели возможность переступать пороги сказочных дворцов, которые охранялись бдительными дядечками в ливреях, Лишь для избранных эти дядечки меняли свой высокомерно-пренебрежительный взгляд на "Welcome face". А мне открывали двери музеи и театры, в которые мне почему-то не хотелось. Но кому в этом признаешься?
Я росла в умеренно пролетарском районе, в котором были одинаковые дома и одинаковые люди, а доминирующий цвет был серым. Монохром. К праздникам здания украшались красными знаменами, и на пару дней взгляду становилось веселей. В попытках раскрашивания будней я с удовольствием каталась в центр с отчаянно оптимистичной идеей нарваться "по случаю" на любой красивый или вкусный случай. Ассортимент прилавков галантерей и гастрономов практически не менялся годами и был настолько незатейлив, что я легко могла бы по памяти разложить весь товар как на витрине. Уродливый товар на красивой витрине. Я с тоской рассматривала убогие заколки для волос, но от этого они не становились привлекательнее. А мне так хотелось видеть красоту, которую я видела на картинках[1]. Ах, эти немецкие каталоги с этими впечатляющими картинками волшебной жизни... У нас было два каталога. Я знала каждую картинку досконально. Каждую. Листая, я примеряла на себя всю эту одежду, красила губы этой помадой и ела эту ветчину! Там было все красивое и вкусное. Наверное, там был Праздник. Всегда. И мне очень хотелось именно на этот Праздник! Но кому об этом признаться? Могу себе представить, что мои мечты вдруг стали известны педагогическому составу родной школы, Собрав всех учащихся, меня клеймят порочной ученицей, мечтающей о Красивой жизни! С меня грубо срывают красный галстук…. Единственный яркий штрих среди серости! предметом от э изучаемый школьницей, порочно мечтающей о Красивой жизни... Я хотела и учиться, и выглядеть на отлично. Но что-то в этом желании противоречило установленным параметрам для советских школьников. Порочным считалось уже то, что я придавала внешним признакам столько смысла. Надумала выделиться в школьном коллективе? Бдительные учителя всегда заметят, если вдруг посмела накрасить хоть один ноготь, хоть кусочек одного ногтя! Приходя утром в школу, школьницы подвергались тщательному осмотру целой группы озлобленных теток на предмет наличия хоть штриха декоративной косметики на ученицах! И этот ритуал в моей школе был значительно важнее наличия домашней работы. Как будто, основной задачей школы являлось не формирование полноценных особей, которые смогут выйти в самостоятельную жизнь, а усреднение этих особей, которые будут выглядеть приблизительно одинаково, вне зависимости от их роста и других параметров… и начинка (внутренне содержание) этих особей особых требований не имеет. Вокруг правила серость, вопреки ежевечерним вещанием восторженных дикторов[2] о повсеместных успехах трудящихся.
Я ненавидела Советский Союз. И день ото дня крепчало уныние от того, что это будет в моей жизни и завтра, и послезавтра. Светлый образ Ильича, величие товарища Сталина, все это по-прежнему вдалбливалось нам на уроках и незримо окружало в ежедневной рутине. Но делалось все это как-то поверхностно, без особого огонька. А ведь именно идея заставила наш народ реализовать скрытый потенциал и как бы молча провозгласить себя великой и могучей страной в 1-й половине 20-го века, отвязавшись от презренного ярлыка «лапотная Россия». Да, очень многие были в лаптях, когда вывели страну на новый, так напугавший процветающий буржуазный мир порядок! Ведь социализм действительно до одури всполошил прогрессивные и строящие крепкое капиталистическое завтра страны. Россия, со своим новый строем, как бы пренебрежительно о ней не упоминали, стала очень острой угрозой для надежности буржуазного мирка. Однако, новая страна не инициировала примкнуть к ней затаившиеся от этой вероятности государства. В новой стане и на своей территории было, где развернуться. С невероятным энтузиазмом и сплоченностью народа, СССР умудрилась не просто догонать, а в чем то и обгонять весь мир. И масштабы, и сроки не вписывались в реализуемый проект, тем не менее грандиозные задумки, кажущиеся фантазией помешанного воплощались руками вчерашних лапотников! Не Эльдорадо искали на БАМе. Туда манило народ не золото, обретя которое могли бы озолотить свою жизнь. Нет. Наш народ шел за идеей…. это все происходило на волне реализации этой идеи, даже не в настоящем, пусть в будущем, но – реализации! Они были уверенны, что строят справедливый и светлый мир. Пусть дети, пусть внуки, живут в этом мире!
В моих сверстниках уже не было той прыти предыдущих поколений, у которых от идеи горели глаза. Да-да. Не от кокаина. А от идеи. Эталонный образ общества, в котором здоровый будет поддерживать немощного. От этой поддержки и тот, и другой, смогут полноценно проходить свой путь от рождения до смерти. Во имя идеи наш народ совершались подвиги мирного времени, тем самым подтверждая непоколебимую мощь советского человека. Но годы шли. А мир был светлым только от них самих. Здоровяки какое-то время на энтузиазме помогали слабым. Но потом понимали, что без груза идти легче и веселей. Оказавшись без опоры, привыкшие все же стоять пусть не на своих ногах, но все же стоять, обрушивались на всех более ловких своей злобой и ненавистью.
Да, во взгляде нового поколения отсутствовала лучезарность. Скорее, пионеры и комсомольцы новой волны глазами больше походили на рыб. Такие, отряды путассу (которыми хлебосольно встречали рыбные магазины). Потому что, другой рыбы в постоянной продаже не имелось и за ней нужно было охотиться, отлавливать. Но не в водоемах. А на прилавках и в очередях. Несмотря на отсутствие ассортимента товаров, Партия все же снисходительно подкармливала народ, поощряя трудящихся праздничными продуктовыми заказами. Таким образом, вся страна вожделенно ждала установленные ею, Партией, календарные даты. И создаваемая благодаря этому всеобщая атмосфера приближающейся возможности полакомиться колбасой просто являла собой идиллию социалистического совершенства! Конечно, вся страна ждала и государственные праздники, не слишком осознавая истинную причину этого ожидания….
Подкормившись ожидаемой наживкой, можно было продержаться в режиме ожидания деликатесов до следующей даты. Чтобы быть на уровне, рядовому советскому человеку просто необходимо было определенную часть своего свободного времени жертвенно отдавать какому-либо поиску. А в случае удачной находки - для приобретения этой заветной находки. Мой отец как-то провел целую ночь, дежуря у спортивного магазина, чтобы приобрести там жене и дочке румынские кроссовки! Да-да, вроде светлое будущее было с нами (по версии ТВ), но что-то не складывалось при банальном посещении магазина. Информация о том, что может быть по-другому, была практически недоступна. Не каждый советский человек держал в руках даже пресловутый немецкий каталог. Пожалуй только фильмы, которые все же иногда проскальзывали в нашем прокате могли сбить с толку неподготовленного зрителя.
Отдельный аспект - это книги. Советские люди любили читать. Однажды на Новый год я загадала желание.. чтобы у меня были все книжки Агаты Кристи... (через несколько лет моя мама исполнила это желание, я была счастлива). Когда появилась возможность приобретать свободно то, что не издавалось в СССР, я в порыве какой-то ярости скупила все книги, о которых мечтала в детстве (притом некоторые дублировались, но меня это не останавливало). Если бы авторы любвеобильной Анжелики могли бы представить, с каким трудом из рук в руки путешествовали их творения и какая была очередь... они бы не задумываясь переехали в нашу целомудренную страну.
До сих пор не могу понять, почему дети тоже должны были гоняться за возможностью почитать о приключениях Элли?... Моя тетя всегда была щедра подарками для меня, но стала для меня настоящей феей, когда в посылке я увидела "Волшебника изумрудного города". Может… цензоры опасались, что советские люди попробуют снять свои невидимые очки и поймут, что дикторы их каждый вечер обманывают. Изо дня на день, из недели – в неделю….. из года в год… и так уже много, много десятилетий…
Итак, идейность стала мелькать только в лицах актеров прошлых дней. Народ больше стал прогибаться под кроссовки и подобную лабудень, которая не вписывалась в планы пятилеток для добросовестных трудящихся. Нет, я более, чем уверена, что в случае какого-либо милитаристического посягательства чужаков на нашу родину рыбы превратились бы в воинов и не осквернили национальную отвагу, бесстрашие и самопожертвование. Мы были готовы встать в строй! Но, мир не был нарушен. Зимы сменялись веснами. Мои сверстники ментально строили свое будущее, где тоже становились инженерами, как папа и мама. Либо шли на завод, как папа и мама. А вот мне (как назло) не хотелось быть ни врачом (как папа), ни старшим научным сотрудником (как мама), ни кандидатом наук (как они оба). Подобная перспектива (вернее - отсутствие этой перспективы в моем видении) не способствовала ее реализации...
Я хотела красоту. Я искала красоту. Но я не знала к ней маршрута! Мне повезло, что из всех школьных дисциплин мне давался-удавался английский язык... мне очень хотелось понимать, о чем поют те, кого я слушала. Изучая язык just for fun, я как будто шла вместе с «избранными», перед которыми открывались двери суровыми дядечками в ливреях.
Иностранцы для советского человека были отдельным всемогущим сословием, вне зависимости даже от их социального и финансового положения на их родине. Любой гость с Запада (фирмач[3]), работающий или безработный, богатый или бедный, дорого одетый или в обноски, на время пребывания в СССР, становился идолом для всех граждан. С почетом и уважением, а, скорее всего даже с раболепием советские люди относились к каждому иностранцу. Конечно, тут присутствовала определенная шкала важности объекта, в зависимости от удаленности «Запада».
У советского человека была вера в свое завтра. Да. Это было не то завтра, которое делало героев без войны на стройках магистралей через всю страну. Это завтра было намного банальнее, но спокойнее. Вот в это завтра и верили. Это было завтра без идей. Ложась спать после пусть не напряженного, тем не менее проведенного на службе рабочего дня, советский человек знал, что никакая хунта не заберет власть у самого прозорливого советского правительства, что скоро подойдет его очередь на приобретение кухонного гарнитура, что выбирая между Крымом и Кавказом отпуск все равно и в этом году проведет на даче, что к ноябрьским праздникам обязательно дадут Сервелат, 31 декабря будет праздновать Новый год…. А в Петропавловске-Камчатском – полночь!
Не знаю даже, возможно меня околдовывали эти моменты недоступной жизни из картинок, на которых не было меня... или огни злополучных отелей, которые горели тоже не для меня, но которые я видела, и двери которых все же открывались для некоторых...
Открылся первый супермаркет за наличный расчет валютой... Потом второй... Почему-то в них продавалось только два вида сока - апельсиновый и грейпфрутовый.... по непонятным причинам дистрибьюторы сочли это достаточным ассортиментом для совков. И они были правы. Наверное, разница была всегда. Вот я еще могла себе представить гипер-скудный быт своей бабушки, но там не было того глобального перехода. А сейчас внуки просто не смогут предположить, как жили мы! Потому что вменяемый современный человек просто не сможет упорядочить в своей голове эти пустые прилавки и радостных дикторов. Пытаясь прорваться сквозь серость, я исключила для себя метро (очень-очень надолго!) даже в других странах.
Единственной четкой задачей для себя я решила оставить эту безысходную толпу и нарисовать свое завтра как в немецком каталоге. Я нашла красоту, она светилась огнями, хоть и не для меня. И все же, однажды я сама смогу зажечь свои огоньки, и моя красота будет сиять для меня. И ее будет так много…. Что я смогу дать огонек тебе, и тебе, и ему…. И вам…
Не судите нас строго... Мы, дети 70-х... Мало кому из нас удалось оставить красивый след, но кому удалось - респект и уважуха! Мы были выкинуты историей из прошлого, но перед нами было закрытое завтра. И топтались мы в бесконечном сегодня... в сером и хмуром...
[1] Каталоги, выпускаемые для заказа по ним товаров были наглядным пособием для советского человека, что представленные товары все же существуют, их рассматривали и изучали. Предложить гостю просмотреть каталог считалось хорошим тоном, и гости с благодарностью принимали эту возможность
[2] Федеральная программа «Время» ежедневно вещала с 21:00 по всем ТВ каналам
[3] Иностранец из стран с конвертируемой валютой тех лет