В Пензе династия Бархатовых в особом представлении не нуждается. В качестве фотокорреспондента Александр Васильевич Бархатов много лет сотрудничал с ведущими пензенскими изданиями, в том числе с «Молодым ленинцем». Заметной стала карьера всех его сыновей — Валерия, Алексея и Александра. Сегодня гостем нашей традиционной рубрики стал Валерий Александрович Бархатов.
Память Суслова
«Когда началась война, отцу было 16 лет, — рассказывает Валерий Бархатов. — В 1943-м он окончил в Пензе артучилище, служил адъютантом у начальника этого учебного заведения, а после войны его отправили на Западную Украину. Особо о том времени отец не распространялся, обмолвился лишь как-то, что в плен бандеровцев старались не брать.
В 1947-м отец вернулся в Пензу, женился, год спустя на свет появился я. А еще через год родители развелись, и так получилось, что я рос с отцом. А он снова женился, и во втором браке на свет появились Алексей и Александр. В 1950-м отец поступил в пединститут и в годы учебы увлекся фотографией. Подружился с фотокором областного «Сталинского знамени» Николаем Павловым.
Начал писать заметки и иногда фотографировал. Со временем эта работа стала его основной. Редакция тогда располагалась на углу улиц Кирова и Сборной — будущей Славы. А чтобы попасть в фотолабораторию, нужно было пройти через задний двор. Половина лаборатории принадлежала Павлову, вторая половина — отцу.
По роду деятельности он часто общался с сильными мира сего. В частности, с будущим членом Политбюро ЦК КПСС Федором Кулаковым, который одно время возглавлял в облисполкоме отдел сельского хозяйства. Они стали настоящими друзьями, и впоследствии, когда Кулакова перевели в Москву, отец нередко приезжал к нему в гости.
А когда Федора Давыдовича не стало, отец был на его похоронах, его даже телекамера запечатлела, как он стоит с цветами и плачет. Второй секретарь обкома партии Георг Васильевич Мясников был страстным фотолюбителем. И на этой почве тоже сблизился с моим отцом. Частенько забегал к нему в фотолабораторию, чтобы проявить пленку и напечатать снимки. А бывало, и ночью звонил, консультировался по вопросам фотографии.
Отец, кстати, не хотел, чтобы я занимался фотографией профессионально, тем более чтобы снимал для газеты. Потому что на собственном опыте знал: фотокорреспонденту, куда бы он ни приехал, а особенно в сельскую местность, везде предлагают выпить. Но я, глядя, как фотографирует отец, все-таки увлекся этим видом искусства.
Запомнилось, как фотографировали мы главного партийного идеолога СССР Михаила Андреевича Суслова. Он направлялся в прицепном вагоне в родную Ульяновскую область и выходил сначала на перроне вокзала Пенза-I, чтобы пообщаться с первыми лицами города и области, а затем на станции в Кузнецке. Вот там-то, в Кузнецке, мы с отцом в компании с Мясниковым его и подкараулили.
Помню, как всю прилегающую к вокзалу территорию чекисты очистили от людей и запустили лишь одного мужика на велосипеде, который вроде бы как ехал с хлебом… Суслов вышел на перрон, с ним пообщался Георг Васильевич, а Михаил Андреевич смотрит на отца и говорит: «Я вас помню!» Оказывается, когда отец ездил по каким-то делам в Москву и там пересекался с Кулаковым, на той встрече присутствовал и Суслов. Вот такая у него была феноменальная память!
Отслужив в армии, я поехал поступать в Куйбышевский институт культуры. Меня всегда в искусство тянуло, но там был конкурс 15 человек на место. Принимал экзамены известный театральный режиссер Петр Монастырский. «Вы актер? — спрашивает он меня. — Нет? Жаль».
И когда нас всех, сдавших вступительные экзамены, собрали вместе, то объявили, что берут на обучение только тех, кто работает в области культуры. Пришлось возвращаться в Пензу несолоно хлебавши.
На следующий год я поступил на историко-филологический факультет пединститута. Историю у нас вел профессор Виталий Иванович Лебедев. Замечательный человек и историк, но при этом оставивший о себе несколько легенд. Так, поговаривали, что в свое время он написал кандидатскую диссертацию, но она ему не очень понравилась. И Лебедев якобы продал ее… за 10 бутылок, а себе за два дня написал новую! Я был у него на хорошем счету, так вот он однажды, будучи навеселе, зачетку мне за два года вперед подписал, включая 5-й курс. При этом я работал одновременно электриком в ночную смену, а днем фотографировал для газеты.
В 1978-м мой друг сагитировал меня отправиться в Неверкинский район денег заработать. Мы с ним за две недели перефотографировали все школы и детские сады и завалились с двумя тяжеленными чемоданами снимков в Неверкинский район, которому и продали эти снимки. После этого у меня появилась возможность купить гэдээровский фотоаппарат Pentacon.
Бессребреник Мясников
«С 1979-го по 1989-й я трудился в многотиражке завода «Пензмаш», — продолжает Валерий Александрович. — Но в основном работал при Бюро эстетики, обеспечивавшем наглядной агитацией всех и вся. Подрабатывал в «Облфото», делал оформительские работы. Входил в фотоклуб «Сурские горизонты» при обкоме профсоюзов. Занимался и ремонтом фототехники — я любой аппарат мог отремонтировать, включая импортные. Этим и выживал в 1990-е.
Помню, мы один Новый год встречали с вареной картошкой. А в 97-м Александр Марынов пригласил меня в редакцию «Нашей Пензы». И я не один год служил ей верой и правдой. Работа не раз позволяла мне общаться с сильными мира сего в неформальной обстановке.
Однажды из Москвы возвращался «Сурой» в спальном вагоне и оказался в одном купе с председателем облисполкома Анатолием Федоровичем Ковлягиным. Я его весь вечер поил купленным в Москве китайским чаем.
А в другой раз встретился в поезде с Мясниковым — тепло пообщались. Точно знаю, что Георг Васильевич был человеком абсолютно бескорыстным. Он ушел, не оставив после себя никаких материальных ценностей. На фоне некоторых нынешних чиновников — настоящий бессребреник!
Еще запомнилось, как спускались однажды с Василием Бочкаревым с лестницы, а он уже хромал тогда, и раз — нога у него подвернулась. Василий Кузьмич начинает заваливаться, а я хвать его под локоток — и потащил к машине. «Да я сам дойду, Валер…» — «Нет уж, Василий Кузьмич, давайте лучше доведу, второй раз могу не успеть вас поймать».
Завидные карьеры
«Оба моих брата окончили МГУ, женились и остались в Москве, — рассказывает Валерий Бархатов. — Средний брат Алексей работал заместителем главного редактора в «Литературной газете», потом стал советником в Министерстве культуры. Помню, как он привозил из Москвы делегацию писателей на День поэзии в «Тарханы». Потом Валентина Матвиенко его к себе забрала в Совет Федерации. Он только недавно на пенсию вышел.
А его сын Василий стал успешным режиссером театра и кино. К примеру, на Первом канале поставил «Призрака оперы», а в Большом театре — «Летучую мышь». Младший брат Шурка очень удачно женился — на дочери писателя Владимира Понизовского.
Новоиспеченная теща Александра быстро на радио «Юность» пристроила, где он вел радиопередачи. Потом работал в молодежной программе на телевидении, на новостях Первого канала, в программе «Время». В 1990-е был пресс-секретарем у генерала Лебедя в Совете безопасности, впоследствии написал книгу «Александр Лебедь». А всего он три книги написал.
Затем стал начальником избирательного штаба… у хозяина Черкизовского рынка («Черкизона») Тельмана Исмаилова. В банке очень крутом тоже работал, в общем, нашел себя человек в этой жизни. А нашу династию по части увлечения фотографией продолжил мой сын Дима. Сейчас он работает у нашей землячки, уполномоченного при Президенте РФ по правам ребенка Анны Кузнецовой.
Да и я на пенсии фотоаппарат не забросил. Иногда приглашают поснимать что-нибудь, иногда для себя делаю городские фотозарисовки. Снимать буду до тех пор, пока руки держат фотокамеру!»