По приезду в сизо нас встретил лай собак и крики конвоиров. Через слабоосвещенные коридоры, нас ввели в комнату досмотра, где нас обыскали и посадили по разным стаканам. Стакан, это помещение метр на метр, в котором оказалось жутко холодно в январе. В нём мы просидели около 4часов,затем пришол конвой и нас повели в карантин Сизо. Тюрьма была построена при Екатерине 2, тогда она выполняла роль казарм, а сейчас нас вели по длинным сводчатым коридорам, стены и полы которых, не видели ремонта, наверное со времен императрицы. По дороге в камеру нам выдали матрасы, которые оказались рваными и мокрыми, кружку ложку и миску. Нас поместили в камеру 10, теперь это не камера для нас, а хата, не дверь, а тормоза, не стол, а дубок и.д. Окна в хате как такого не было, вернее окно было, когда-то пластиковое, но стекла не было. Вечером часов в 20, на весь тюремный двор, кто-то начал кричать монолог, на не понятном нам ещё, блатном языке,и после этого резко начали громко разговаривать из всех окон, кричать цифры, ругаться и смеяться. Потом над нашим окном повисла верёвка с мешочком и сверху нам сказали забрать его,это были мыльнорыльные, бумага, ручки, сигареты и конфеты. Часов в 10 спустилась верёвка сного но там был телефон и записка,где говорилось чтобы мы позвонили близким. Телефон не включался и Паша стал кричать в решку, спрашивая как его включить. Через минут 5 открылась кормушка из которой на нас смотрел сотрудник и невозмутимо сказал, что нужно в телефоне подать усик и он заработает. Когда сотрудник закрыл, мы долго недоуменно смеялись. Так мы и начали жить в тюрьме, днём спать, ночью жить. Дня через 3 нам подселили третьего, здорового парня, по прозвищу Пензенский,с набором статей за разбой, грабёж, вымогательство и ещё штук пять. В нашей камере сидели особо тяжкие статейники первоходы. Сотрудники нас видимо побаивались, во всяком случае не грубили и относились нормально. В соседних карантинных хатах, на 6 шконок было по 10 человек. Один раз кто-то начал шуметь на проверке, что невозможно сидеть в тесноте, на что сотрудник подвёл его к нашей камере, открыл тормоза и указывая на нас спросил, хочешь к ним, к тяжелостотейникам, убийцам? Маленький, худой и испуганный наркоман, смотрел на нас испуганными глазами, он уже представил себя под шконкой наверное. Повернулся к инспектору и решил не испытывать судьбу пошёл к себе в переполненую.Со стороны нас можно было принять за пресс хату, три здоровых жлоба, спортивного телосложения с лицами из 90ых,на самом деле все ребята были не плохие, эти 10 дней мы жили дружно, смеялись, подшучивали над конвоирами, а по ночам активно вписывались в тюремную жизнь, мы поняли правила игры на последующие годы, хотя все надеялись на скорейшее освобождение. Через 10 дней, нас повели в общие камеры. Продолжение следует.............