Мама часто рассказывала историю, как они познакомились с папой. «Мы были в одной компании, и на Ваню я не обратила никакого внимания. Через несколько дней перехожу Комсомольскую площадь, как вдруг раздается визг трамвая, люди кричат, а какой-то человек поднимается с земли и бежит. И бежит ко мне! Я так испугалась и растерялась, а он говорит: «Асенька, мы же с Вами познакомились 3 дня назад у Миши». Оказывается, он увидел ее из окна трамвая и выскочил на ходу.
Через полгода они расписались и прожили вместе 40 лет. Они были красивой парой, на которую часто обращали внимание. Папа очень гордился мамой, говорил, что в любой компании она красивее и лучше всех.
Но для меня мои родители почему-то всегда были старыми, хотя когда я родилась, папе было 32, а маме 30. Мне они казались не очень современными, и жизнь их была скучной и однообразной, на мой взгляд. Ездить в санаторий каждый год зимой, а летом сидеть на даче и ковыряться в земле? Да что здесь интересного! У меня такого никогда не будет.
Первым ушел папа, который никогда ничем не болел. За 3 года до смерти у него обнаружили рак предстательной железы. Он так ничего об этом не узнал. Каждый год он ложился в госпиталь на внутривенные вливания, которые сдерживали рост опухоли. А умер он от оторвавшегося тромба – легкая смерть, о которой он мечтал. Для меня, знавшей о его болезни, его неожиданный уход стал настоящим шоком. Ведь четыре дня назад мы приезжали, чтобы поздравить их с сорокалетием свадьбы! Ведь ему еще не исполнилось и 64 лет! Папа был первым человеком, которого я увидела мертвым.
В тот момент я была беременна, беременность протекала тяжело, и мои проблемы в какой-то степени заслонили эту потерю.
У мамы был сильный характер, она стойко перенесла эту смерть. Ни со мной, ни с моей сестрой она не захотела съезжаться. Жила до самой смерти одна. Вопрос с дачей решила просто: разделила наш участок на три и сказала, что каждая семья отвечает за свою часть. Конечно, наши мужчины копали и косили все, я помогала ей обрабатывать клубнику, поливала, полола, но сама мама тоже работала: что-то сажала, пересаживала. Она очень любила цветы, и ее клумбы всегда вызывали у соседей восхищение и зависть.
Мама была вечной труженицей, как о ней сказали на похоронах. Летом дача, а зимой, когда она возвращалась в Москву, она что-то шила или вязала, никогда не сидела без дела.
Когда начались девяностые, маме пришлось очень тяжело. Все ее накопления сгорели, пенсию платили нерегулярно, но она ни разу не взяла у нас и копейки. «Доченька, деньги тебе самой нужны, корми свою семью», говорила она.
Мама пережила папу на 15 лет и умерла в пасхальную неделю. Стирала в тазике белье, и вдруг возникла страшная боль, которая отдалась везде, во всем теле. Когда мы приехали, мама выглядела очень плохо. Врач поставил диагноз «сосудистый криз» и сказал, чтобы она побольше двигалась. Но лучше ей не становилось. Я договорилась о ее госпитализации и отвезла ее в госпиталь. Я не знала, что вижу ее в последний раз. Ночью во сне она умерла, и оказалось, что у нее был инфаркт. А мы заставляли ее ходить!
Вот теперь я поняла, что такое потерять родителей. Каждый вечер, когда я ложилась спать, я все время себя казнила: «Зачем сказала это, почему это не сделала, почему не позвонила». Я казалась себе самой худшей дочерью. Так продолжалось примерно год, а потом все постепенно встало на свои места. Конечно, я вспоминала родителей, но уже без слез и угрызений совести.
Но последние десять лет родители всегда со мной. Я стала старше, и теперь, если бы мы встретились, мы были бы почти ровесниками. Как я их теперь понимаю! И как же они интересно жили! Папа часто ездил военным советником в страны Ближнего Востока, иногда мама ездила с ним. Я помню, как она нам привезла целую сумку фруктов из Египта. Среди них были киви, о которых мы тогда не знали. А из Афганистана привезла колготки. В Москве о таком тогда не слышали.
Я теперь понимаю их зимние санаторные поездки. Перемена места, лечение, новые знакомства, какие-то достопримечательности. Все это разнообразила жизнь. А когда мы приобрели участок и построили свой дом, я поняла и дачные радости. Как я иногда представляю, как папа входит в наш дом. Как бы он удивился! Он бы, наверное, не поверил, что на даче может быть горячая и холодная вода, канализация, газовое отопление, ванная. У них была печка, туалет во дворе и колодец.
А если бы мама посмотрела на мои цветы! У нее было 2 пиона – Фестива Максима и Сара Бернар, которыми она очень гордилась. А у меня их около 80. У мамы была одна роза, которую она вырастила из черенка подаренной розы. А у меня свыше 100 сортов. Что бы мама сказала, если бы увидела это цветущее великолепие? Наверное, ахнула, а потом бы постучала пальцем мне по лбу и сказала: «Доченька, пожалей себя. Как с этим можно справиться»!
У меня три внука, и я теперь понимаю, как маме тяжело было сидеть с моими детьми. Зря я когда-то обижалась. У меня теперь такие же болезни, как и у нее, и я тоже быстро устаю.
Я жена, мать, бабушка, но никогда уже не буду любимой дочкой. Я помню, как я приходила домой из института, мама жарила картошку, доставала банку огурцов, которые сама вырастила и засолила, отрезала горбушку черного и говорила: «Садись, ешь, доченька. Смотри, какой свежий хлебушек».
Мне не хватает моих родителей, их советов, разговоров с ними. Страшное это слово Никогда.
У меня завтра день рождения, и я представляю, как я сяду на диван, а рядом мама. И она скажет: «Доченька, как же ты постарела. Наверное, ты очень устала».