(подробности по тегу "закреп")
- Насколько задолго? - переспросил Лиам, хмурясь - судя по его взгляду, эта история его заинтересовала.
- Начало семидесятых годов прошлого века. А, может быть, и раньше. Мы не уверены в том, что наткнулись на самые старые записи, что там имелись.
- И с чего вы это думаете, что это не имеет никакого отношения к тому, что у нас здесь происходит? - поинтересовался парень, и теперь в его голосе звучала некоторая тревога.
- Ну, может быть, и имеет, но самое косвенное. Речь о том, что все эти таинственные личности, которых у нас сейчас принято называть Людьми-В-Сером, или как-то там ещё, и которых мы заочно причисляем к виновникам всего того, что с нами здесь произошло, попасть туда попросту не могут.
- Не могут?! - от удивления и вспышки интереса Лиам даже немножко приподнялся с кровати - То есть? Вы что, видели своими глазами, как они не могут туда попасть?
- Нет. Но мы почувствовали, что им туда нет ходу. Я почувствовала.
- Что значит почувствовала? - Лиам хмурился всё больше и больше - Ты — телепат?
- Нет, вот он - телепат, - Жанна кивнула на Северина - А мы с моим другом, - теперь она посмотрела на меня - Приобрели в результате уже всем известного происшествия некоторые другие свойства. Мы невосприимчивы к боли, способны регенерации повреждённой ткани и органов, не знаю точно, до какой степени, но примеры были и у меня, и у него, но это не важно, самое главное тут то, что мы перестали быть способными испытывать страх, ярость, отвращение и всё такое прочее, что обычному человеку иногда мешает в экстренных ситуациях принимать какие-то важные и правильные решения. Я не знаю, так ли именно всё это было задумано теми, кто это с нами сотворил, но в этом нашем свойстве кроется и минус - вместе со страхом, болью, яростью и отвращением у нас стал понижаться и общий эмоциональный фон, а это значит, что мы - особенно я, потому что со мной это стало происходить раньше, чем с Жаном - перестали реагировать на внешние раздражители так, как это мы делали тогда, когда были обычными людьми. Если сказать точнее, то мы их практически не видим. Мы ведём себя так, словно не видим всех тех поводов, в ответ на которые у обычного человека могли бы проявиться радость, чувство удовольствия, раздражение, желание узнать поближе, отторжение, симпатия, настороженность, стыд, ощущение того, что от этого нужно держаться подальше. Нам становится всё равно. Мы превращаемся не то что бы в дураков, но...