Потерянная молодежь
После митингов, вызванных арестом Навального, наступило ожидаемое затишье. Продлится оно до весны, когда власть начнет недопуск оппозиционных кандидатов на выборы в Государственную Думу.
Результаты последних протестов, если отталкиваться от повода, их вызвавшего, сложно назвать успехом оппозиции. Навальному дали реальный срок и отправили в колонию (надо отметить, что "судебные заседания" он умело использовал как трибуну и превращал в нескончаемый карнавал). Уровень одобрения деятельности Путина хоть и снизился, но незначительно (если верить данным соцопросов). И даже сам фильм про дворец посмотрели далеко не все граждане России, несмотря на заоблачное количество просмотров.
Но есть одна сфера, в которой оппозиция празднует победу, и с ней, кажется, невозможно спорить ни одному кремлевскому пропагандисту. На все тактические поражения оппозиционеры заявляют, что стратегически они уже победили: путинский режим окончательно потерял молодежь, а значит обречен. Это вопрос времени. Вот, например, очень показательный пост Ильи Яшина от 21 января.
И, думается, спорить с тем, что нынешний режим отторгается абсолютным большинством молодых людей, и правда невозможно. Едва ли кто-то из политических акторов может приписать себе победу в том, что касается полного завоевания их поддержки. Но о какой-либо мобилизации молодежи в поддержку Путина или "Единой России" речи даже не идет. Максимум — малочисленные флешмобы, да выступления разного рода членов молодежных парламентов и других бесполезных имитационных институтов, куда идут за карьерными перспективами на госслужбе.
Верхом креатива кремлевских технологов, стремящихся показать поддержку президента среди молодых и наличие диалога с ними, стало его общение со студентами по видеосвязи. Оказалось, что борьба за сохранение молодежи ведется через задавание Путину вопросов про дворец с бумажки.
И, глядя на то, как меняются настроения в российском обществе и география протестов, резонно предположить, что где-то в кабинетах на Старой площади задались целью выработать новые подходы к работе с молодежью, видимость поддержки которой совсем терять ни в коем случае нельзя (она необходима даже имитационной демократии). А опыт такой работы есть.
Старая "сурковщина" в "молодежке"
С именем Владислава Суркова связан период российской политической жизни 2000-х и 2010-х. Не меньше, чем внутриполитическими проектами, Сурков запомнился впечатляющей пиар-работой, которая была направлена на создание имиджа "серого кардинала" российской политики. И она дала свои плоды даже при том, что, анализируя реальные результаты его работы, приходится маневрировать от провала к неудаче и снова к провалу.
Дискуссию о том, чего в итоге было больше — достижений, часть из которых до сих пор может быть неочевидна человеку "извне", или провалов, которые напротив, видны невооруженным глазом — можно вести долго. Но есть одна сфера, в которой участие Суркова не подвергается сомнению, как и результаты его работы. Это молодежная политика.
Начало девяностых отметилось включением молодежи в разнообразные политические течения, часто леворадикальные и маргинальные (анархисты, анархо-синдикалисты, разного рода коммунисты и т.п.). Или напротив крайне правого консервативного толка (РНЕ и различные национал-социалисты, национал-большевики и др.). Большая часть таких молодых людей происходила из рядов студенчества.
Студенты также объединялись в профсоюзы: одним из крупнейших стала "Студенческая защита". Он появился после "Марша на Кремль" 12 апреля 1994 года, когда из-за массовой невыплаты стипендий студенты, всего около 3 тысяч человек, прорвались через ОМОН в центр Москвы и даже на Манежную площадь. Требования студентов тогда были выполнены: стипендии выплатили в течение месяца. Впрочем, после этого "Студенческая инициатива" начала быстро деградировать, а ее подразделения, возникшие в нескольких городах, отметились небольшими акциями протеста, больше напоминавшими пьяный дебош (как это было, например, в Твери). Вскоре профсоюз фактически перестал существовать. Таким стал первый массовый пример самоорганизации студентов в постсоветской России вокруг интересов собственно студенчества.
Молодежь, проявившую навыки самоорганизации, солидарность и субъектность, заметили. Первыми «осваивать» ее начали политические партии. Сначала коммунисты в 1999 году создали Ленинский коммунистический союз молодежи Российской Федерации. В 2000 году возникла «Молодая гвардия» Единой России, в том же году — «Идущие вместе». Свои молодежные крылья вскоре появились у ЛДПР, «Яблока» и «Справедливой России». С 2001 года проводился Всероссийский студенческий форум.
Но это было только начало. Далее начался настоящий парад молодежных движений, создаваемых Администрацией президента. Они были нужны для борьбы с оппозицией, ее лидерами, правозащитниками, неподконтрольными журналистами и вообще всеми, кто представлял угрозу режиму. Владислав Сурков стал одним из архитекторов этой системы искусственных молодежных движений, которые должны были сделать политизированную молодежь лояльной.
В 2005 году было создано движение «Наши», которое позиционировалось вовне как антифашистское, но фактически занималось провластной агитацией. "Нашист" со временем станет нарицательным для обозначения всей провластной молодежи, продающей свою лояльность за карьерные перспективы.
«Наши» развивали проекты в самых разных областях — от здорового образа жизни до борьбы с «хамством на дорогах», но со временем стали прочно ассоциироваться с массовкой на проправительственных митингах. Тогда же появилась «Россия молодая», которая строилась именно как студенческое движение, предназначенное для молодых интеллектуалов, не веривших, что можно построить карьеру в «Наших» или «Молодой гвардии».
Во главе «России молодой» стоял Максим Мищенко, который позднее станет депутатом Государственной Думы пятого созыва от «Единой России» будет входить в состав Общественной палаты России. А в 2017 году, давно отойдя от значимой провластной работы, будет отправлен в колонию за мошенничество с грантами.
Сама же «Россия молодая» в итоге не объединила никаких интеллектуалов, а стала заниматься аналогичными "нашистам" задачами: например, доносили в ректорат о студентах-оппозиционерах.
В 2005 году был создан Евразийский союз молодежи, который должен был сделать более управляемыми националистов. В конце того же года было создано движение «Местные», которое строилось как объединение политизированных экологов. В 2006 году запустили проект «Гражданская смена», который был призван оттянуть на себя либеральную молодежь и не дать ей присоединиться к оппозиции. С 2007-го существовало фактически военизированное движение «Сталь», которое должно было противостоять уличным акциям протестов, но более агрессивно, чем «Наши». Главным «оружием» движения стали барабаны, которыми они пытались заглушать неугодных.
Прокремлевские движения оставались востребованными до начала 2010-х, пока им удавалось убеждать своих кураторов, что у них действительно получается «давить» уличную оппозицию и оттягивать к себе политизированную молодежь. Чтобы показать это, в крупные города на митинги массово свозили активистов из регионов.
Однако иллюзия контроля рухнула после первых же массовых протестов на Болотной площади в 2011 году. Тогда сторонники действующего режима не смогли создать ничего сколько-нибудь значимого по сравнению с этими выступлениями и в условиях первого сильного кризиса власти показали, какими пустышками в действительности являются.
С 2012 года в России начался спад протестных настроений: оппозиция была сильно деморализована. После сильнейшего закручивания законодательных гаек и введения репрессивных законов, по которым активные участники протестов и просто случайные участники митингов стали получать реальные тюремные сроки и большие штрафы, на время исчезла уличная угроза, и бороться провластным активистам стало особо не с чем.
Это время аполитичности — абсентеизма, когда молодые люди стали избегать участия в политике в пользу других видов общественной работы — например, благотворительности и волонтерства. Та уличная политика, в противовес которой создавались все эти барабанщики-массовики, почти исчезла. А с ней исчезла и необходимость в таких карманных организациях, — тем более что их грязные методы работы с массой провокаций порождали много негатива. Так как их связь с властью была очевидна, этот негатив все чаще начинал переходить на тех, кто их деятельность оплачивал.
В эти годы начинается сильное сокращение финансирования, испарение большей части сторонников, которые поняли, что «тему задвинули», а затем и ликвидация уже ненужных организаций, которые без заливания ресурсами оказались токсичными пустышками. Вслед за десятилетием востребованности на политическом поле к молодежным провластным организациям пришел упадок.
С тех пор, сквозь "крымский консенсус" и до сегодняшнего дня в молодежной политике фактически отсутствовали заметные провластные политические проекты. Разве что создали Юнармию как военизированную реинкарнацию пионерии. Работа шла скорее по вовлечению в волонтерство и благотворительность, курируемую АП, но не в политические проекты.
Протесты 2021 года и ответ власти
В постковидное время продолжилось то, что мы увидели еще в 2019 году. Растет уровень протестной активности, а с ним и уровень солидарности, взаимопомощи, и растут издержки власти при преследовании политических оппонентов. Это не обходит стороной и студенчество.
Например, студенты делают первые попытки отстоять своих преподавателей , увольняемых по политическим мотивам. Они же запускают информационные кампании и сбор средств для помощи задержанным студентам.
В этих условиях власть пытается показать сохраняющуюся поддержку "национального лидера", но делает это, сгоняя студентов на комичные флешмобы под выдуманными предлогами , в последний момент объявляя, что нужно будет петь песню о преданности Путину. Вот еще пример .
А в школах предлагают ввести должность советников директоров по воспитанию (прямо как политруки в армии).
Смотря на это, возникает ощущение, что эти акции запускает какой-то штатный пиарщик провинциального мэра, пиком карьеры которого было участие в перевыборах где-нибудь в 2007 году, или просто силовик с головой, заточенной под амбразуру. Это убого.
И видно это не только нам, все это видят и понимают "там". Под "там" обычно понимают Старую площадь со всем скопом общественных проектов, которые были раскормлены вокруг нее. "Там" понимают, что срочно нужно что-то другое, иначе любая попытка имитации поддержки среди молодежи или попытки принудить ее к лояльности будут бить по самому режиму еще сильнее. Все это уже проходили (и даже с гораздо лучшим уровнем качества, чем этот примитив).
Свое слово сказала даже РПЦ в лице патриарха . С его слов, на подрастающее поколение огромное влияние оказывают сегодня средства массовой информации, телевидение и интернет, с которыми родителям трудно конкурировать. "Поэтому если мы хотим иметь по-настоящему светлое будущее для нашего народа, для Отечества нашего, мы должны о многом подумать в эти особые дни. Подумать о том, как формируется сознание нашей молодежи, какие силы влияют на сердца и души, как выстраивается информационный поток, который сегодня поглощает современного человека, какими идеями наполнен этот поток".
"Сурковщина 2.0" или "малофеевщина"
А когда возникает такое беспокойство, часто начинают выделять огромные ресурсы и запускать какие угодно проекты, нередко больше для самоуспокоения и отчетности, чем для результата.
Мало того, что эти проекты могут быть инициированы самой АП, так вокруг достаточно других акторов, которые и сами рады предложить свои услуги и идеи.
И вот появились первые проекты, которые, похоже, будут предлагать АП в качестве варианта для масштабирования. Околокремлевские структуры Малофеева, отвечающие в нынешней подконтрольной Кремлю политической конфигурации за национализм, запустили в Москве "русскую студенческую корпорацию ". Такие же клубы были наспех созданы в Краснодаре (Екатеринодаре) , Санкт-Петербурге и Омске .
О том, кто такой Константин Малофеев, думаю, нет необходимости рассказывать. Тем более тем, кто сам относит себя к национально-ориентированным политическим течениям или просто взглядам. Его биография, портфолио общественных проектов и связь с Кремлем гуглится очень просто. Для иллюстрации приведу только пару его цитат :
«Мы считаем, что Путин послан нам Богом. С его приходом Россия встала с колен и заставила уважать себя во всем мире»
«Мы должны сделать все от нас зависящее, чтобы Президент Путин как можно дольше оставался у власти. А если для этого понадобится изменить Конституцию — так эта необходимость назрела уже давно!»
Удивительно, но оправдывая свое участие в малофеевских проектах для студентов, разного рода национально ориентированные политические активисты, не находят ничего лучше, чем сравнение с 1917 годом и желание бороться с революцией.
Вот скрин поста малофеевских "академистов" ВКонтакте:
Очень хочется, чтобы нац-whoever хотя бы немного изучили историю русского студенчества и узнали, что такое "чистые академисты" и провластные "академисты-черносотенцы", и почему вторые в итоге стали изгоями в высшей школе и для основной массы студентов, и для почти всех преподавателей. Они составляли жалкие 3-5% от общего числа студентов, даже несмотря на поддержку властей (очень значительную), которую получали. В итоге радикализацию основной массы студенчества они только усилили.
С нынешними малофеевскими корпорациями все как сто с лишним лет назад с политизированными академическими корпорациями, которые не только ездили на приемы к императору и высшим сановникам, но и финансировались из средств МВД фактически по статье расходов на полицейскую агентуру. Причем сам Столыпин, будучи министром внутренних дел, пытался противостоять политизации создаваемых студенческих корпораций, но другие провластные силы все равно затягивали их все глубже в черносотенство, убивая надежду предотвратить антиправительственную политизацию основной массы студентов.
Что это: лицемерие или чудовищная неграмотность и незнание собственной истории людьми, которые называют себя националистами?
У этих сообществ нет субъектности, они создаются на деньги всем известных структур, связанных с Кремлем. Постсоветским Кремлем, который проводит последовательную русофобскую политику (и сами националисты многократно высказывались об этом). И никакой биполярки у этих русских националистов-"академистов" не возникает.
Молодых людей нужно учить не "бороться с революцией" (которой не будет, вот же спойлер), а вовлекаться в политическую жизнь и приобретать субъектность. Малофеевские корпорации же только усиливают аполитичность и весь набор сопутствующих проблем, включая выученную беспомощность.
С их помощью власть хочет завести еще больше националистов в подконтрольную ей область и "обезвредить" их. В данном случае это касается еще более узкой ЦА: студентов правых взглядов.
Почему "сурковщина" 2.0 может не состояться
Мы увидели достаточно призывов к тому, чтобы начать работу в этой сфере и даже первые пилотные проекты, пока для националистов. Дальше какое-то время уйдет на кастинг предложений, которые самые разные люди и структуры понесут в АП. Вероятно, это происходит уже сейчас, и корпорации, описанные выше, — один из таких проектов.
Какие из них в итоге будут выбраны для реализации, мы, скорее всего, сможем увидеть в течение нескольких месяцев. Так что будет полезно внимательно наблюдать за любыми молодежными проектами, которые вдруг начнут возникать под крылом у той или иной политической или общественной силы.
Начнется ли новая "сурковщина" в молодежной политике? Пока точно мы этого не знаем, есть только первые признаки ("малофеевщина"), и хочется верить, что в АП не найдется людей, готовых влезть в это так глубоко еще раз. А в стане национально-ориентированной молодежи найдется мало людей, желающих пойти по самой простой дорожке, протоптанной на чужие деньги. К тому же для власти масштабирование таких проектов попросту очень дорого, а результат в итоге может получиться очень токсичным для самих заказчиков.
Но главной причиной, по которой новая "сурковщина" может не состояться, является сама власть, а точнее выбор который перед ней стоит и те, кто этот выбор будут делать. Силовой блок, который все больше становится ответственным за подавление протестной и оппозиционной активности, не очень верит во всю эту имитацию, которая развалилась как плохая декорация при первых же сильных протестах в 2011 году.
Верят же они в репрессивные меры и акты устрашения, которые могут отпугнуть какую-то часть протестно настроенной молодежи. В то же время в использование исключительно силового и репрессивного подхода мне не верится. Все-таки еще далеко не все рычаги были отданы в руки силовиков, да и к результатам их работы на долгом горизонте, уверен, есть большие вопросы.
Поэтому сейчас "там" делают выбор между этими двумя вариантами — имитация поддержки и репрессии — возможно, пытаясь найти некое сочетание из этих подходов.
Так что впереди нас, скорее всего, ждет неприятное сочетание репрессий и давления, перемежаемого созданием лояльных молодежных структур, которые и дальше как могут будут демонстрировать свою преданность и отсутсвие какой-либо политической субъектности на фоне своих сверстников, которых трамбуют в автозаки и не допускают до выборов в качестве кандидатов.
Почему молодежь все равно идет в такие проекты?
Зависимость и искусственность таких, созданных сверху, сообществ достаточно очевидны, чтобы можно было утверждать, что их понимает большинство молодых людей, пополняющих их ряды. Серьезно, неужели кто-то искренне будет утверждать, что эти юноши и девушки не в состоянии за пару минут прогуглить, куда именно они идут и кто стоит за этими проектами? Если и правда нет, то это фантастически ужасный уровень человеческого капитала. И едва ли все это доставляет дополнительное удовольствие и мотивацию к вступлению. Но почему они все равно идут по этому пути? Почему не создать свое?
Любой, кто когда-либо участвовал в создании сообщества на основе настоящей самоорганизации снизу, отлично знает, что первые несколько лет существования такой организации — это история выживания. Когда люди извне слушают рассказы таких людей о том, как они создавали свое сообщество, то их, как правило, поражает то, с каким запалом, гордостью и блеском в глазах они рассказывают о том, что просто не распались .
Казалось бы, вы просто продолжили иногда собираться вместе, даже еще не начали делать ничего заметного сообща, откуда такая гордость?
Все, кто проходил через это, знают, что приходится преодолеть в первое время. Внутренние конфликты при определении того, какое сообщество, для кого и зачем мы создаем. Конфликты при распределении полномочий внутри. Конфликты при принятии каких угодно решений. Постоянная нехватка ресурсов. Взаимная подозрительность и опасения, что вокруг полно тех самых товарищей майоров. Одним словом, первые месяцы (в самом лучшем случае), а как правило годы — это время выживания сообщества, и большинство эту яму не преодолевают и остаются в ней навсегда.
Но все это и дает основную пользу участникам сообщества. Развитие лидерства, дипломатии, навыков коммуникации и совместной работы происходит как раз в этих сложных условиях. Это и есть главная польза, которую сообщества несут своим членам. Дальше уже начинается аккумулирование большего количества ресурсов с течением времени, но главная польза для личностного развития — в этом сложном этапе. И этот этап повторяется для каждого нового поколения членов сообщества, просто в менее тяжелой форме, чем для основателей.
Сообщества же, созданные сверху, избавляют своих членов от всех этих проблем — это очень легкая дорога. Не нужно чувствовать себя безумцем и ловить на себе подозрительные взгляды, агитируя первых единомышленников — есть солидная организация, которая всех пригласит за тебя. Не нужно проходить через ожесточенные дебаты и внутренние конфликты, определяя цели и облик сообщества — их установят старшие за тебя. Не нужно считать каждую копейку — деньги для вас найдутся, старшие снимут помещение и смогут оплатить досуг.
Плата за эту легкую дорогу — отсутствие того личностного роста и развития, которое происходит в настоящих самоорганизующихся сообществах. Такие, созданные сверху, объединения не развивают лидеров, а учат молодых людей тому, как идти за кем-то, кто все сделает за них, и тому, что своей лояльностью можно торговать. Так происходит отказ от субъектности.
И что с этим делать?
Ответ здесь только один, и его озвучивали уже столько раз, что он начал превращаться в мантру. Нужно создавать настоящую самоорганизацию, на фоне которой имитационные провластные проекты смотрятся откровенными пустышками и манипуляцией не в интересах студентов и молодежи в целом.
Для тех молодых людей и девушек, которые хотят как-то применить себя и с пользой для своего развития, и с пользой для России, есть другие варианты, которые создавали сами себя снизу, без участия олигархов, связанных с Кремлем.
Есть одно крайне важное отличие нынешнего этапа от "сурковщины" нулевых и десятых. Тогда действительно почти не было примеров низовой самоорганизации, как и граждан, занимающихся просвещением по этой теме. Строго говоря, у этих кремлевских проектов попросту не было конкурентов и альтернативы. Сейчас же положение дел принципиально иное: такие примеры есть.
Из самых очевидных для студентов — корпорация Fraternitas Ruthenica. Есть и другие, менее крупные сообщества, часто не политизированные, идеологически нейтральные и объединяющиеся, например, вокруг общих карьерных или научных интересов. Их все еще мало, но они есть.
В конце концов, даже если не получается найти что-то близкое среди существующих сообществ, всегда интересно создать что-то свое, а советом помогут указанные объединения.
И уж точно не стоит в молодые годы влезать в мутные и бесполезные околокремлевские истории, которые не дадут пользы, но могут оставить на вас пятно. России нужны будущие лидеры, а не "нашисты" в имперской обертке.
Участие же в малофеевских корпорациях дискредитирует все национальное движение (что, собственно, и нужно власти, чтобы его приверженцы так и остались небольшой и не опасной группой, лишенной субъектности).
Независимые сообщества совсем не обязательно должны участвовать в политике именно как сообщества (я считаю, что скорее совсем не должны, потому что попадут под чье-то влияние), но должны объединять граждан, которые хотят и могут заниматься политикой и общественной работой на частной основе за их пределами. Аполитичность и отсутствие субъектности — зло, с которым они должны бороться, а не взращивать его.
Студенчество России, основанное на самоорганизующихся сообществах, умеющих сотрудничать друг с другом, обязательно возникнет, и уже начало прорастать в высшей школе. Главное — кооперироваться и не повторять ошибок и пороков аналогичных объединений за границей и из нашего прошлого. Это сложный путь, но он самый интересный и полезный для самих же участников.
"Хорошо, что нет Царя.
Хорошо, что нет России.
Хорошо, что Бога нет.
Только желтая заря,
Только звезды ледяные,
Только миллионы лет.
Хорошо — что никого,
Хорошо — что ничего,
Так черно и так мертво,
Что мертвее быть не может
И чернее не бывать,
Что никто нам не поможет
И не надо помогать ".