К сожалению, личное самомнение некоторых людей об исключительной их осведомлённости почти во всём, особенно в медицинских вопросах через журнал «Здоровье», иногда выходит им боком. Нечто подобное произошло во второй половине 1984-го года, когда я уже прошёл пятимесячную специализацию по анестезиологии-реаниматологии и продолжил свою работу в медсанчасти родного посёлка. «Застолбился» я тогда аж сразу на четырёх должностях, согласно допустимым ресурсам штатного расписания кадрового состава для нашей больницы. Расклад был такой: анестезиолог-реаниматолог, неонатолог (микропедиатр) при родильном отделении, заведующий детским отделением и в нём же – ординатор. Все удовольствия мне были оформлены на полставки каждое.
Сильно бегать туда-сюда не приходилось, ибо все лечебные корпуса находились почти рядом друг с другом. Намного на отшибе стоял инфекционный корпус согласно требованиям санэпидрежима, но меня туда вызывали крайне редко. К минусам такого расклада я бы отнёс необходимость принятия душа и переодевания в стерильную спецодежду для входа в палату новорождённых и в операционный блок хирургического отделения. Но жарким летом это было даже приятно, а в остальном – всё было «ништяк».
Рабочий день у меня начинался в 8 утра с линейки в родном детском отделении, потом – обход и осмотр новорождённых в родильном отделении. Далее я быстро писа́л дневники в историях новорождённых, делал назначения и беседовал с родильницами. Если в хирургии были плановые операции, то к 9-ти я должен был ещё раз обойти пациентов и убедиться, что их сегодня можно оперировать. Дальше – опять душ, переодевание во всё стерильное и вход в операционную. Потом – наркозы с полным пробуждением пациентов.
Палаты пробуждения для таких больниц, как наша, тогда не предусматривались и анестезиолог мог начать следующий наркоз только после полного пробуждения предыдущего пациента и отправки его в общую палату. Заполнение анестезиологических карт и протоколов наркоза в истории болезни производилось по ходу операции, иначе вообще ничего не успеешь. После операций – короткое чаепитие с хирургами в их ординаторской и возвращение в «родные пенаты» – ординаторскую детского отделения. Далее осмотр всех больных в отделении, особенно – вновь поступивших, потом обсуждение тактики лечения с ординатором и коррекция назначений.
Потом, как говорится, «война войной, а обед – по расписанию». Естественно, довольно часто у нас такой график ломался, если поступал клинически сложный пациент, да ещё в тяжёлом состоянии. Тогда вокруг собирались все, независимо от возраста и специальности. Ведь в посёлке работало всего лишь восемь дипломированных врачей. Мы были очень дружны и всегда старались хоть чем-то помочь коллеге. Главному врачу не было нужды официально собирать консилиум – все приходили сами и запросто. Мнение каждого всегда приветствовалось и обсуждалось. Вот так обстояли у нас дела…
Ну, а теперь конкретно о том случае, который лёг в основу этой истории. Дело было в сентябре. Наше родильное отделение закрылось на плановую «чистку». Хирурги тогда так же почти не «загружались» плановыми операциями – народ повсеместно убирал картошку и всё прочее. Детское отделение тоже было полупустым – начались занятия в школе. А у меня как раз наконец-то появилась помощница – мне выделили через райздравотдел педиатра-интерна, Елену Яковлевну.
Хотя наша больничка никогда не являлась базой для подготовки интернов, но руководство пошло мне навстречу, дабы разгрузить и заполнить пустое место в штатном расписании по моему отделению. Конечно, я очень обрадовался. Тем более, девка молодая, симпатичная, весёлая. Нет, служебным положением я никогда не злоупотреблял, так что на «пикантные» детали даже не рассчитывайте. Тем более, Елена Яковлевна уже была сча́стлива в браке и они с мужем воспитывали свою любимую дочку Оксану.
И вот в один такой прекрасный день на утренней линейке мне доложили, что к нам в отделение рано утром поступил мальчик трёх лет с одышкой и до сих пор нуждается в кислородной поддержке. Состоит на диспансерном учёте с астмоидным бронхитом, ну он же – рецидивирующий обструктивный бронхит. Я осмотрел пацана. Существенных проблем в его лечении не предвиделось. Мы с Еленой Яковлевной обсудили и согласовали тактику обследования и лечения. Уже к обеду мальчонка вполне обходился без кислорода, но оставался на постельном режиме. Мы для удобства малыша и его мамы даже выделили им полубокс – это такая отдельная палата со своим санузлом.
Следующий день был воскресным. Работали мы тогда ещё по шестидневке, поэтому в выходные и праздничные дни по больнице дежурили наши фельдшера из поликлиники – ну надо же когда то и докторам отдыхать. Утром в понедельник меня разбудил не будильник, а ранний звонок по телефону из больницы от дежурного фельдшера с просьбой быстро собраться, поскольку машина «скорой» за мной уже выехала. Кратко уточнила, что тому мальчику с обструктивным бронхитом стало хуже. Я только и успел, что одеться да почистить зубы, как раздался звонок в дверь и я, небритый, быстро спустился с водителем к машине.
В детском отделении меня ждал тот самый позавчерашний малыш без сознания, с адекватным самостоятельным дыханием, но под кислородом. Дыхание было ровным и спокойным, выслушивалось равномерно по всем легочным полям, хрипов не было. То есть, это – не бронхоспазм. Никаких признаков дыхательной недостаточности… Тогда в чём же причина такого состояния? Времени на раздумья было немного. Обращали на себя внимание ярко красные щёки ребёнка, учащённый пульс, немного повышенное артериальное давление, сухие губы и широкие зрачки. По клиническим признакам было очень похоже на отравление атропином.
Я быстро глянул в лист назначений - ничего из атропинсодержащих лекарств. Мы с дежурным фельдшером и постовой медсестрой быстро соорудили капельницу, ввели необходимые препараты. Тут я прямо в палате приступил к допросу мамаши: «Кроме того, что вам по назначениям приносила медсестра, вы ЕЩЁ что-то ребёнку давали?». «Неее…» – немного смутившись, протянула мамаша. «А поподробнее?» – уже тоном прокурора снова спросил я – «Нууу… микстуру от кашля, которую свекровь принесла… Хорошая, импортная, всем помогает… Она сама её принимает…». «Где флакон?!!!» – уже заорал я. Женщина дрожащей рукой достала из кармана своего домашнего халата упаковку с солутаном. «Сколько же вы давали своему сыну?» – «Так свекровь сказала – читай, мол, в инструкции всё написано…» – «И что же вы там вычитали?» - «По 10-30 капель 3 раза в день… Вы не подумайте чего – я немного, всего по 15 капель и давала – ребёнок ведь…».
Я жестом попросил фельдшера и медсестру выйти из палаты. Когда дверь за ними закрылась, я тихо сказал мамаше: «И откуда берутся такие набитые дуры? Это же дозировка для взрослых! Ведь твоему пацану по возрасту на приём не более трёх капель полагается. Ещё бы денёк твоего лечения и меня бы уже привезли на вскрытие твоего сыночка! Ты понимаешь, что его попросту травила?» – «Да как же так… Ведь Дарья Никифоровна сказала, что импорт, всем от кашля помогает…» – хлопая большими ресницами со слезинками и уже пытаясь разреветься, возразила женщина. «Дура тупая твоя Дарья Никифоровна и ты такая же…» – уже спокойно и устало проговорил я, глядя на экран электрокардиоскопа. Других-то мониторов у нас на периферии тогда не имелось. Пощупав пульс у малыша, я понял что, кажется, всё будет хорошо. Мальчик начинал шевелиться. Я посмотрел на убитую горем маму и улыбнувшись, сказал: «Ладно, не реви. Всё обойдётся. Следи за капельницей, я сейчас медсестру позову. Только впредь будь умнее и в подобных ситуациях слушай только врачей. А флакон отдай мне и забудь о нём. И свекрови то же самое накажи».
Когда я обернулся перед выходом из палаты, женщина с заплаканным, но уже счастливым лицом преданно, по собачьи, смотрела мне вслед, сложив ладони под подбородком. «А вот это – лишнее!» – строго сказал я и погрозил ей пальцем. Меня ожидал «разбор полётов» на линейке в своём отделении, деликатный разговор наедине с медсестрой и дежурным фельдшером, чтобы «не выносили мусор из избы» и, возможно, с главным врачом «по поводу...». Ну да ладно, всё «устаканится»… Господи… Рабочий день только начался, а я уже так устал…
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ! "Солутан" относится к атропинсодержащим препаратам! Будьте осторожны!
Благодарю за внимание!
Спасибо Всем за то, что сумели найти в себе силы и время дочитать всё до конца, дорогие мои сегодняшние Читатели и будущие Подписчики! Если понравилось – ставьте палец вверх, а лучше – подпишитесь, если Вас это не затруднит. И, конечно, для меня будут очень ценны Ваши мнения в комментариях. Да, и пользуйтесь иногда ссылками, отмеченными синим цветом – это мои ориентиры для Вас.
С уважением, автор.
