-Туда не ходи, снега башка попадет, совсем мертвый будешь! –говорит нам с экрана герой популярного фильма. Собственно говоря, во многом литература и была создана людьми как средство предупреждения несчастных случаев в жизни. Поэтому сказки и легенды такие ужасные, поэтому они такие востребованные, и потому дожили до наших дней.
Хочу вам рассказать несколько легенд, все, что нашел о Черкалихином овраге в Уфе. Буде вы в нашем городе, вам же проще сориентироваться, не так ли?
Легенда о слепом старике
… Случился однажды на реке Белой страшный ледоход. Двинулась река, взломала льдины и могучей волной понесла их, ломая и сталкивая друг с другом.
На ту беду плыла по Белой лодка. Перевернулась она в такой сумятице и утонула. Выжил только слепой старик по имени-прозвищу Черкалиха. Чудом схватился он за пловучее бревно, чудом доплыл до берега как раз возле оврага. Так его с тех пор и зовут – Черкалихиным.
Легенда о разбойниках
В стародавние времена жили-были в овраге том разбойники. Как-то украли они дочь местного воеводы, потребовали за неё выкуп. Чем кончилась эта история – никто не знает, только овраг тот с тех пор зовут Черкалихиным - назвали по имени их главаря-атамана.
Легенда об отважной девушке
Жил-да был отважный казачий атаман Черкалов. Была у него дочь- смелая, как ее отец.
Похитили девушку злые разбойники и спрятали в глубоком овраге. Требовали они, чтобы атаман выдал им их пленного товарища.
Но девушка освободилась сама и убежала от злодеев. Вот тогда, в знак ее мужества, девушку прозвали Черкалихой, а её именем стали называть овраг, потом и всю слободу.
Такую легенду поведал нам краевед и один из первых уфимских писателей середины XIX века Василий Васильевич Зефиров.
Легенда о кургане и пещере
На вершине горы, у подножья которой лежит Черкалихин овраг, когда-то был большой курган. Высота его, говорят, была 8 метров, а диаметр – почти 60! Со стороны оврага был вход в пещеру, которая вела в глубь горы. В ней, говорят, разбойники прятали награбленное добро. Такую легенду нам поведал историк-краевед XIX века Руф Гаврилович Игнатьев.
В Черкалихином овраге Игнатьев лично видел пещеру, уже осыпавшуюся, перед которой была небольшая яма в земле, туда он опустил верёвку длиной 80 метров с камнем, но не достиг дна.
В 1882 году Игнатьев ещё раз вспомнил о легенде: один уфимский богач, скряга купец Черкалин, «чтоб не украли его деньги, зарыл их в землю, отдав на хранение нечистой силе. Шайка разбойников под начальством башкира Бахтиарова, прельстясь богатством Черкалина, увела его за город в ближайший овраг и там пытала его огнём, чтобы сказал, где спрятаны его богатства, но однакоже, не добившись откровенности, замучила Черкалина до смерти; с тех пор овраг этот называется Черкалиным».
Легенда о пещере и озере в ней
Рассказывали старые люди, что в Черкалихином овраге имеется пещера, а в пещере той есть озеро.
Говорят, в ночь на Ивана Купалы, на том озере можно видеть лодку, полную сокровищ. И сидит в той лодка, говорят, татарка. Предлагает она сокровища каждому. Вот только условия, на которых эти сокровища передаются, говорят, слишком тяжелы, потому до сего времени этими богатствами никто и не воспользовался.
Это предание записал исследователь русского фольклора М. В. Колесников в 1880-е годы в Архиерейской слободе Уфы.
Предание о преступлении
Один из оврагов, находящийся вне города, за Семинарией, называется Черкалихиным оврагом. Народная молва утверждает, что там совершилось убийство одной женщины, по имени которой и получил этот овраг свое название.
Эту историю рассказал краевед Михаил Митрофанович Сомов в 1864 г., написавший и издавший обширную работу «Описание Уфы» - фундаментальное для своего времени исследование истории города.
Обувь, ножи и кинжалы
Краевед Василий Васильевич Зефиров в 1850 году рассказывал, что на утёсистой горе, на которой расположено татарское кладбище, видны ещё входы в пещеры. «Об них в народе ходит много разсказов. Говорят, что лет за 25 пред сим, когда ещё весенняя вода не замыла отверстий, многие спускались во внутренность пещер и находили в горе огромную пустоту, в виде комнат, разделённых одна от другой едва заметными отверстиями. В средине этих комнат была зола, оставшаяся вероятно от разводимого огня, равным образом находили старую обувь, ножи и кинжалы».
Легенда о Старом гульбище
Черкалихинская гора, где сейчас стоит пaмятник Салавату, в незапaмятные времена имела название Стapoго гульбища. Гора лежала меж двух страшных оврагов «Безымянного» и «Черкалова». А в стapoй Уфе близ Сутолоки жил весьма зажиточный горожанин Черкалов. Был ли он чиновная особа, или торгующая, предание ничего не говорит». Врагом того Черкалова был атаман разбойничьей шайки Бахтиар, скитавшийся в прибельских лесах близ Уфы... он думал о богатстве Черкалова, и в осеннюю тёмную ночь напал с своими удальцами на дом оплошного богача. В одну минуту запылали надворные строения, в одну минуту все живущие в доме были перевязаны, и страшный Бахтиар с ножом в руке стоял уже перед постелью хозяина, требуя его золота; но он жестоко ошибся в своём корыстолюбивом чаянии – получить богатство старика. Черкалов был твёрд. Ни нож злодея, приставленный к гpуди, ни угрозы бросить его в огонь, не принудили Черкалова открыть, где было скрыто его достояние. Предав мучительной смерти всех живущих в доме, Бахтияр, вероятно дорожа временем, увёз несчастного Черкалова с собой, и в глубине оврага, устье которого выходит к самой Белой, предал его новым терзаниям, новым пыткам; но всё было тщетно; старик молчал, а потому Бахтияр в злобной ярости от своей неудачи наконец приказал повесить его в том овраге. С того времени овраг этот и носит название оврага Черкалова». Даже много лет спустя, говорили старики, «редкие осмеливались спускаться в глубь Черкалова оврага: из него веяло смертию».
Так в 1850 году В.В. Зефиров пересказал древнее уфимское предание.
Легенда о драконе
Историк Рычков, со слов башкирского старшины КидрясаМуллакаева, записал следующее предание:
«На месте Уфы, задолго еще до покорения Казани, находился большой город, тянувшийся на 10 верст по правому берегу реки Белой (Ак-идель), до устья реки Уфы.
Последний владетель этого города ногайский хан Тюря-Бабату-Клюсов жил в нем только зимой, а летом кочевал. Но скоро хану житья не стало в городе: повадился в ханский город змей дракон и начал пожирать подданных хана, а после возымел аппетит и на семейство хана. Удалых батырей-витязей дракон побеждал и пожирал за один присест. Георгиев-победоносцев и смоленских Христофоров в войске и среди телохранителей хана не оказалось. В страхе за свою семью и собственную жизнь, хан по добру по здорову перебрался из несчастного города на постоянное жительство на берег реки Демы.
Кроме ногайцев, Тюря-хан владел еще двенадцатью башкирскими (минскими — такое название сохранилось до сих пор) волостями: башкиры платили хану дань (ясак) медом, куницами и прочим добром. По завоевании московитами Казани, видя их намерение завоевать и Башкирию, Тюря-хан удалился на Кубань.
Убедившись, что хана не видать, как своих ушей, и боясь крестной силы русской, дракон не замедлил навсегда скрыться в пещеру в горе, на которой было когда-то (над р. Уфимкой) ногайское „городище“ с покинутой и разрушенной крепостью и „дворцом“ хана Терегула на краю страшной стремнины над рекой Уфой».
Легенда о чародейке
Староуфимские старики рассказывали когда-то легенды о «Чертовом городище», о старухе чародейке, сидящей там в пещере, над корчагами золота и серебра — кладом, скрытым колдовством от людей. О том, что из пещеры ход до реки и даже подо всей Уфой до жел. дор. линии). Ходили, говорят, встарь в эту пещеру, заходили далеко (когда еще не завалило ее оседающей землей). Пропасть будто бы там: связывали несколько вожжей — дна нет.
Легендарную пещеру на Чертовом городище завалило, осели скалистые своды. И только нет-нет услышишь о ней диковинные рассказы стариков.
Предание это нам рассказал известный уфимский краевед и историк середины XX в. Пётр Федорович Ищериков.
Легенда о злой старухе
В 1739 году в Ноябре месяце, при воеводе Феодоре Ивановиче Новикове, в пределе Смоленского собора случилось вот какое событие. По древнему обыкновению тела усопших не оставляли в домах, как это делается ныне, а выносили на ночь в церковь, в которой они и оставались до дня погребения. Таким образом тело одной женщины внесено было во время вечерни в тёплую соборную церковь. По окончании вечерни священник с причтом ушёл домой и собор остался под надзором сторожа, который истопил печки, по обыкновению, лёг спать за одну из них, находившуюся близ входных дверей. Так как в церкви было жарко, то он спал не крепко и вдруг услышал шорох и лёгкий стук. Привыкши спать с мёртвыми, сторож не испугался, и предположил, что шум этот производят мыши; но всё-таки, желая в этом удостовериться, он встал, зажёг свечку, осмотрел церковь и, не найдя ничего подозрительного, опять лёг на своё место. Однакож нарушенный сон к нему не возвращался и чрез несколько времени он опять услышал шорох и стук; опять встаёт, зажигает свечку и снова осматривает церковь. Не найдя по прежнему ничего, но твёрдо убедясь, что слышанный им шум происходит от шагов человека, сторож принял это за проделки мертвеца и, смелый от природы, решился подстеречь; почему за печку уже не ложился, а отворив у неё заслонку, в самом устье её прилепил к карнизу зажжённую свечку, и притворив неплотно заслонкой печь и закрыв собою проходящий оттуда свет, стал ждать, что будет дальше. Времени прошло немного, как шорох и стук опять послышался. Сторож тотчас отворяет заслонку и свет от свечки прямо падает на стоящий в церкви гроб и на стоящего при нём человека. Сторож, нисколько не испугавшись, бросается прямо на него и, смяв под себя, решается в таком положении ожидать прихода священника или кого нибудь из причетников к заутрени. Будучи уверен, что смятый им человек, есть мертвец, потому что в борьбе с ним был им искусан в плечи и грудь; он размышлял, что если эту борьбу оставить и дать знать об этом происшествии звоном в колокол, то мертвец в это время успеет улечься в гроб и таким образом, лишив его доказательства, подвергнет за ложную тревогу наказанию. Вот почему и принял он вышеозначенное решение. В таком положении сторожем проведена была вся ночь до самого прихода священника к заутрени. Священник, подойдя к дверям и видя, что они ещё заперты, постучал в дверь и получил от сторожа отзыв: я слышу, батюшка, – Вставай же скорее, сказал священник, а я пойду отблаговещу за тебя. – Кончив благовест, он возвращается и, нашед дверь ещё запертой, стучится вторично и опять получает ответ: слышу, батюшка, да нельзя встать. Да почему? – спрашивает священник. – Да потому же, что нельзя встать. – Перекличка эта продолжалась до рассвета. Многие из богомольцев собрались же на паперть; стеклось потом много и любопытных; но дверь церковная не отворялась. От сторожа все уже слышат один и тот же ответ. Доложили наконец об этом воеводе, жившему против собора, по прибытии которого вопросы снова повторились сторожу и снова получили прежний ответ. Тогда приняли следующую меру: в дверь церковную, которая была деревянная, продолбить отверстие против внутреннего засова, чтобы можно было отодвинуть этот засов. Так и сделали. Дверь отперли; вошли в храм и что же увидали: – покойника в гробе, сторожа, искусанного во многих местах до крови и лежащего на здоровой и крепкой старухе, которая и взята была в Воеводскую канцелярию. На допросе она показала, что уже не в первый раз закрадывается в церковь в то время, когда в ней находятся покойники; входила же она в церковь во время вечерни и пряталась за сундуки и киоты, и в заутреню выходила, не возбуждая ни в ком подозрения. Причина, влекущая к этому, была, как она сама объяснила, надобность в зубах мёртвого человека, которые, выбивая или выдёргивая, она употребляла по преданию на излечение разных болезней и особенно лихорадок. – По исследовании всего этого, наряжен был суд и, по определению его, преступница получила должное наказание.
Это предание сообщил нам М. М. Сомов, а в 1870-х годах со всеми подробностями, оно даже было внесено в историческую часть Летописи Троицкой церкви (бывшего Смоленского собора).
Легенда о светлом всаднике
Существовала прежде древняя деревянная церковь Ильинская, с отдельною, тёплою, во имя Св. Флора и Лавра; последняя в 1846 году сломана и тогда же положено основание нынешней каменной, по сооружении которой и первая тоже сломана. С этим храмом связано одно предание из времён Пугачёвского бунта. Оно говорит, что бунтовщики, осаждавшие город из-за Белой, часто видели какого-то светлого мужа, выезжавшего на коне из Ильинской церкви, который своим грозным видом наводил на них страх, поражал слепотою и обращал в бегство.
Поведано М.М. Сомовым
Он же делает предположение о происхождении этой легенды. Настоятель Ильинской церкви, седой как лунь старик, во время приступов выходил на крышу храма наблюдать за происходящим, а пугачевцы принимали его за Илью Пророка.
Легенда о Терегуловой луке.
За горой, спускающейся к реке Уфе, по дороге, идущей от Чёртова городища, есть ровное место, называвшееся прежде Терегуловою лукою; название это ему присвоено по следующему случаю: здесь, во время господства хана Нагая, паслись ханские лошади, под главным наблюдением пастуха Терегула, который, за жестокое обращение с подчинёнными ему пастухами, был убит последними на этом самом месте [Из зап. Ребелинского]. Поведано М.М. Сомовым
Легенды о кладах
В горах, окаймляющих правые берега рек Уфы и Белой встречаются пещеры, большая часть которых в настоящее время уже осыпалась. В народе сохранилось поверье, что в этих пещерах некогда жили отшельники и разбойники и что последние скрывали в них свои клады. Одна молва, например, говорит, что в крутом берегу реки Уфы, где-то между дудкиным и каменным перевозом, существовала пещера, в которой разбойники зарыли большой клад – лодку с деньгами, а по сторонам её два котла с дорогими вещами, и что однажды несколько крестьян из какой-то подгородной деревни пытались достать этот клад, но, встретивши в ней множество змей, принуждены были оставить свою попытку.
Поведано М.М. Сомовым
Легенда об искателях кладов
Искателей кладов здесь прежде много водилось, так что едвали какая-нибудь из здешних пещер осталась ими не исследована. Разумеется, этой верой в существование кладов нередко пользовались негодяи, которые обещанием указать на места, где они будто бы были скрыты, обирали легковерных. В доказательство этого можно привести случай, хотя и не многим здесь известный, но тем не менее достоверный. Ещё очень недавно, говорят, жила в Уфе одна старуха, не имевшая постоянного приюта, которая многих обманула обещанием доставить клад. Клад этот однако ж даром не давался, а обыкновенно что-нибудь требовал, сообразно впрочем средствам ищущего и вообще не брезговал ничем, даже съестным. Старуха, у которой вероятно были сообщники, чтобы убедить сомневающегося, тайно приводила его к какой-то пещере, внутри которой виделся сундук и слышался глухой голос, обещающий богатство и в замену требующий какой-нибудь дани. Требуемое приносилось к пещере и, разумеется, пропадало безвозвратно, а старуха между тем объявляла искателю или искательнице, что клад явится или вышедшей из печки кашей или чёрной кошкой, или иным образом; но, к несчастию, обещания старухи никогда не сбывались и клад никому не давался. Также точно она обманула какого-то дьякона, поплатившегося за своё легковерие сотнями рублей, потому что хранитель клада потребовал на этот раз довольно ценный выкуп. [Выкуп этот, говорят, состоял из нескольких десятков халатов, нескольких пар сапогов и других тому подобных вещей]. Таким образом, говорят, старуха накопила порядочное количество денег и потом благоразумно оставила свой промысел. Жалоб же на неё не могло быть потому, что дела эти совершались тайно, без свидетелей, и следовательно не было достаточных доказательств к её улике; да к тому же и совестно было выставлять себя так ловко одураченным. Разумеется, сетований и проклятий за глаза и даже в глаза старухе раздавалось много, но тем дело и ограничивалось. В настоящее время вера в клады, кажется, исчезла и теперь едва ли отыщется такой простак, который дался бы на подобный обман.
Сообщено М.М. Сомовым
Легенда о местности
На месте теперешней Уфы вся гористая местность называлась когда-то "Тура-Тау" (городская гора), а потом "Казаньтаф". Может быть, это новое имя дали покинутому ногайскому урочищу нашедшие приют у башкир и недолго (до захвата русскими) жившие здесь непримиримые противники Москвы - казанские беглецы, после покорения Казани покинувшие родину, в надежде вновь ее завоевать у царя московского.
Сообщено П. Ищериковым
О чем рассказывают легенды?
Что можно понять из всех вышеприведенных легенд? Что город Уфа существовал с древних времен и населяли его те, кого легенды называют старые , слепые, драконы, разбойники, иными словами некие старые люди, которые вели себя так, что от них старались держаться подальше и ногайцы, и башкиры, и русские тоже их опасались.
Чем же они занимались? Осталось ли это слово в истории города? Очевидно, что название местности «казаньтаф» есть не что иное как «гора, где совершается преступление против человека». Тогда и улица Казанская названа не в честь одноименного города, а так сказать в память о событии, здесь происходившем.
Иначе какой смысл называть местность одним и тем же словом, если это не маркировка действия?
Кстати, известный специалист по этимологии Фасмер утверждает, что слово «казнь» - род. п. -и, ж. р., ст.-слав. казнь «распоряжение, наказание, δόγμα, ζημία», словен. kȃzǝn, род. п. kȃzni «наказание», чеш. kázeň «проповедь», слвц. kázeň — то же, польск. kazń «наказание, заключение». Возм., первонач. как «распоряжение», см. каза́ть (Бернекер 1, 496 и сл.). Не менее вероятно родство с ка́яться (Мi. ЕW 107; Преобр. I, 283)».
В поисках котла
Люди живут не в безвоздушном пространстве и, разумеется, оставляют свидетельства о былом и виденном.
Есть ли у башкир какая-то легенда, в которой говорилось бы о не самом ласковом отношении к людям? Да, есть. В народном эпосе «Урал-батыр» рассказывается, как герой попадает в страну жестокого падишаха Катила, который топит людей в колодце, приносит их в жертву.
Если мы рассмотрим имя этого падишаха, то вдруг увидим, что по свидетельству этимолога Фасмера русское слово котел происходит от готского katils.
Как известно, слово казан означает так же котел. Существует легенда, что Казань построена на месте, где без огня закипел котел воды, и на этом месте вследствие этой находки убит сын хана.
Таким образом мы можем утверждать, что казан означало имя не собственное, а нарицательное, как в России до сих пор есть город Котельнич, образованный, разумеется, от слова котел. А многочисленные населенные пункты, которые включают в свое название элемент Казан, типа Казанчи, Казанка не есть место проживания странствующих шаймиевых, а названы так по обряду, который там совершался.
А что овраг?
Что же тогда можно сказать о названии оврага? Фамилии Черкалихин в русском языке не существует. Но есть башкирское слово «Серкэлэ», что означает «комар». Комаров и разбойников объединяет то, что они кровопийцы, причинят вред людям, что довольно точно описывается в легендах. И скорее всего это были женщины. С учетом того, что определение женщинам дается с помощью суффикса ха-упыриха, Пугачиха и так далее. Так что отсюда и девушка Черкалиха.
То есть скорее всего название было заимствовано и использовано в легендах как имя собственное.
Поэт и красавица
А вот вариант В.В. Зефирова, самый романтичный.
В Уфе жил богач или купец по фамилии Черкалов. На его достояние позарились разбойники, которые держали в страхе горожан, даже плативших им дань. Предводитель разбойников, батыр Бахтияр, похитил купца, требуя указать место, где тот зарыл свои сокровища. Участницей событий была и Черкалиха - жена Черкалова, которую разбойники скрывали в этом овраге. Дальше события развивались по классическому сюжету драмы. Бахтияр замучил Черкалова, так и не открывшего тайны клада. Но и он вскоре пал жертвой женского коварства. Бахтияр был поэт, и страстно влюбился в некую Зюлейку, которою в конце-концов так же похитил, но красавица выдала Бахтияра, и его казнили в Уфе.
Черкалиха – женское прозвище, прозвище скорее замужней женщины. По старинному обычаю жену звали по имени или фамилии мужа – Василиха, Третьячиха, Бабариха.
Черкалиха – это жена Черкала или Черкалова. В Уфе по сведениям краеведов XIX века было два оврага: Черкалов - где-то в районе Чёртова городища (там много глубоких лощин) и Черкалихин где, вороятно, и прятали Черкалиху.
В уфимских документах (сохранившихся) не упоминается ни купец, ни воевод, ни казачий атаман Черкалов. Событие с его убийством было делом нешуточным, и явно бы расследовалось и сохранилось в летописях (например священников Ребелинских), уж что-то бы все равно осталось.
Легенды и современность
С одной стороны приятно, что таким образом вполне можно доказать древность нашего города. Но можно ли сделать какие-то практические выводы, которые могу пригодиться в жизни?
Пожалуйста, вот вам выводы! Дело в том, что места преступлений не зря пользуются дурной славой, зло словно бы впитывается в это место и отрицательно влияет на самочувствие и поведение людей.
Сегодня в Черкалихином овраге построен Конгресс-Холл Торатау и имеется так называемый Уфимский амфитеатр - глубокая чаша, в которой проходят массовые мероприятия.
Однажды мы, уфимские поэты, выступали в этом амфитеатре, после чего всем ночью снились кошмары. Жаловались на этот эффект мне и музыканты.
Но самое печальное в том, что амфитеатр устроен так неудачно, что при малейшем неудачном стечении обстоятельств там может начаться давка и люди пострадают. Поэтому я туда не хожу.
Что же касается Конгресс-Холла, то во-первых, он некрасив, во –вторых, в нем так же наблюдается эффект как в овраге, а в третьих, есть ощущение, что он сползает по склону. Дай Бог, чтобы я ошибался. Но береженого, как говорится, Бог бережет.
Там, кстати, до строительства в начале XX в. на Златоустовской новых (по тем временам по последнему слову благоустроенных) была одна из старых городских боен.