Режиссеры документальной ленты приглашают в путешествие по вселенной дизайнера и бизнесмена, во многом придумавшего мир, в котором мы сейчас живем
25 февраля, в российский прокат выходит документальный фильм «Дом Пьера Кардена», который рассказывает о жизни и карьере легендарного французского кутюрье. «Бренд, который становится твоим образом жизни, он придумал, — говорят два веселых немолодых американских документалиста П. Дэвид Эберсоул и Тодд Хьюз. — Даже заказывая суши на обед, мы едим их палочками Pierre Cardin. Они очень красивые: золотые и серебряные».
Все началось, конечно, не с палочек, а с желания режиссеров обставить дом в Палм-Спрингс не в стиле модерна 1950-х, как все вокруг, а в духе следующей эпохи — космической. Огромный круглый серебряный диван придумали сами. А вот кофейный столик под стать нашли у Кардена, и понеслось: посуда, пластинки, одежда, машина. «Эти занавески, — Тодд в майке с логотипом в виде закрученной спиралью латинской P показывает на окно, полуприкрытое белыми шторами с коричневыми кругами, — тоже Cardin. И лампа. Правда, выяснилось, что это подделка. Мы карденоманы».
Он верил в важность самовыражения для каждого, а еще в то, что одежда может объединять людей. Причем на глобальном уровне.
«Дом Пьера Кардена», премьера которого прошла на Венецианском фестивале в присутствии главного героя, мог бы стать сериалом. У Хьюза и Эберсоула был доступ к архивам дизайнера, а на интервью охотно согласились как сам Карден с племянником и помощниками, так и Жан-Поль Готье, Наоми Кэмпбелл, Филипп Старк и Шэрон Стоун. В итоге почти столетнюю жизнь режиссеры упаковали в полуторачасовой рассказ о том, почему Карден, умерший в конце 2020-го, актуален сегодня, как и полвека назад.
И дело даже не в одежде. Хотя космос снова у всех на устах. Костюм Bottega Veneta , в котором Ирина Шейк снялась для обложки мартовского номера Vogue Россия, — прямой наследник ярких, трапециевидных, будто ножницами прорезанных платьев Кардена. И купальники Гали Солодовниковой для одного из самых модных столичных спектаклей «Чапаев и Пустота» в «Практике» цитируют бело-голубые полоски маэстро. А уж без любимых им масок и защитных экранов теперь сложно представить нашу жизнь.
Но режиссеры подчеркивают: кино не про фэшн в смысле кроя платьев и описания тенденций, а про идеи Кардена. Главная из которых — мода, как и вообще классный дизайн, для всех. И должна быть доступна всем. А не только клиенткам парижских кутюрных ателье. Кардена в 1959 году выгнали из Синдиката высокой моды за открытый показ коллекции в универмаге Printemps. Потом, впрочем, приняли обратно, но отсюда берут начало и прет-а-порте, и современное дайверсити с его идеей моды не только для тех, кто соответствует стандартам. «Он верил в важность самовыражения для каждого, а еще в то, что одежда может объединять людей. Причем на глобальном уровне», — говорит Дэвид Эберсоул.
При жизни дизайнера именовали «королем этикетки» за беспрецедентную продажу лицензий на выпуск всего на свете под своей маркой. «Само понятие успеха в мире дизайна — его заслуга, — парирует Хьюз. — Историей его империи мы теперь меряем достижения остальных».
После смерти дизайнера стали уважительно называть «фэшн-дипломатом». Поездки в начинавшие тогда приоткрываться для мира и одинаково серые с точки зрения массовой моды Китай и СССР (а еще Японию) играют и в «Доме Пьера Кардена» немалую роль. Причем дизайнер не просто открывает для своей империи новые рынки, он заключает контракты с местными фабриками, создавая рабочие места. И да, несет знамя парижского стиля.
Про Россию хотелось бы, конечно, больше. Мы с режиссерами хором сокрушаемся, что при монтаже под нож пошли сотрудничество с Майей Плисецкой («она не говорила по-французски, он по-русски, и они понимали друг друга прекрасно»), организованные Карденом мировые гастроли «Юноны и Авось», и молодой Слава Зайцев, которого кутюрье благословил, увидев коллекцию ватников в Paris Match. Будем надеяться, что Дэвид и Тодд выпустят четырехчасовую режиссерскую версию. Потому что у героя их фильма есть важная черта — оптимизм. И без него нам сегодня никак.
