Надеюсь видеть вас спокойными
Перед болезнями и войнами,
Перед годами и разлуками,
Перед сомненьями и муками.
Надеюсь, ваши приключения,
Пожары ваши и метелицы
Не привели вас к заключению,
Что ничего уж не изменится.
Надеюсь, потому что верую,
Что наше время не кончается
И все, что с нами приключается,
Ведет нас на дорогу верную.
Юрий Визбор.
Произошла с нами эта поучительная история на Северном Тянь-Шане, в июле 2013-го года, во время моего первого руководства высокогорным спортивным походом. Это была горная «двойка» в Заилийском Алатау, что рядом с Алма-Атой (Алматы), Казахстан.
В группе было семь человек: три девчонки, трое нормальных мужчин и один «рациональный мужчина». В чём же заключался его рационализм?
Обычно при «разделе имущества» еду раздают всем поровну. Девчонкам даётся то, что будет съедено в ближайшие 3-4 дня. Общественную снарягу: палатки, верёвки, котлы, горелки, газ и прочий «нехитрый скарб», делят между мужчинами.
У нас, мужчин, получилось примерно по 10 кг груза дополнительно к личным вещам. Рюкзаки по 35 кг. У одного был 25 (личных вещей мало набрал). У девочек рюкзаки по 19-23 кг. Так этот персонаж, той девочке, у которой рюкзак был 23 кг, отдал 1 килограмм груза. Получилось у неё 24 и у него 24. Между ними произошёл примерно такой диалог:
- Ну и какой ты мужчина после этого?
- Я - рациональный мужчина.
Теперь в горном туризме Башкирии это так называется. А я об этом узнал позже. Будучи руководителем в этом походе, я был забойщиком, т.е. тропил и провешивал верёвку, ведя группу новичков. Как в рабоче-крестьянской красной армии: «Командир ведёт войска в бой, а не посылает».
Примерно в середине маршрута тот персонаж решил сойти, найдя предлог. Это совершенно стандартная ситуация и три пути схода с маршрута у меня были предусмотрены и прописаны в маршрутной книжке. Один экземпляр маршрутки находится у руководителя, другой остаётся в турклубе.
После спуска с перевала в долину реки Кумбельсу, он ушёл по долине мимо метеостанции в сторону города. Красавица Алма-Ата в прямой видимости с перевалов Заилийского Алатау. Из долины до трассы часа 4 ходьбы по тропе, по которой метеорологи ходят за продуктами. У трассы гостиница. Т.е. отправлять его с сопровождением смысла не было.
Через 4 дня мы окончили маршрут. Всё это время его телефон был недоступен. Зная, что у его матери не всё в порядке со здоровьем, я не отвечал на её звонки, дабы не говорить, что единственный сынулька сошёл и пропал.
Когда мы спустились в город, на ЖД вокзале нам не смогли сказать, сел он на поезд или нет.
- У нас не авиация, мы посадку не регистрируем.
Его телефон по-прежнему молчал. Я позвонил друзьям в Уфу, попросил аккуратно узнать, не появлялся ли он дома. Позвонить матери под каким-нибудь предлогом. Выяснилось, что дома он не появлялся, и в городе его не видели. Я пошёл в местную милицию.
- Товарищ майор, я руководитель похода. Так, мол, и так... Сошёл человек в районе реки Кумбельсу. Ничего там не зафиксировано у Вас?
- (берёт рацию) Приём, в районе Кумбельсу пропал альпинист. Что? Скончался? Понятно.
Как говорили в 90-е: «После этих слов у меня упало…»
- В том районе два дня назад нашли труп альпиниста, езжай на опознание.
Мы собрались группой на вокзале и решали, что делать. Здесь я должен упомянуть о том, что наши девчонки, без истерик и нагнетания эмоций, сдержанно восприняли эту обстановку и принимали участие в обсуждении, что делать, когда у руководителя «полна ж...а огурцов». Это помогло сохранить психологическое равновесие у меня в голове. Я должен был оставаться в Алма-Ате.
Билеты удалось найти только на одного человека, поезд через 4 дня. Было решено остальных отправить домой. Участники скинули мне в шапку денег, кто сколько мог, и я остался один. Как мне потом рассказывали, Дэн метался до выезда из города, сойти ему с поезда и идти со мной или довезти других участников группы до Уфы. Он остался в поезде, и правильно сделал!
Тем временем я ехал «на таксо» в морг. Пытался анализировать ситуацию, смотря на себя как бы со стороны: «Так, где я? Я в Казахстане. Я еду в машине посмотреть на труп. Если это труп моего участника, то может мне сразу добровольцем в Сирию податься? Воевать с боевиками за Башара Асада, с моими походными навыками неплохой боец бы из меня получился, а?" Ладно, шутки шутками, а я надеялся на лучшее. Если это не он, то тогда мой участник всё равно пропавший без вести. Тогда его придётся искать в долине Кумбельсу». Я видел такой подход у героини сериала «Что сказал покойник?» (вот такой я древний).
В конце концов, после визита в морг я испытал облегчение. Личность того несчастного установили, это был другой человек. Ушёл в горы медитировать и разбился, так мне сказали сотрудники морга. Мне даже не пришлось свидеться с трупом.
После этого я решил вернуться в горы, зайти в Альплагерь Туюк-Су к Артёму Скопину, спросить, все ли у него живы? Потом подняться на метеостанцию «Мынжилки» и оттуда связаться с метеостанцией в долине Кумбельсу и расспросить их о том, проходившем мимо них туристе из Уфы, наверняка он спрашивал у них дорогу. Таксист отнёсся ко мне с пониманием и возил меня по городу. Я понимал, что мне надо где-то жить, и он обзванивал свои связи в поисках квартиры для меня.
Откровенно выражаясь, в альплагере я хотел получить совет от опытного альпиниста. Я, зелёный, 23-х летний, первый раз руководивший группой в высокогорье. По пути в альплагерь, я позвонил в Уфу и опытные туристы порекомендовали не обращаться в тот же день в МЧС, поскольку уже были случаи, когда люди задерживались, а их начинали искать. Так как тропа там несложная и чтобы убиться на ней - надо быть «победителем по жизни», я посчитал это разумным. Меня это даже чуть успокоило.
В альплагере я убедился, что все альпинисты живы, здоровы. Артём направил меня на метеостанцию, обнадёжив, что у тех точно есть связь с другими станциями.
Как меня приняли метеорологи, достойно отдельного рассказа. Прибежал я в мыле уже на высоту 3000. Темнело. На метеостанции были двое: матёрый мужик Толян Третьяков и молодой парень Саша Макаров (если мне память не изменяет).
- Ты на вечернюю связь опоздал, оставайся до утра. Ты ел?
Приняли радушно – «Мир, дружба, жвачка!» Я вспомнил, что ел крайний раз утром, а дело было к ночи. Накормили. Рассказывал им, в какую историю вляпался. В то же время в этой долине тренировался местный спецназ МВД. Толян позвал своего товарища и попросил того меня проинструктировать: «Вот это Тимоха, у него пропал человек. Его будут судить. Ты научи его с дознавателем разговаривать, чтобы ему лишних годов не накрутили».
Примерно до двух часов ночи офицер спецназа меня учил выживанию на допросе. Составляли даже учебный протокол. Он остался у меня на память. Толян периодически восклицал: «Эх, жалко, из-за какого-то выродка такого парня посадят!» Вообще он матёрый, надёжный мужик. Прошёл Афган.
- Тимоха! Любую бумагу подпишем, что ты предпринимал меры! Не плюнул на всё.
Когда инструктаж был окончен, мне выделили кровать в соседней комнате, и я рухнул спать. В полудрёме всё-таки пытаясь анализировать произошедшее: «Прошло уже 4 дня с момента, как он сошёл. Погода была капризная: дождь, град. Если он в долине Кумбельсу валяется со сломанной ногой, то одну ночь прожить можно. Ну вторую. Но точно не четыре ночёвки в сырости и холоде. Да какую на… вторую?! Этот маменькин сынок и одну ночёвку не протянул бы!»
Логика была за то, что выжить он не смог бы, оставалось только надеяться: «Хоть, отмороженный, хоть со сломанной ногой, но лишь бы живой!»
В семь утра состоялся сеанс связи с метеостанцией в долине Кумбельсу:
- «Кумбель Водопаду. Кумбель Водопаду, приём», говорил в рацию Толян.
Метеорологи из долины Кумбельсу спокойно рассказали, что мимо них проходил турист, они показали ему дорогу, и он пошёл к трассе. Никаких ЧП.
После этого Толян дал мне телефон своего товарища в МЧС, который был командиром отряда. «Скажешь, что от Толяна - всех на уши поднимут». И я пошёл вниз по долине, туда, где была сотовая связь. Позвонил этому товарищу, он не брал. Было утро, а номер был личный сотовый.
И тут мне приходит сообщение от моего друга Ильдара, о том, что этот персонаж все же в Уфе. Ильдар прислал мне его новый номер телефона. Мне перезванивает спасатель, друг Толяна, я извиняюсь за звонок, всё нормально. Звоню «рациональному мужчине». Говорю, всё, что я о нём думаю, и сколько он денег должен. У него хватило наглости ещё торговаться.
После того как всё выяснилось, меня поселили в альплагере «Туюксу» на 3 дня, там я общался с альпинистами и отходил от пережитого.
Толяну, конечно же, надо было проставиться! Я взял два «снаряда» и отправился к нему. Он уже шёл навстречу. Приземлились мы в местном кафе. «Культурно отдыхали» сначала в зале, потом переместились в комнату, где был персонал. Толян рассказывал про меня: «Вот, это лейтенант, он тут ходит по горам, водит группы…», «Вот это старлей, будет служить в авиации…», «Давай, капитан, вздрогнем!» Ребята смеялись: «Уйдёшь полковником». Рассказывал, как он воевал в Афгане. Как получил медаль «За отвагу».
Проснулся я один, в светлой цивилизованной комнате гостиничного дома, на мягкой кровати. Приятный дощатый пол, человеческий туалет с настоящим унитазом. Таким, белым (кто был в горных походах, тот поймёт эту радость).
Когда я рассказывал эту историю ребятам в альплагере, они смотрели на меня удивлёнными глазами: «А мы думали ты просто отдыхать остался. Так ты спокойный как удав!» А истериками ни одна проблема ещё не была решена. «Вихри унитазные» мне ничем не помогли бы.
Пришло время, и мы поехали в город, на вокзале попрощались и расселись по поездам. Я приехал в Уфу и через 4 дня отправился на Алтай, в прохладную Сибирь.
Через год, когда я отмечал проводы в армию, угощал своих друзей шашлыком и коньяком, одна из тех девчонок рассказала, как они добирались. Оказывается, к ней приставали уже знакомые мне по походу 2009-го года казахские «блюстители закона». Даже руки распускали (её природа щедро одарила). Дэн чуть не дал менту в морду, но ему хватило ума не совершать глупость. Это была провокация, чтобы их высадить, и запереть сами знаете для чего. Тогда я убедился в правильности нашего решения, отправить в Уфу оставшихся пятерых вместе.
Поддерживайте канал своим товарищеским лайком и до будущей горы…
Ваш покорный слуга, Тимофей Ракшин.
P.S. фото из этого похода на конкурсе оценил Главный редактор National Geographic Россия Александр Грек. Оставляю ссылку: