Май был солнечным и тёплым. Во дворе расцвела вишня. Белые и розовые деревья вдоль улиц делали город нарядным и праздничным. Воздух был наполнен ароматами цветов. Клавины одноклассники готовились к экзаменам и поступлению в институты. У всех были смелые и яркие мечты и планы, будущее казалось прекрасным с бесконечными возможностями. Выпускники были на пороге заманчивой взрослой жизни, они стремились поскорее сделать шаг из школы в этот большой, чудесный мир, который захватит их и понесёт попутным ветром прямо к счастью.
Клава из дома не выходила, только смотрела в окно на гуляющих одноклассников. Среди её школьных друзей уже образовались влюблённые пары. Природа брала своё: наступило время любви.
Софья Ивановна ходила по дому хмурая, серьёзная и тоже старалась не бывать на людях. Соседи уже обратили внимание на её растущий живот и шептались.
Поздним вечером 8 мая погода испортилась. Резко подул ветер и хлынул дождь с градом. Град громко стучал по крыше избы. Клава надеялась, что роды начнутся завтра, но они начались именно сегодня, в эту дождливую, ненастную ночь. Настя надела плащ, тот самый, который хранился у Иры в музее, взяла зонтик и побежала за доктором. Доктор жил далеко, телефона у него не было, и Клава с Софьей Ивановной волновались: успеет ли. Доктор пришёл. Это был пожилой седой мужчина высокого роста. Они вместе с Настей промокли до нитки, потому что зонт сломался от сильного ветра. Доктор быстро вымыл руки, надел халат. Ему и не в таких условиях приходилось работать. Софья Ивановна топила печку, чтобы было тепло, а Настя находилась рядом с доктором и помогала. Роды шли долго, Андрюша родился только на рассвете, когда красное солнце уже стало подниматься над крышами, раскрашивая причудливыми красками облака.
— Кто? — спросил доктор Клаву, подняв перед ней мокрого малыша с согнутыми ножками.
— Мальчик! — с улыбкой ответила уставшая Клава. — Спасибо! Какой он маленький!
Софья Ивановна запеленала малыша и взяла его на руки. Она улыбалась.
— Как он похож на тебя! — сказала она Клаве. — Один к одному! И волосы такие же густые и тёмные!
Настя налила в чашки чай и поставила на стол тарелки с гречневой кашей.
— Садитесь кушать! — пригласила она. — Доктор, прошу к столу, а то вы устали. Софья Ивановна!
— И мне кушать, — попросила Клава.
Настя принесла ей тарелку с кашей в постель. Андрюшу положили в люльку. Когда все поели, Настя принесла внушительную пачку денег и отдала доктору. Доктор, смутившись, сунул их за пазуху.
— Софья Ивановна, вам надо будет утром поехать со мной в больницу вместе в ребёнком, — сказал он.
— Это ещё зачем? — испугалась Софья Ивановна.
— Так положено. Я записал, что принял роды у вас дома, потому что вы поздно обратились. Но теперь надо ехать в больницу. Врачи должны осмотреть ребёнка и вас тоже. Роды в сорок два года — это не шутка! Не волнуйтесь, Софья Ивановна! Вас буду осматривать я сам. Никому больше не позволю! Я гинеколог и заведующий тоже я!
Доктор подмигнул побелевшей от страха Софье Ивановне.
Настя посмотрела на Клаву.
— Да, попала Софья Ивановна! — прошептала она.
Доктор отправился вызывать машину скорой помощи, а хмурая Софья Ивановна подошла к Клаве.
— Сейчас все будут спрашивать, кто отец, — прошептала она. — Что говорить?
— Говори "Михаил Евгеньевич", — ответила Клава. — Он военный. Где-то служит, тут его нет. Если хочешь, я тебе его портрет покажу. Настя, дай, пожалуйста, мой мобильник! Мама, у нас в розетке напряжение другое, а мобильник надо заряжать! Настя еле-еле раздобыла нужный трансформатор! Вот, смотри!
Клава взяла телефон и показала фотографию дяди Миши в сорок два года.
— Это он. Михаил Евгеньевич. Он твой ровесник. Ты его любишь. Но он военный, и где сейчас находится, неизвестно. Военная тайна.
Софья Ивановна внимательно рассмотрела фотографию дяди Миши на телефоне.
— Симпатичный мужчина, — сказала она. — И костюм у него красивый. Кто это?
— Мишка мой. Такой он будет в 2005-м. Я понимаю, тебе пока сложно это представить. Но он действительно отец нашего Андрюши. Эх, Мишка, Мишка! Наверное, грустно ему сейчас! Оставили мы нашего папу одного... Я чувствую, что он скучает.
Софья Ивановна вздохнула и вернула телефон Насте.
Прошло несколько дней. Клава сидела на кровати и держала на руках своего ребёночка. Малыш смотрел на неё.
— Ну вот мы и познакомились, Андрюша! — сказала Клава. — Правда, где-то я тебя уже видела!
Софья Ивановна с Настей готовили обед.
— Теперь все соседи со мной не разговаривают, — с грустью сказала Софья Ивановна. — Они даже не здороваются, отворачиваются. Все сплетни только обо мне. Не знаю, что они там надумали...
— А почему им не пофиг? — с удивлением спросила Настя. — В наше время всем на всё пофиг.
— Это как? — не поняла Софья Ивановна.
— Есть такое понятие "частная жизнь", и в неё не принято лезть, — ответила Настя.
Софья Ивановна кивнула. Она была подавлена.
На письменном столе Клавы лежало новенькое свидетельство о рождении, заполненное от руки. "Гражданин Белозёров Андрей Михайлович родился 9 мая 1941 года. Мать Белозёрова Софья Ивановна". В графе отец — прочерк.
Начало книги "Подарок для героини"
Предыдущая глава "Во сне можно делать что хочешь!"
Глава 155. Призвание - помогать людям