Царское Село. Екатерининский дворец. Зодчий Бартоломео Растрелли
Вереница солдат медленно приближалась к Царскосельском у дворцу из окон которого на это зрелище смотрел архитектор Растрелли. Передавая в надежные руки свою поклажу,носильщики вы изнеможении опускались на землю и с тоской глядели на все вокруг. 8 часов длился их путь, 25 вёрст позади, на руках чтобы не повредить в дорожной тряски они доставили сюда из Петербурга панели янтарный комнаты.Чтобы еще одна драгоценность, украсила и без того роскошный царский дворец.
Теперь зодчему предстояло поштучно разобрать эти панели, определить для каждое свое место, и потом найти подходящую для янтарного одеяния зал. Однако пока было много и других забот по перестройке дворца.
Франческо Бартоломео Растрелли или как его уже давно стали называть в России, Варфоломей Варфоломеевич приступил к этим работам в 1752 году.При этом императрице Елизавете пришлось уговаривать зодчего на самом же деле архитектор был счастлив получить такой заказ.Но только вида не показывал, он знал как должен вести себя при дворе чтобы талант и заслуги оценивались по достоинству.
Он 16-летним юношей Франческо вместе с отцом прибыл в Россию известного во Флоренции зодчего и скульптора Карла Бартоломео Растрелли. Пригласил сам Пётр Великий, но золотые горы обернулись большим разочарованием, нескончаемые конфликты с другим архитектор Жан-Батистом Леблоном или планово вынудили Карла Бартоломеу отказаться от архитектурных работ и заняться только скульптурой.
Молодой Франческо переживал за отца,корил за уступчивость,но вскоре убедился насколько дальновиден был Растрелли старший.Не прошло и нескольких лет как Леблона не стало, он слег и умер не вынеся позор и унижение после того как Пётр Первый, при всех за ничтожную провинность избил его палкой. С того момента Франческо понял, насколько хрупко репутация архитектора в России. Насколько зависит от самодурства монарха, как важно сохранить к себе уважение приступая к новому заказу императрицы.
В Царскосельском дворце зодчему предстояло по долгу и часто обсуждать множество важных деталей, и даже виде явные расположению к себе Елизаветы Петровны Варфоломей Варфоломеевич оставался подчёркнуто строг, предельно галантен и очень осторожен.
Императрица чуть ли не каждый день вызывало зодчего к себе и вносила в проект исправления. Приходилось едва построив тут же перестраивать. Изначально, дворец представлял собой небольшом двухэтажную постройку красноватый кирпичного цвета.Елизавета получил его в наследство и воспоминания о детских годах ,делали для нее это место особенным.
Вступив на престол, она сразу начала перестройку старого здания увеселительный дворец для охоты, маскарадов и баллов такого теперь было его предназначение. Большой гордостью Елизаветы был висячий сад построенный по ее заказ архитектором Савой Чивакински, но забава это радовало царицу недолго. Технические просчеты скоро себя
проявили,протекающая вода безнадежно испортила дорогую отделку нижнего помещения.Исправлять огрехи предшественника,надлежало теперь Растрелли и он приступил к этому делу, но по особому, у Варфоломея Варфоломеевича был принцип, он никогда не критиковала работу прежнего мастера.Заступая на его место он начиналс исправления ошибок и постепенно внося изменения доходил до полной перестройки.
При этом никогда не упоминал имени своего коллеги не ругал ни хвалил. И потому авторство первого зодчего оставалось похороненным под грудой его чертежей.Где они каменные палаты Екатерины первой построенные для архитектором браунштейном? их покрыл густой слой штукатурки и обильная лепка с колоннами по эскизам Растрелли. Полукольцо служебных построек циркуль Флоренция получила новые очертания, кроме этого зодчий вывернул их выходами ,наружу чтобы челядь не ходила туда-сюда по парадному плацу перед окнами дворца и уже как-то само собой забылось что идею полукруглого замкнутого двора предложили и воплотили Земцов и Классов заслуги предшественников меркли и забывались в лучах таланта Растрелли Вот так он умел себя подать при дворе.
Государыня обычно попадала в свой дворец через крыльцо в среднем доме,несмотря на то что главный вход у Растрелли был с краю здания. Парадную лестницу дворца венчал купол со звездой он хорошо видим на плане гравюры 18 века
Строго симметрично на другой стороне пятиглавая дворцовая Воскресенская церковь. Главный вход неспроста был отнесён в самый конец постройки, такое расположение требовала анфеладная планировка, иначе не достичь было эффекта нескончаемой протяженности цепочки комната и вот когда по не слышному сигналу незримые руки слуг разом распахивали все двери взору открывался сквозной коридор длиной почти 300 метров.
От восхищения замирало сердце, блеск золота кружил голову и подданным с раболепно поклоном ожидали выхода Государыней Елизаветы. Вереница густо украшенных золотом залов парадной анфилады в конце концов нашла свое место и знаменитая янтарная комната.
Когда-то панели ее Пётр Первый выменял у прусского короля Фридриха 1 на 55 гвардейцев двухметрового роста. Гвардейцы без срока вынуждены были служить и умирать на чужбине , а панели тем временем хронились в цейхгаузе так как для них все не находили подходящего места ,и вот настал час, когда Растрелли раскрыл эти ящики. Бережно на руках доставленные сюда сотнями солдат, и тогда чудо открылась взору архитектор. Белый и желтый янтарь тонкая резьба, с волнением перебирал он одну за другой пластины, раскладывал перед собой и любовался игрой солнечного света подавшего на них.
Зодчий возблагодарил судьбу она,позволила ему прикоснуться к такому богатству, а ведь было время он хотел как можно скорее сбежать из России,настолько потрясло его когда-то варварство Петра Первого избившего на глазах у всех придворных архитектора Леблона.
Франческо Бартоломео действительно тогда на год уехал в Европу,учился пытался найти заказы но наконец понял, что только в России он может получить шанс создать что-либо значительное и вот теперь архитектор держал в руках янтарные панели.Драгоценную покупку того самого царя которого в свои молодые годы упрекал в варварстве, не оставалось сомнений что из такого шедевра получится роскошный зал который прославит и имя самого Растрелли .Помещение выбранное для янтарного кабинета было несколько больше по размеру, но это не смущало зодчего. Пустоты по ширине заполнили зеркальные простенки, они же выполнили и роль декорированный зоны. Тампилястр и усилили игру света в янтаре, а по карнизу Расстрели дописал живописный фэйс.
Янтарная комната определила отделку и других помещений анфилады, картинный зал
С пола до потолка зависели полотными европейских художников семнадцатого восемнадцатого веков, словно фрагменты, крупные мозаики, живописные холсты украшали стены и в то же время выставляли напоказ богатую коллекцию хозяйки. У Елизаветы было самое большое в России собрание картин. В дневное время зал этот был хорошо освещен за счет двойных окон, на противоположных сторонах,тут можно было оставаться часами, рассматривая одну за другой картины,любуюсь объемной резьбой и рисунком паркета.
В картинам зале Елизавета любила обедать ,но все же для званных пиров Растрелли подготовил белую порадую столовую.
Стены ее были затянуты белым штофом, что в сочетании с золотой отделкой делала это помещение очень нарядным.Современники писали,что у зодчего была безудержная фантазия и каждая деталь в его интерьерах как инструмент в оркестре, звучало хоть и по своему но в лад со всем остальным.Даже обеденный стол имел непривычную форму ,изогнут дугой, он был не просто так, он повторял вензель Елизаветы начальную букву и имени.
Еще один необычный стол в наше время, можно увидеть в кавалерской столовой
Немало дни пришлось потрудиться столярам, чтобы воплотить витиеватый рисунок Расстрели в реальность, и не столь важно был удобен ли он в быту или нет главное,стол был особенно ни на что не похожий и производил на всех незабываемые впечатления.
Растрелли ненавязчиво внушал Елизавете Петровне мысль, что ее увеселительный дворец должен поменять свой статус и стать загородной императорской резиденции, не хуже чем у европейских монархов. Она подхватила эту идею,а перед зодчим открылись неограниченные возможности для вдохновенного творчества.
Императрица не жалела денег на свой дворец, а зодчий трудился не покладая рук. Строили днем и ночью при свете факелов,работу не останавливали даже тогда когда Елизавета устраивала маскарады..
Скрип лебедок и стук молотков слышали гости едва стихала музыка в залах,мастера со всех окраин Петербурга собрались в Царском селе, не смолкал гул токарных станков.
Всего четыре года была отведено Елизаветой на возведение отделку нового дворца, как было поспеть в срок? Тяжелее всего пришлось резчиком ,эти старательные кропотливые мастера с трудом справлялись с таким быстрым темпом. Лучших из них Растрелли знал по именам, им поручал самую сложную работу.
Язык простых работных людей, архитектор выучил еще в юности, когда на стройках помогал отцу и теперь без труда мог сам объяснить, что хочет увидеть и потому у зодчего ладно шло строительство и многое удавалось. .Там где требовалась большая поспешность в отделке Растрелли выручали простые приемы, не было времени делать сложную штукатурку, вход шла мяты и цветная фольга. Она помещалась под стекло ,и все отделка привязка была закончена, осталось только закрепить золоченые обрамления с картушами в центре и затянуть простенки штофом и сразу два зала для малых приемов малиновое и зеленые столбовые были готовы .
Декорированные мятой фольгой пилястры, восемнадцатом веке называли столбами,оттого и зал и получили такое название столбовые эти комнаты служили местом для обедов в узком кругу, Елизавета люби их за уют и тепло
Малиновая столбовая
Зеленая столбовая
В залах стояли изразцовые печи, точь-в-точь такие которые она с детства
видела в доме своего отца. Печи с голландским рисунком едва ли вписывались в этот интерьер, но такова была настойчивой а воля императрицы для Растрелли же эти печи были сущий бедой. Каждый раз он решал словно головоломку ,как вписать в интерьер такой массивный и необходимый в российском климате предмет.Наилучшим вариантом было размещение в углу как это и было сделано в портретной,это помещение предназначалась для развески парадных портретов особ императорской фамилии.
Своеобразный зал славы Елизавета не могла похвастаться родословной своей матери, но этот изъян ее происхождение был исправлен фактом коронование Екатерины 1 вой, уже честь и этот дворец был назван екатерининским,делом первостепенной важности для дочери Петра Великого было подчеркнуть законность своей неограниченной власти над огромной страной.
Растрелли с полу намека угадывал эти мысли заказчица и уверял, что дворец и и затмит по красоте и роскоши двор французского короля Людовика пятнадцатого, который в свое время так опрометчиво пренебрег возможностью посвататься к Елизавете.Всю торжественность момента встречи с государыней должны были прочувствовать иностранные гости уже в анти камерах где они обычно ожидали аудиенции.Анти камера в переводе с итальянского "прихожие".Это название закрепилось за этими залами с легкой руки Растрелли.
Великолепный плафон перрисе ноте с изображением триумфа бахуса и ариадны ,венчал потолок 2 анти камер и и отделка сохранила до наших дней свой первозданный облик.Именно таким этот зал видели современники Елизаветы ,многое из того ,что удалось сделать для царицы зодчим не сохранила время.
последующие перестройки дворца для новых владельце соответствии с иной модой без сожаления разрушали старый интерьер.
К примеру от китайской комнаты сохранились лишь восторженное описание.Современником ее место заняли новой парадной лестницей. Дворец Растрелли все больше и больше очаровывал своим талантом Елизавету, императрица в нем души не чаяла, а зодчий на царских заказах на долгие годы обеспечил себе и своей семье безбедное существование ,никто не сомневался что он достиг вершин славы,чем еще можно удивить каких похвал еще ждать, но оказывается это был еще не предел.Завершающий аккорд в гимне могуществу самодержавной царицы добавил большой зал дворца и так значительный по размерам величиной в 850 квадратных метров он казался еще больше за счет иллюзорного расширения стен облицованных зеркалами. Растрелли показал себя здесь не только как искусстве и декоратор но и как опытный инженер, он применил тут свою особую методику крепежа перекрытий в результате чего в зале длиной в 47 метров и 17 метров шириной,не пришлось ставить ни одной колонны,которое бы служило дополнительной опорой .Конструкции без колонн усиливало впечатление простора и света, особенно днем когда солнечные лучи через два яруса окон насквозь прорезали зал и казалось, что в этом помещении вообще нет не только стен, но и потолка небо облака и фигуры на плафоне были выписаны с такой живостью, что можно было поверить в реальность всего происходящего
Джузеппе Валерио автор этого живописного произведения, заслуженно снискал славу выдающегося театрального декоратора,он знал приемы сценической перспективы и потому плоский потолок кажется куполом а нарисованы арки и колонны объемными. Аллегория России мира и победы 3 части на которые условно дилился плафон. Зал стал не только триумфом зодчего Растрелли, но и предметом особой гордости Российской царицы.
Екатерининский дворец был готов, сложный заказ исполнен и теперь высоким гостям надлежало дать ему оценку. Елизавета ждала дня когда здесь соберутся разом все прибывшие в Россию министры и послы Европы и это действительно произошло 7 сентября 1754 года.
Иноземцев как говорилось в документе,со собливым прилежанием осматривали дворцовые залы и весьма,от восхищались,хранил молчание только посол французского короля.Этим сильно забивал Елизавету, женское самолюбие требовала признание,что ее дворец роскошью превзошел Версаль,и король Людовик 15 вскоре узнает об этом.Так и не дождавшись когда же посол начнет говорить,царица сама обратилась к нему с вопросом почему же он ничего не скажет,разве находит что еще что-то не сделано,все замерли.Француз ответил в наступившей тишине, ваше императорское величество я не увидел здесь самого главного,достойного футляра для столь великой драгоценности.Елизавете ответ понравился она не услышала в словах дипломата скрытого язвительного намека. А мед тем на сотни вёрст от дворца во все стороны вели непроходимые дороги вдоль которых стояли покосившиеся крестьянские избы и заборы.Вот в таком печальном окружение и предстал взору французского посла ,этот дворец для которого он и не увидел достойного обрамления.