В период между двумя мировыми войнами олимпийское движение еще находилось на стадии становления и далеко не все страны мира в нем участвовали. Германия присутствовала на первой олимпиаде современности, которая была проведена в 1896-м году в Афинах и отправляла свою команду на каждые последующие соревнования. Тем не менее, на две послевоенные игры как страна-организатор Первой мировой, немецкая сборная не была допущена.
Но она вернулась в международное спортивное движение в 1928-м году, а через некоторое время уже претендовала на участие в проведении состязаний. В 1931-м году в качестве города, который примет 11-е олимпийские игры, был избран Берлин, и главная заслуга в этом достижении принадлежала бывшему прусскому чиновнику, протестанту с еврейскими корнями Теодору Левальду.
Во время попытки военного переворота в марте 1920-о года он стал исполняющим обязанности канцлера, поскольку все министры покинули Берлин. Именно он, несмотря на угрозу оружием, отказался предоставить генералам-мятежникам посты в правительстве, которые они хотели. Его неудачная карьера в публичной политике к тому времени уже завершилась провалом, поэтому пожилой, но еще энергичный мужчина с головой окунулся в чисто спортивные вопросы.
С легкой руки этого человека и началось возвращение фатерлянда в надгосударственные структуры, несмотря на то, что в конце 1920-х об этом никто не думал и помышлять. Пользуясь своими заграничными связами довоенного времени, этот бывший госслужащий стал пробивать вопрос о допуске своей родины на 9-ю олимпиаду в Амстердаме. А когда немецкая сборная триумфально заняла там второе место, решил, что настало время для подачи заявки на проведение последующих игр.
В длинном списке претендентов были, в том числе, Барселона, Рио-де-Жанейро, Рим и Хельсинки. Но каждый из соперников по разным причинам снял свою кандидатуру. В конце концов у высокой международной комиссии осталось только два кандидата. Чтобы убедить олимпийских чиновников в готовности германской столицы к проведению состязаний, Левальд проводил в Берлине роскошные вечеринки, подсовывал бюрократам девочек и устраивал всевозможные мероприятия. Не мытьем, так катаньем, в 1931-м году ему удалось сделать олимпийской столицей 1936-о года свой родной город Берлин.
В это время из-за всемирного экономического кризиса и непреодоленных последствий Первой мировой в Германии разгоралась острая политическая борьба, в которой сразу несколько партий решили разыграть еврейскую карту. В конце концов в немецком правительстве произошла смена поколений. В январе 1933-о рейхсканцлером, т.е., главой исполнительной власти, был назначен молодой и перспективный политик, имя которого известно всем и каждому. В краткие сроки этот уроженец Австрии сумел укрепить собственное положение и поставить у руля своих идейных сторонников.
Национал-социалисты поначалу не понимали идей олимпийского движения, но со временем решили использовать его для демонстрации превосходства арийской расы. Избрание Берлина местом проведения игр, которое случилось несколькими годами ранее, в этом смысле оказалось, как никогда кстати. Но Левальд был от них полностью независим, а Германский организационный комитет являлся фактически общественной организацией.
В это время еще никто не воспринимал нацистов слишком серьезно. Тем не менее, их открыто пропагандируемые идеи многих пугали и в целом ряде стран возникли движения о бойкоте берлинской олимпиады. Из немецкой сборной были изгнаны атлеты еврейского и цыганского происхождения, но Левальд сумел провести свою страну между Сциллой и Харибдой и все-таки привез в любимую столицу международные соревнования.
Ирония судьбы состояла в том, что этот человек и сам имел еврейские корни. Его мать была из семьи протестантского священника, зато бабушка по отцу являлась крещеной еврейкой. В тогдашнем христианском понимании, он являлся обычным немцем, да и иудейская религия таких людей отвергала. Но введенные Гитлером Нюрнбергские расовые законы даже на четверть евреев считали неполноценными, а потому организатор олимпиады 1936-о едва не был от нее отстраненным.
Чтобы Германию не лишили честно заработанной олимпиады, Левальд оставался на своем посту до ее окончания и лишь затем был отправлен на не очень почетную пенсию. По настоятельной рекомендации фюрера, его сняли с должности члена Международного олимпийского комитета. Тем не менее, престарелого спортивного чиновника так и не тронули, а его политического влияния хватило, чтобы спасти свою старую еврейскую подругу от отправки в «воспитательный лагерь» Терезиенштадт. В 1947-м году он ушел в лучший из миров, но по вполне естественной причине.