– Занятная штучка, – сказал Георгий Иванович, с любопытством разглядывая лежащий на его ладони золотистый овальный камешек.
Камень, размером с перепелиное яйцо, имел ровную, словно отшлифованную, поверхность. Внутри янтаря застыл комар.
– Комар в янтаре до сих пор, как живой, даже крылья расправил, нетленный, – задумчиво продекламировал Георгий Иванович.
– Что вы сказали? – спросил его студент Гена, увлечённый изучением названий книг, которыми были забиты книжные полки в профессорской квартире.
– Сам не знаю. Почти стихами заговорил, – ответил профессор.
– Там такого добра полно, – рассказывал Гена.
– Как хорошо сохранилось это насекомое, – заметил профессор. – Комарику, возможно, исполнилась не одна тысяча лет. Геннадий, я прошу вас показать мне это место.
Георгий Иванович с интересом продолжал под лупой осматривать насекомое, застывшее в золотистом прозрачном мёде янтаря.
– Да хоть завтра! – с радостью сказал Гена. – С собой можно ничего не брать. Там ребята остались. Продуктов у нас много, палатки есть, даже спальный мешок я вам свой уступлю, если придётся ночевать.
– Зачем такие жертвы? Я думаю, что за один день обернёмся. Осмотрю вашу пещеру и камешки – и домой. Это вам, молодым, интересно ночью у костра посидеть, а у меня кости заболят. Я люблю домашний уют, тепло.
– Тогда вам можно завтра к вечеру в город вернуться. Это место находится относительно недалеко. А камешки надо бы отнести в краеведческий музей, – рассуждал Гена.
– Странно. Значит, таких камней там много? – переспросил профессор.
– Очень. И во многих – комары. Там, на берегу реки, напротив нашей стоянки, сошёл оползень, и открылся вход в пещеру. Внутри много янтаря, будто кто специально разложил.
– В наших краях янтарь никто не находил. В какой стороне это место? – спросил Георгий Иванович.
– Километров сто пятьдесят на север. Станция Валуйки. И там ещё километров десять в сторону, – ответил Гена.
«Все-таки, отличные ребята у меня в группе, любознательные! И дружные. Эх, хорошее это время – молодость», – подумал профессор, и глубоко вздохнул.
Вихрастый долговязый веснушчатый Гена попрощался с профессором и ушёл, а Георгий Иванович положил янтарь на сервант и начал готовиться к поездке.
Рано утром он отправился на вокзал. Гена уже ждал его с купленными билетами.
Когда профессор и Гена подъезжали к станции Валуйки, в квартире Георгия Ивановича произошло событие, которое, наверно, озадачило бы профессора, если бы тот его наблюдал. На сервант упал солнечный лучик и стал медленно подбираться к камню. Когда солнце нагрело янтарь, тот начал оплывать, как воск. На серванте растеклась светло-коричневая лужица. Ещё больше профессор изумился бы, увидь он, что комарик зашевелился и стал приподниматься из липкого мёда лужицы, которая лишь несколько минут назад была янтарём. Наконец комару удалось выбраться. Он обсох, рывками полетел по комнате, а потом замер в углу на потолке. Вскоре в комнату степенно вступил чёрный пушистый откормленный профессорский кот Портос. Комар беззвучно слетел с потолка и закружил над котом, выжидая момент. Портос уютно устроился на диване и задремал. Комар подлетел к нему, уселся на ухо и осторожно впился в него своим хоботком.
Тем временем, Георгий Иванович и Гена шли по лесной тропинке по направлению к лагерю, где расположились ребята.
Стояла жара. Под пологом леса звенели комары. Дойдя до небольшой полянки, путники решили устроить привал. Они уселись на поваленную берёзку.
– Смотрите, заяц! – закричал Гена.
К ним и впрямь приближался пушистый зверёк. Поведение зайца казалось странным: он передвигался осторожно, крадучись.
– Никогда не встречал зайца, который бы шёл к людям, – заметил Георгий Иванович.
– Может, он бешеный? – предположил Гена. – Я слышал, что дикие животные, заражённые бешенством, не боятся людей и подходят очень близко. Иногда даже ласкаются.
–Так это хищные звери, а о зайцах я ничего подобного не слышал, – пожал плечами Георгий Иванович.
Заяц, между тем, подобрался к ним совсем близко. Георгий Иванович встретился с ним взглядом. Тот что-то жевал. Профессору показалось, что зверёк оскалился. Внезапно заяц прыгнул вперёд и вцепился в предплечье Георгию Ивановичу. Профессор дико закричал, пытаясь оторвать зайца, но тот мёртвой хваткой повис на его левой руке. Тогда Георгий Иванович пережал зайцу горло свободной рукой и сбросил его на землю. Заяц не успокоился и приготовился к новому прыжку. Он совсем не боялся людей и продолжал атаковать!
Зверёк прыгнул снова. Выйдя из оцепенения, Гена выхватил из рюкзака нож и вонзил в животное. Заяц задёргался, но отпускать руку профессора не спешил и затих только после ещё нескольких ударов. Из руки Георгия Ивановича хлестала кровь. Гена снял с себя рубашку, оторвал рукав и перевязал рану.
– Ничего себе! – всю оставшуюся дорогу повторял профессор, морщась от боли.
Уставшие и потрясённые, они наконец вышли к реке. Со стороны лагеря раздавались громкие крики. Между двух палаток на песчаном берегу реки металась маленькая собачонка и отчаянно лаяла. Две девушки визжали, а невысокий парень пытался стукнуть собачку длинной палкой. Наконец, ему это удалось. Болонка заскулила и, злобно рыча, отступила в прибрежные заросли ольхи.
– Дейзи! Дейзи! – звала её белокурая девушка.
– Взбесилась твоя дура! – сердито сказал парень в синей рубашке, не выпускавший из рук палку.
– Нет, Толик. Не надо было её так сильно бить, – сокрушалась хозяйка собачки.
– Женька, ты на себя посмотри! Она же у тебя кусок мяса из ноги вырвала, – заметила загорелая черноволосая девушка. У блондинки и впрямь были порваны джинсы, и из правой икры хлестала кровь.
– Ира, перевяжи её! – крикнул Толя.
Гена подбежал к раненой девушке и сказал:
– Стоило мне уехать, как с тобой тут же приключилась неприятность. У твоей болонки крыша поехала. Может, у неё бешенство. Тебе надо срочно к врачу, делать уколы. Кстати и профессору, тоже.
Георгий Иванович был бледный, как полотно. Ткань, в которую была замотана его рука, пропиталась кровью.
– Что с вами? Почему у вас такой вид? – удивилась Ира.
– Мы подверглись нападению бешеного зайца, – смущённо сказал Георгий Иванович.
– На вас напал заяц? – изумился Толя.
– Ага, ещё какой заяц! Волк настоящий, а не заяц. Зверюга! С трудом я его уложил, – с интонацией бравого охотника сообщил Гена.
Профессор поторопил Гену:
– Скорее показывайте вашу пещеру, а то рука болит! Мне и Жене надо быстрее ехать в больницу.
Читайте продолжение.
Подписывайтесь на мой канал , пишите комментарии!
Мой профиль на Литрес здесь.