(перезалив статьи 18.02.2021)
Кому вообще интересно слушать про политический пиар и «хайповые» законопроекты? Кого это может заинтриговать в 2021-ом? Заплесневевшая эпоха выборов осталась далеко в девяностых. Сегодня ничего, кроме брезгливой скуки и раздражения эти темы вызывать не должны. По крайней мере у здорового организма.
Президент поручил рассмотреть вопрос об изучении в школах классики отечественного кинематографа. Можно конечно перечислить массу «неудобных» фильмов. Например я бы с удовольствием посмотрел, как учителя поясняли бы за фильм «Ленин в октябре» 1937 года:
«Василий: (читает письмо) И что делать с помещиками?
Ленин: Выгонять! Пусть выгоняют всех.
Василий: А вот он дальше пишет: «Хотели их гнать, а потом решили и всех поубивали».
Ленин: Ага. Ну что же, очень толковое письмо.»
Наверное интерлюдия перед фильмом включала бы инсталляцию с инфернальным образом Ленина из папье-маше. Ильич с крыльями летучей мыши и козлиной бородой, подмигивал бы хитрым глазом школьникам, заходящим в аудиторию, для того чтобы все акценты с самого начала были правильно расставлены.
Да и зачем весь этот почин с советским кино в школах? В чем цель-то? На замечательном советском кино выросли люди которые разрушили советский союз. Возможно это предложение президента, то самое — «можем повторить»(эсхатологическое подсознательное желание свернуть себе шею или прыгнуть в море). Иногда извращённая совесть потерявшего веру в прощение, более не призывает к покаянию, а лишь толкает к собственной гибели. «Пропади всё пропадом и гори оно всё огнём, будем пить и веселиться ибо завтра умрём!»
Если честно, уже в конец задолбали эти вялые попытки власти щекотать меня под моим советским хвостом. Эти заигрывания и полунамёки, это кокетство:
— Помнишь Берлин сорок пятого?
— Конечно помню.
— Как молоды мы были…А семнадцатый?
— Разве можно забыть такое? Но что теперь об этом говорить. Ты уже давно замужем.
— Да, но знаешь…впрочем…Я иногда думаю, что если…
— Говори!
— Такое и в мыслях содержать грешно…Скажи, я сильно изменилась?
— Нет, ты всё та же, ты ни капельки не изменилась, стала даже красивее. Прошу тебя - говори.
— Что если…
— Да…
— Нам с тобой…
— Да…
— Чтобы как тогда…Помнишь как нас все боялись? Как было прекрасно, а какая защищенность…Ах, прости, муж звонит, прости. Всё, мне пора. Прости, мне нужно бежать. Я всегда помню о тебе, не пропадай…держись…пока!!!
И вот она снова ушла, убежала, запрыгнула в своё совсем не «Рено» от «Убер», а я остался здесь в чём был, меж родных панелек. Она всегда так делает, не отпускает меня до конца, пытается держать на коротком поводке. Как только я пытаюсь порвать с ней окончательно, она делает подобные выпады, треплет моё сердце, мои мечты, воспоминания, надежды. После таких встреч в сердце взлетают ракеты, слышится родное «поехали», поют хоры, и я снова готов ждать, готов верить. Готов верить что она всё ещё любит меня, что когда-нибудь она снова будет со мной. В такие вечера я обманываю себя этой мнимой надеждой, покупаю пол литра с копчёной колбасой на газете, и ностальгирую до утра у монитора пуская слезу под «Верных друзей». Ближе к утру уже совсем пьяный пишу смски Зюганову, за которые потом становится стыдно. Впрочем, он всегда тактично не отвечает мне взаимностью, ведь кто-кто, а уж он точно всё понимает.
