Именно с этими словами уже очень много лет ассоциируется праздник Защитника Отечества, что отмечаем 23 февраля. Главный фильм этого дня - «Офицеры» - снят в 1971 году режиссером Владимиром Роговым. Однако мало кто знает, что кинокартина поставлена по одноименной повести Бориса Васильева. (Творчество Васильева в этом плане вообще уникально: он умеет настолько точно отображать характеры, время героев, что многие произведения считаются чуть ли не народными!)
Повестью это произведение называем условно: больше похоже на сценарий, в котором один эпизод сменяется другим. Несколькими штрихами представлены время и место действия, жесты и мимика героев. Однако и среди этих сведений чувствуется стиль Васильева - трагизм в каждом слове.
«Последние святки царской России. Уже всем надоела бессмысленная и жестокая война, не прекращается поток беженцев с запада и юга, уже начались очереди, и многие недоедают, но никто пока не знает, что эти святки — последние, что через два месяца отречется Государь и Россия станет республикой. И, может быть, поэтому веселье сегодня такое по-русски бесшабашное и такое по-русски горькое. Даже отчаяние в России пока еще отчаянно веселое».
Основной упор сделан на диалоги, поэтому важна речевая характеристика.
Главные герои - Алексей Трофимов, Иван Варавва, Любочка - обретают свою историю, прошлое и настоящее. Так, мы узнаем, что Иван - казак, отличился еще до революции: награжден был Георгиевсим крестом. Любочка - дочь полковника, боевого командира. А львы,знакомые всем по фильму Рогова, - это львы у ворота ее родового особняка. А Лешка - бедняк, зарабатывавший на жизнь тяжким физическим трудом. Первая глава - как экспозиция: мы знакомимся с основными действующими лицами, которые пока ничего друг о друге не знают, но находятся в одном месте - Воробьевы горы на Святки.
По сравнению с фильмом повесть более смелая и правдивая. Здесь есть все, что по понятным причинам не могло в 1971 году прозвучать с экранов страны.
Маша Белкина - дочь врага народа, когда об этом узнает Любовь Андреена, она категорически отказывается запрещать сыну дружбу с ней.
«Я не судья моей стране, но я судья себе самой. Честь офицера — выше собственного благополучия, выше самой жизни. Вот что я хочу вложить в моего сына. А вы предлагаете обратное. Да разве Егор простит себе, что струсил и предал свою первую любовь? Ни Егор, ни Маша не простят нам с вами этого никогда. Никогда!»
В этом отношении Любочка - главный стержень и семьи, и всей книги Васильева. Если в фильме отображена только ее жертвенность в те дни, когда надо ЖДАТЬ, переезжать с места на место, тесниться в съемном жилье, где на мебели «инвентарные номера», то в повести ее характер раскрыт многограннее. Она ни на минуту ни разу не УСОМНИЛАСЬ в честности Ивана, Алексея.
Узнав об аресте Вараввы, нашла, в какой тюрьме он ожидает приговора, отстаивала очереди, чтобы посылку передать, ведь «у него никого, кроме них, нет». Ни разу не подчинилась подлому «замалчиванию».
« - У него никого нет, кроме нас, Алеша.
— Его счастье! — по инерции выкрикнул Алексей, но сразу же сбавил тон. — Сейчас счастье с обратным знаком. С минусом оно, понимаешь? — спохватился, включил радио, но сделал все же потише. — Минус счастье, минус! У кого ничего нет, того и взять не за что. А у меня — ты и Егор. Ты и Егор, понятно это тебе? И я требую прекратить всякие передачи!»
Сама не усомнилась - Алексею не позволила.
Описание тюремных очередей - скупое, но точное:
«Счастья у этих женщин уже не было. Но молчали здесь вовсе не потому, что счастье осталось в прошлом: женщины и в горе находят отдушину в разговорах. Здесь молчали по куда более серьезной причине, чем личное горе. Здесь молчали из страха окончательно погубить любимого, семью и самою себя. Уже одно то, что они встали в эту проклятую очередь с передачами, до времени скрытыми от глаз в глухих сумках, было отмечено кем-то и где-то, стало тавром, черной страницей досье, знаком беды. Но там, за беззвучными каменными стенами, реально погибали их мужья, братья, сыновья, любимые. И поэтому так тихо, так покорно и так несокрушимо стояли здесь эти женщины».
Повесть охватывает все, что происходило в стране с революционного года по семидесятые - от Святок семнадцатого до 1971, когда тридцатилетнего Ивана Трофимова чествуют «за успешное окончание военной академии и проявленные при этом выдающиеся успехи в освоении учебных дисциплин, а также за активное участие в научно-исследовательских работах» и награждение почетной золотой медалью.
Знакомые с детства диалоги и эпизоды:
«— Решайся, Алексей, — сказал Варавва. — Наконец-то опять рядышком служить будем.
— Заманчиво, — еще раз признался Алексей Иванович. — Только видишь ли, Ваня, дивизия-то у меня особенная. В ней Егор воевал.
— Понимаю, Алеша, и с ответом не тороплю. Возвращайся в дивизию, посоветуйся с Любой, а там…
— Зачем же откладывать? — Трофимов опять выглянул в окно. — Вон она, моя Люба. На лавочке сидит, как и положено офицерской жене.
— Где?.. — Варавва рванулся к окну, глянул. — Что же ты, старый хрыч…
И выбежал из кабинета.
Шагнул было к выходу, но вдруг остановился, развернулся на каблуках и, не обращая внимания на изумленные взгляды подчиненных, принялся обрывать цветы в горшках, ящиках, кашпо…
—Здравствуйте, Люба Трофимова, — тихо произнес Варавва, подойдя к скамейке.
Любовь Андреевна вздрогнула, подняла глаза.
— Ванечка…
И беззвучно заплакала», -
и страшная правда, оставшаяся за кадром, делают повесть Васильева безусловно лучшей и достойной праздника Защитников. Лучшей об офицерах.
«Офицер в России не попугай, в цвета не окрашен. Он украшен честью, и либо имеет ее, либо не имеет»,- мудрые слова вкладывает Васильев в уста своей героини.
Когда же в последней главе, названной «Внук», мы знакомимся с Иваном Трофимовым, который воспитывался и родным дедом, и приемным, в честь которого и был назван, мы понимаем, что нет ничего более ответственного и важного, чем «Родину защищать», ведь «героизм есть самоотречение, мгновение, когда человек во имя исполнения долга или спасения других людей становится нравственно гениальным».