Прошло столько времени, а я до сих пор вспоминаю все, что было связано с тобой. Не знаю, отпустил ли ты все это уже давным-давно или же тоже иногда мысленно возвращаешься на мой, тогда еще второй, курс… Как давно это было… А кажется – совсем недавно.
Я хочу верить, что ты вспоминаешь меня также часто, как и я вспоминаю тебя.
Ты был дорог мне. Ты стал дорог мне в момент нашего знакомства — настолько сильную духовную связь с тобой я тогда ощущала. Я помню, как горели твои глаза, когда ты рассказывал о вещах, которые тебе нравились, которыми ты увлекался… Черт, мы были так похожи. Это меня и подкупило.
То, что было между нами, нельзя было назвать ни дружбой, ни отношениями. Ты открыл мне мир внутри меня самой, а я тогда стала единственной для тебя девушкой. Все был так волшебно и непонятно.
Ты помнишь, как безобидно все это начиналось? Давай я напомню тебе.
Сначала мы просто общались в колледже. Ты – педагог, я – твоя студентка. Уже можно понять, что что-то не так. Потом мы стали вместе ездить домой, каждый — в свой, на троллейбусе номер пятнадцать. Он после того ремонта дороги так и не вернулся на маршрут, как и наша с тобой любовь: чертов транспорт уехал куда-то вместе с ней и забыл вернуться обратно. А затем мы стали с тобой гулять после учебы и общаться часами напролет. Мы могли общаться на любые темы. Ты рассказывал мне о театре, о космосе, о море. Обещал меня отвезти туда, на море, ведь я не разу не видела его в живую и мечтала об этом. А ты обещал воплощать мои мечты в реальность. Ты был безумно интересный. А как ты рассказывал… Я забывала, как дышать, когда слышала твой голос. Ты делал мне комплименты: какая я красивая, добрая, ранимая; говорил о том, как тебе нравится мое творчество; обещал сделать из меня звезду…
Я была самой счастливой в этом несчастливом мире. Люди во круг ходили с опущенными глазами, а я светилась от счастья и парила над землей.
Но как же меня мучила совесть. Я ведь не была твоей, и где-то в глубине души мы оба (а может, только я) понимали, что мы никогда не будем вместе. Но я хотела этого! Я, правда, хотела этого, но мне было безумно страшно… Я всю подростковую жизнь встречалась с другим. Когда я только переступила порог взрослости, вместе с ним, и хотела было закрыть дверь, ты выставил ногу и бесцеремонно ворвался в мою жизнь. Ты проник в самое сердце, где, казалось, должен был жить другой. Ты заменил мне всё и всех.
Одержимость? Возможно. Но я бы все-таки назвала это любовью. Мы оба не знали, что испытывали друг к другу. Но оба понимали, что эти чувства запретные. А всем известно, что запретный плод – такой сладкий. Вот и ты оказался таким сладким для меня.
Помнишь, как мы скрывались по этажам от моих одногруппников и твоих коллег? О чем разговаривали, когда сидели вместе? А когда гуляли? А помнишь наши секретные переписки, смысл которых понимали только ты и я?
А помнишь, как горел мост через реку? Мы так любили гулять по этому мосту, наблюдая за рекой и утками. А один раз прилетели настоящие белые лебеди, которых я после запечатлела на холсте для тебя. Так вот, когда горел мост, сгорело и все, что могло вернуть нас в это волшебное время.
Не знаю, как у тебя, но у меня остались лишь крупицы: немного фото, несколько фантиков и любимый термос. Большее — в моей памяти, конечно, но и она не вечна. Я стараюсь не забыть этого, да и, пока я живу в этом городе, это крайне проблематично, ведь здесь все напоминает о тебе. Но когда-нибудь эти воспоминания заменятся другими, более приятными воспоминаниями. И связаны они будут уже не с тобой. По крайней мере, я очень надеюсь на это.
Мы так многому друг друга научили, так многое друг другу показали… Пользуешься ли ты всем тем, что получил от меня? Я пользуюсь. Но не самым главным. К сожалению, всю ту любовь к самой себе, которую ты мне позволил почувствовать, ты забрал с собой, и вот уже несколько лет я ощущаю себя пустой некрасивой оболочкой. Я не могу больше петь на диктофон, потому что мне некому это отправлять. Я больше не фотографируюсь так часто и так много, потому что никто больше не восхищается моей внешностью так, как это делал ты.
Я не живу с тех пор, как мы переросли наши непонятные взаимоотношения.
Я справилась с болью, но часть меня будто парализована. Твоя жизнь продолжается, как и моя, и я счастлива за тебя. За твои достижения, о которых ты лично мне, как раньше, никогда не расскажешь, но о которых я могу услышала из обрывков твоих интервью с корреспондентами. За то, каким человеком ты стал, пускай, я, и понятия об этом не имею. Я могу лишь догадываться об этом. И верить, что у тебя все хорошо не только на камере, но и в жизни.
Не знаю, как тебя, но меня уже года три волнует лишь один вопрос.
Кто мы друг другу?
И ответа на него я не имею…