Вообще, чем дольше они с семьей были там, тем больше чувствовали себя как дома.
Они работали в соседних офисных зданиях, поэтому вместе ездили на работу, проводя время вместе за обедом или в спортзале.
Южный климат помог найти новых друзей - проще было пригласить несколько человек на пикник в парке, чем в дешевую съемную квартиру, где нет условий для праздников.
Примерно через два с половиной года появились первые мысли о том, чтобы остаться на подольше.
Через три года после приезда они всерьез подыскивали себе квартиру в ипотеку.
Чтобы, как и раньше, жить полностью самостоятельно и иметь возможность сверлить дыры в стенах где угодно.
Наличие трех собственных комнат конечно не означало, что они останутся здесь навсегда - скорее, они останутся во Франции немного дольше, возможно, в первые семь или десять лет после выплаты кредита
Она говорит: «Мне было ясно, что мы останемся там навсегда».
Деньги банк занял без особого труда, но довольно высокие цены на недвижимость были большей проблемой, чем формальности - по такой цене можно было получить большой современный дом в России.
В конце концов, они решили и купили недвижимость.
«Мы были в гостях у друга в его недавно построенном, красивом, большом доме в Подмосковье, но, вернувшись во Францию, мы были очень счастливы иметь нашу квартиру в Ницце, где так красиво и где нам не нужно так тратить много времени дома.
А потом приехали дети, и мы скорее сказали: “Посмотрите, какая тесная эта квартира. На эти деньги мы могли бы иметь дом у нас в стране.”
Первое более сильное чувство несправедливости было касательно института материнства.
Оно возникло вскоре после рождения первого ребенка.
В то время как работающие женщины в России могли оставаться дома со своими детьми в течение года, женщины во Франции должны были вернуться на работу через 2,5 месяца.
В конце концов, другого выхода не было, потому что оставить семью из трех человек на зарплате мужа-инженера явно пророчило худшие времена.
Сверхурочная работа сократилась, а количество необходимого отпуска увеличилось, сын снова заболел, а Франция не предусматривает более двух дней неоплачиваемого отпуска по уходу за ребенком.
Оказалось, что и у босса с этим большие проблемы.
Для сотрудницы, у которой поблизости нет родителей, таких как ее подруга, это означало, что нужно думать об этом.
Бабушка бы там помогла, но полагаться приходилось только на себя.
«У меня был кризис, когда я поняла, что все действительно было в моих мыслях. Я даже не могла заболеть! Ведь кто тогда будет заботиться о детях, кто пойдет работать?»
Стрессовые ситуации на работе ускорили принятие решения о втором ребенке - дочь родилась через два года после брата.
Чтобы избежать известных из прошлого проблем с частым отсутствием родителей, вскоре няня заботилась об их детях.
На этом фронте нас тоже ждала неудача.
Когда сын начал говорить, выяснилось, что доверенная няня полностью лежала и что ее обязанности в основном сводились к тому, чтобы сажать детей перед телевизором и кормить их нездоровой пищей.
Хотя человек получал зарплату корпоративного служащего.
Помню, что 2016 год был ужасно тяжелым в финансовом отношении.
Я зарабатывала все больше и больше, а денег не было.
До рождения детей мы могли откладывать много денег и каждые выходные летать за границу, потому что мы могли себе это позволить.
Я проанализировала: сейчас мы фактически не делаем ничего экстраординарного, и нам по-прежнему приходится брать из сбережений 100 евро каждый месяц.
Что-то шло не так, потому что мы никогда не были бедными.
Потом стали нарастать мысли, что наша страна лучше.
Там зарплата одного члена семьи позволяла другому оставаться дома с детьми.
Простота жизни в России была все более и более заманчивой, в то время как во Франции было видно разочарование: как работать больше, когда есть дети, как поддерживать четкий режим дня, когда что-то идет не так, как планировать.
Как все согласовать, когда один ребенок ходит в детский сад, а другой - в ясли.