Она сыграла две замечательные роли в своей жизни: профессиональную - радистку Кэт в бессмертном фильме "Семнадцать мгновений весны», и женскую - жену всеобщего любимца, блистательного Андрея Миронова. Так случилось, что они расстались, и долгие годы Екатерина Градова не давала интервью и никому не рассказывала о том, что произошло между ними. И только в 1998 году она впервые рассказала об этом "Лилит".
Во время съемок сцен, где наша доблестная радистка была беременной, актриса Екатерина Градова тоже ждала ребенка -- от Андрея Миронова. Он был уже звездой и часто шутил над ней: "В каком-то детективчике снимаешься". Маша Миронова родилась за два месяца до премьеры знаменитого телефильма, в июне. В августе стояла жара, и Катя, оставив на мужа ребенка и собаку, побежала как была в летнем сарафанчике и с хвостиком, в Новоарбатский гастроном за хлебом. Домой она вернулась часа через четыре.
«Где ты была?», - схватился за голову молодой отец. "Я расписывалась», - устало поправила растрепавшиеся волосы Катя. Как оказалось, после серии, где радистка Кэт застегивает запонку Штирлицу, ей лучше было на улицу не выходить: вся толпа в гастрономе ринулась к актрисе за автографами.
Так на какое-то время ее слава превысила славу мужа. Правда, Андрей тогда шутливо предупредил: "Дома мне звезд не надо. Мне хотелось бы, чтобы дома была не актриса, а жена и мать моего ребенка».
Екатерина Градова: "Наш брак был заключен по большой любви. Он был коротким, но не все, что коротко, не имеет своих следов и продолжения. Бывает, что одно мгновение перерастает в вечность, а десятки прожитых лет остаются на земле. Наш брак был увековечен рождением дочери, а теперь уже и внука.
Андрей и я женились впервые, ему было 30 лет, а мне 24 года. В силу молодости, недооценки некоторых ценностей, мы не смогли сохранить семью. Виню я только себя, потому что женщина должна быть сильнее.
Не зря же говорят, что мужчина женится, а женщина сохраняет брак. Гордыня, свойственная неверующим, помешала мне мудро увидеть ситуацию. Я объясняла себе проблемы в семейной жизни особым дарованием мужа и его молодостью.
Наш развод не был основан на неприязни друг к другу. Скорее, это был сильный собственнический импульс. Мы ждали друг друга от друга чего-то очень важного ... Тут бы остановиться мгновению, оставив любящих наедине с Богом и с собой. Но жизнь бурлила, предлагая свои выходы и варианты.
Женщина должна подчиниться своему мужу, склонить голову перед ним, потому что муж – хозяин и господин, в хорошем смысле этих слов. Тогда-то и рождаются смирение, служение, женственность, тогда ты принадлежишь ему.
Андрей был очень консервативен в браке. Воспитанный в лучших традициях, он не разрешал мне делать макияж, не любил видеть в моих руках бокал вина или сигарету. Говорил, что я должна быть «прекрасна, как утро», а мои пальцы -- пахнуть ягодами и цветами.
Он меня учил стирать и убирать так, как это делала его мама. Он был нежным мужем и смешным отцом. Андрей боялся остаться с маленькой Манечкой наедине. На мой вопрос: «Почему?», отвечал : "Я теряюсь, когда женщина плачет». Очень боялся кормить Машу кашей. Спрашивал, как засунуть ложку в рот: «Что, так и совать?» А потом просил: «Давай лучше ты, а я буду стоять рядом и любоваться ею».
Наш развод воспринимался и им, и мной до конца его жизни как кровоточащая рана - он очень любил свою дочь.
Андрей никогда не сказал ни про одного человека плохого слова. У него это было в крови – его буквально коробило, когда начинались сплетни. «Да не принимай ты в этом участия, не осуждай, не суди!» Сегодня я понимаю, что это такое – не осуждай.
Андрей умел уважать людей. Даже для пьяного на земле у него находилось несколько добрых, с дружеским юмором слов. Никакого высокомерия и презрения.
И еще одно при его "звездности" уникальное качество: он всегда сомневался в себе. Не было ни ОДНОЙ роли (в нашей с ним совместной жизни), репетируя которую, он бы не говорил: «Меня снимут». А когда я спрашивала: «Тебя? А кем тебя можно заменить?», в ответ он начинал перечислять фамилии товарищей по театру, искренне считая, что это может быть другая трактовка. А он уже приелся, заигрался.
Был такой случай: в театре давали звания – заслуженных артистов, народных. Андрей, который играл основной репертуар, не получил накакого! Я пылала гневом и разразилась монологом, что вот, мол, другие получили и твоя партнерша по многим спектаклям Наташа 3ащипина - тоже, а ты - нет!
Он поднял на меня свои ласковые глаза и сказал: "Катенька! Наташа - прекрасная актриса, я ее очень люблю и ценю, и не позволю тебе ее обижать и вбивать между нами клин!"
С ним нельзя было вступить в сговор против кого-то -- даже родной жене - он не терпел пошлости и цинизма. Для людей, которые его обслуживали (костюмеров, гримеров) он был "сыном, сынком", они его обожали. Он никогда никого не обидел. Он целовал руку, которая стирала для него по три рубашки для одного спектакля.
Когда его хоронили, две пожилые женщины, которые помогали ему готовиться к спектаклям в течение 20 лет, бездыханно висели на изгороди, отделявшей людей от его гроба".
Продолжение ЗДЕСЬ, а еще читайте:
- "На Градовой Андрей женился назло мне". Татьяна Егорова о Миронове
- "Личная жизнь Андрея была хождением по лабиринту". Миронов глазами фотографа Валерия Плотникова ЗДЕСЬ
Ирина Зайчик, Москва, специально для "Лилит" (с)