Конечно же, оказавшись дома, я не легла спать. Сначала отвела Соню в детский сад. Потом слегка привела себя в порядок и стала дожидаться того часа, когда можно будет поговорить с Настей. Игорь, как и обещал, сбросил сообщение с адресом больницы, в которой оказалась подруга.
Я, конечно, сомневалась в том, правильно ли поступила, не озвучив свои мысли Игорю. Но мне не хотелось подозревать невиновного, поэтому я точно должна была убедиться в том, что я права. Наконец, наступил тот час, когда я, возможно, узнаю правду. Я накормила Малыша, он вскарабкался на диван и уютно на нем устроился.
Дочка была в восторге, когда утром увидела котенка, и не хотела с ним расставаться. Я ей пообещала, что сегодня мы заедем в зоомагазин и купим красивый ошейник для Малыша, еще не мешало бы отвезти его к ветеринару. Но до вечера еще далеко. Очень надеюсь, что все сложится удачно, и я успею выполнить обещание, которое дала Соне.
Собрав для Насти вещи первой необходимости, я, наконец, решила, что пора и вышла из дома. Почему-то я не ощущала былого страха. Наоборот, мне казалось, что я вижу свет в конце пути. С этой уверенностью я села за руль автомобиля.
Больница, в которой оказалась Настя, была ничем непримечательной, поэтому там на меня никто не обратил внимания, хотя время для посещений было указано с 16:30 до 19:00. Но, скорее всего, это правило здесь никто не соблюдал, потому что я видела и других посетителей, которые пришли навестить больных. В журнале учета я посмотрела, в какой палате лежит подруга. Поднявшись на нужный этаж, я отправилась искать 309 палату.
Оказавшись перед дверью палаты, я собралась с мыслями. Главное, убедить Настю говорит правду, иначе она может испугаться, и я все только испорчу. Тихонько постучав, я открыла дверь. Палата была на четыре человека. Я окинула взглядом помещение и увидела подругу, она лежала на дальней кровати лицом к стене. Сердце резко сжалось от жалости к Насте, ведь за последнее время на ее долю выпало больше всех испытаний. Решительным шагом я вошла в палату и подошла к подруге, потрогав ее за плечо.
Настя тихонько повернулась, увидев меня, ее лицо исказило подобие улыбки. Она очень медленно приподнялась на кровати.
- Аня, я очень рада, что ты пришла, - тихонько сказала она, - мне вчера резко стало плохо, поэтому я не могла вас дождаться, скорая дежурила рядом, она и привезла меня сюда. Но я очень хочу домой. Ко мне здесь еще ни разу за все утро никто не подошел.
Я погладила подругу по голове. Она в это время продолжила:
- А еще я потеряла телефон и никак не могла с вами связаться. Мне казалось, что вы вообще никогда не придете.
- Настя, ну как ты могла такое подумать! – воскликнула я. – Мы бы обязательно тебя нашли, за это ты могла даже не переживать. Ведь ближе подруги, чем ты, у нас никого нет.
- Спасибо, Аня … Зря я в вас сомневалась, - улыбнулась она.
- Вот видишь, ты уже улыбаешься, - пыталась подбодрить я подругу, думая о том, как начать разговор. При виде ее вся моя решительность куда-то испарилась.
- Ань, может быть, ну ее эту больницу, у меня все равно не брали никакие документы для оформления … Не хочу тут больше оставаться.
- Вдруг тебе станет хуже? – спросила я ее.
- Тогда отвезешь меня в другую больницу, здесь мне вряд ли помогут, - с этими словами подруга тихонько встала.
- Ну как? Голова не кружится, - спросила я ее.
- Нет, все хорошо, можем идти.
Я собрала немногочисленные Настины вещи, и мы спустились к машине. Никто даже не спросил, куда уходит пациент. Всем было все равно. Ну что ж, тем лучше, мне не очень хотелось вести диалог в палате, где лежало еще трое больных.
На улице Настя немного повеселела, ее бледное лицо уже не было таким белым. Когда мы оказались в машине, я достала телефон, который нашла вчера и протянула подруге.
- Аня, ты нашла его! – воскликнула она и включила его. Судя по тому, как поменялось ее лицо, она поняла, что я видела часть сообщения, которое ей прислали.
- Настя, ты ничего не хочешь мне рассказать…