Немного полистал ранние статьи канала о Рюрике, викингах, Северах древних. Заметил любопытное заблуждение в комментариях, с которым разбираться будем. Иной раз сам грешен, каюсь. В трёх соснах плутая. В традициях ХХ века обобщая: норманнов, норвежцев и викингов. Хотя разные вещи и понятия — абсолютно.
Итак. Во Франции все «северные люди» получили имя — норманнов. В Англии их называли — датчанами. Теперь викинги. В Ирландии они — финнгаллы и дубгалламы. Вроде бы, означало «светлые чужеземцы» (норвежцы) и «темные чужеземцы» (датчане). В Германии викинги — аскеманны, в Византии — варанги, на Руси — варяги. Во всяком случае скандинавы Ярослава Мудрого — точно ими были.
Викинг, как явление.
Здесь вечные перекосы. Из крайности в крайность народец носит. Пираты, кровожадые убийцы и грабители… с одной стороны. Романтичные любители саг, путешественники в Америки, неутомимые торговцы, талантливые корабельщики и непревзойденные воины. Что их заставляло отправляться на поиски приключений?
Академическая наука строга в этом вопросе: жители Скандинавии испытывали недостаток в землях, пригодных для земледелия и скотоводства. Всплеск рождаемости породил скрытое перенаселение общин, создал внутреннее напряжение в социуме. Иначе на кой ляд они планомерно захватывали треть Англии, Ирландию, Северную Францию, Сицилию и т.д. Вторая причина явления «викинг» — это стремительное развитие торговли. Ну и конечно же, быстрое разложение родового строя, появление воинственной знати, переход к «военной демократии».
Всё так. И не так. Во-первых, — ранняя история страны Швеции, как и ее соседей… вообще не известна. Нет письменных хроник. Если честно, всё очень гадательный характер носит. Сравнительным анализом добыто, подкреплено очень вольными и поздними трактовками. Норвегия. Тут хоть что-то «ясно», спасибо исландским сагам. Все мифы о норманнах, викингах созданы на основе фантазий сказителей XIII века. Проверять будем, ага.
Что мы знаем из фольклора? «Норманны» стартуют набегами с норвежских земель. На западном побережье Сконе у них гнездо. Главные силы «норманнов» пируют на укрепленных базах ярлов и конунгов, в окружении бесчисленных драккаров, толпясь в фьордах. Как-то… сомнительно, зная географию тех мест. И археологию. Ну пусть.
Норвегия.
Этот народ начал формироваться с середины XI века. И то — может быть. Во всяком случае, понятно, откуда происходит это название. Главное сочинение Северов, «Сага об Инглингах» упоминает. Там находится слово «норвежский». Случайно почти, очень далеко в тексте. А теперь странность одна. Авторы исландских саг были выходцами с западного норвежского побережья Скандинавии, верно же? Логично предположить, о своей родине должны петь красочно и подробно. Ан, нет.
«Сага об Инглингах». Кто подзабыл — это важнейший источник по ранней истории Скандинавии. Написана на древнеисландском языке, в начале XIII века. Исландцем Снорри Стурлусоном. Она повествует о 30 предках норвежского конунга Рёнгвальда Достославного. Из династии Инглингов, которой принадлежали первые исторические правители Швеции и Норвегии.
Так вот, это произведение водит читателя по всяким географиям. В северной части света находится страна «Великая Скифия» (Холодная Скифия). Швеция, как норвежцы называли эту Скифию. Есть там горный хребет, он отделяет эти земли от Страны Турок. С северных гор течет река Танаис (это поздняя вставка, адаптация к географическим пониманиям поздними переписчиками).
Река Танаис в понимании историков античности — главная река Восточной Европы, славянская. Переводчиками воспринимается Доном. Но на этом всё, как-либо других подтверждений нет. С точки зрения составителей саг — вообще по барабану, какая река течет в далекой стране богов. К востоку от Танаиса — Страна Асов (Жилище Асов), там правит великий воин Один. Он воюет с Ванами, неизменно побеждает.
Считается, эти два народа — шведы и даны. Последних так прозвали из-за Дана Гордого, их первого конунга. Ванланди, потомок Одина, владел богатством Упсалы, много странствовал, как-то угодил на зимовку в Страну Финнов. Вот таким кульбитом, даны и шведы переселяются из Скифии … в Скандинавию. Ванланди очень рисковал, поскольку в этой стране жили и правили бал колдуны. Дальше сказок становится меньше, «Сага...» повествует о конунгах Швеции, совместных (с данами) походах в Восточные страны. И лютая скукота о быте и семейных отношениях. Норвегия… упоминается всего лишь раз.
Была или нет?
Возникает стойкое подозрение: племени «норвеги», подобно шведам (свевам, свеям), данам, финнам, — попросту нет. Земли западного побережья Скандинавии заняты кем угодно (свевами, данами, фризами, саксами, даже ободритами-славянами). «Nord veg» — это перевод «пути на север», «северный путь». Местечко так себе по комфорту, осваивалась узкая скалистая полоса между горами и оконечностью фьордов — крайне медленно.
Часто случалось так, что пройдя по «северному пути», поселенцы возвращались обратно, на юг. Археология так и говорит. Поступательное заселение, из-за сурового климата, началось с сезонных промысловых стоянок. На зиму народ отбывал на юг Скании. Постоянных городищ и селений севернее срединной части Норвегии не отыщете до XI века.
Вот и нарисовались две огромные проблемы. Первая — становление национального государства, вторая — формирование национального языка. Всегда современная Норвегия считалась спорной территорией, кублом амбиций микроскопических по влиянию мелких конунгов. Самостоятельных, гордых сверх всякой меры… но значимых только в своем «фюльке». Попытки объединения пресекались соседями, в том числе.
Олав Норвежский хотел жениться на дочери Олава Шведского Ингигерд, ага. Но рожей не вышел, мелко плавал для ровни королевским свеям. А вот сын киевского князя Владимира — Ярослав, то другое дело. С ним династический брак заключить — любо. Шведский король не воспринимал Норвегию самостоятельной землей, государством. Наоборот, был уверен в ее вассальном положении от своей короны. Не потому ли вся точно документированная история этих земель — непрерывная война за обособленность от соседей. Которая полностью закончилась только… XX веке.
Настоящая история
Норвегии такова. «Короли» (конунги) здешние, по летописным источникам, находятся в начале X века. Относительную самостоятельность получают только с принятием христианства от Олава Харальдссона Святого. Впоследствии за такой подвиг — канонизированного. В ожидании короны, он несколько лет скрывался в Новгороде у князя Ярослава Мудрого, лишь в 1028 году занимает (по праву) трон.
Ненадолго, местная вооруженная знать его терпеть не могла, двумя годами позже Олав погибает в бою. Церковь немедленно признает права на королевский титул за его малолетним сыном. Который сидит подальше от неурядиц... опять же в Новгороде, юнкерское училище там. Варяжское, ага. Что происходило в Норвегии веком позже, официальная национальная история называет — «эпохой величия». Археологи мнутся, слабыми голосами сообщая: шесть городов общей численностью всего в несколько тысяч человек — вряд ли соответствуют такому громкому заявлению.
Что было после «эпохи величия» — проверяемо. В начале XIV века наступает шведский протекторат, стыдливо названный Унией. Объединение, с сохранением собственного законодательства и управления. Потом была страшная чума, унесшая две трети населения Норвегии. Прежнюю численность народа удалось восстановить только через 200 лет.
На этом демографическом печальном фоне возникла идея объединения трех стран — Дании, Норвегии, Швеции. Народ не возражает, даже приветствует. В 1397 году вызревает Кальмарская Уния, которую через полтораста лет покидает излишне амбициозная Швеция. В 1536 г. рецессом (указом) короля Кристиана III Норвегия объявлялась (навечно!) частью Дании.
Так и было, вплоть до отречения Наполеона I и вступления русской армии в Париж. Весной 1814 г. Норвегия объявляет о своей независимости, но через пять месяцев вновь падает в объятия новой Унии — теперь шведской.
В итоге получаем гордую картину государственности. Разменная норвежская монетка — в калите великих и сильных держав. Только 7 июня 1905 г. стортинг Норвегии объявляет о расторжении шведско-норвежской унии, страна получает полную независимость. Квест в тысячу лет был пройден, потомки жуть как нагибучих викингов обрели настоящую независимость. При посредничестве Франции и России, даже тут без «смотрящих» не обошлось.
Язык — как маркер.
Тут тоже много интересного. Разговорный норвежский язык отличен от родственных ему шведского и датского, да. Но был вытеснен с потерей независимости из официального оборота. В ХХ веке национальная гордость попыталась возродить «норвежский», на основе западных анклавных наречий и говоров. Привели эти упражнения к парадоксам двуязычия: официальные тексты издаются на литературном «букмоле» («книжном языке»), но дублируются в социуме разговорным «нюнорск» (новонорвежский язык).
Кто проживает в земле фьордов — подтвердят. Передачи в СМИ идут на двух языках. Преподавание в школах ведется на одном языке, а дети на переменах — переходят на другой. Каждый из них имеет собственный набор диалектных особенностей. В виде орфографических построений и фонетических модификаций. Вывод? Наука безжалостна в этом вопросе. Такой разнобой — результат этнической неопределенности. При наличии единой государственности.
Засели Норвегию другие племена, кроме древне-германских, получились бы две, три, четыре… ярко выраженные народности. Каждая со своей культурой и языком. Будь одно «племя изначальное» — доминировал бы один язык. Вариант с «этнообразующей группой» тоже отпадает, норвеги не смогли убедить всё остальное население принять их речь целиком. Вот и получилось: близкие по этническому составу, разнородные племена переселялись и перемешивались. Породили лингвистическую головную боль науке, архаичность языковых отношений.
Никакого этнического ядра по «северному пути» не сложилось. Как оказалось, «норвеги» — даже не этнос. А обычный конгломерат родовых общностей из разных германских племен. Благодаря сложной географии и климату оказались разбросаны на большие расстояния, часто погружены в самоизоляцию. Без какой-либо национальной идеи, кроме Уний. Хотя это тоже идея, ничуть не хуже других. Выжить.
Выводы
будем рубить, с плеча. Поправляя Читателя, который пишет в комментариях о небывалой «пассионарности» норвежцев в ранние Средние Века. Причисляя викингов к этому народу. Походы «северян», морских пиратов и торговцев, на пике их максимальной активности (793-1066 гг.) … проходили в период, когда норвежской нации еще не было в помине. В понимании автора саг XIII века — Норвегия была крайне ограниченной территорией, достойной лишь разового упоминания в сказке об Инглингах. Грамотным европцам слово «норвежец» не было известно в X-XI веках, от слова «совсем». Там знали только «данов» и «свевов».
Быть викингом — это значило отправиться в «вик», набег. Очень суровое и опасное предприятие за добычей. В первую очередь, как не смешно это прозвучит, — за харчем: зерном, мукой, солью (особенно), медом. Потом наступила эпоха грабежа и обмена пряностей, украшений, серебра и золота. Опять же для того, чтобы эти драгоценности — менять на зерно и соль.
Авторам саг и баллад не было интересно, как настоящее богатство было добыто. Торговлей или разбойным путем. Главное — вернулись из долгого плавания. С самыми фантастическими россказнями под местные браги и трофейное сухое. Опять предложу не смеяться, но именно так сложилась местная знать. Для простого бонда, конунга, их сыновей, глав родов — саги скальдов стали подтверждением их социального статуса. Обоснованием династических прав. Хотя «викинги» из норвежских фьордов никакого отношения к свирепым «норманнам» не имели. Это совершенно разные действующие лица в истории средневековой Еуропы.
Под «норманнами» понимались вообще все северные люди. Из Скандинавии, в том числе. Это условно-географическое определение людей, приходящих с севера … от говорящего. Слово появилось в обиходе разговорного языка римлян впервые. Германцы, живущие за снежными Альпийскими горами, это уже люди севера — «normanni». Эти же самые германцы словом «норманн» стали называть племена, живущее севернее их самих. Фризов, данов, ободритов, вильцев, варинов, руян.
«Норманн» — собирательное название племен, «севернее живущих» от центральной части европской территории. Даже включая финнов и лапландцев. Никакого целевого этнического окраса термин не имел. До тех пор, пока национальный зуд ученых людей Скандинавии не присвоили «норманство» — шведам и норвежцам. Это произошло в XIX веке. Для своих современников «норманны» поздней античности и Средних Веков — совсем по-другому понимались. Как-нибудь почитаем Хроники и летописи… А верить Сагам — так себе обоснование настоящей истории, поосторожнее.
Продолжение (как-нибудь) будет…