В своих записках я постоянно подчёркиваю, что рассказываю исключительно о том, что и как происходило в воинских частях, в которых я служил. Так делал я – это не значит, что так же делали (или не делали) другие.
Я служил в должности замполита роты, и старался добросовестно исполнять свои обязанности. В частности, по мере возможности разнообразить и обогащать досуг своих подчинённых.
В частности, в данной публикации расскажу о том, как организовывал концерты для отряда.
…Так получилось, что на одном мероприятии я познакомился с администратором Московской областной филармонии Александром Кабашевым. Познакомился вроде как случайно, однако я уже сколько раз на практике подмечал, что если действуешь в каком-то направлении, то знакомства вроде как притягиваются к тебе; разве не так?.. Александр оказался внешне похож на Михаила Боярского (образца середины 1970-х годов) и подчёркивал это сходство – носил такую же причёску и усы. Когда он однажды приехал ко мне в часть и куда-то отлучился, ко мне со всех сторон сбежались десятки военных строителей с единственным вопросом: вы, мол, так близко с САМИМ Боярским знакомы?!.
Благодаря Александру мы организовали в нашей части несколько концертов относительно популярных в те времена вокально-инструментальных ансамблей средней руки. В частности, я запомнил, что у нас в части выступали коллективы «Москвички» и «Калейдоскоп». Понятно, что он бы привёз исполнителей и повыше рангом, однако это и стоило дороже.
Дело в том, что в те времена для деятелей культуры (хотя, в общем-то, понятие «эстрада» трудно сочетается с понятием «культура», особенно сейчас) действовало обязательное правило: сколько-то концертов в год каждый артист обязан был дать в воинской части в качестве шефства. Потому они охотно откликались на приглашение того же Кабашева выступить в Подмосковье – тем самым и обязанность выполнялась, и не приходилось ехать куда-то очень далеко, достаточно было договориться с арендой автобуса, и не возникало нужды связываться с поездами.
Вот скажите на милость: разве это плохо, что артисты обязаны были выступить перед солдатами, перед целинниками или строителями БАМа?.. При тех баснословных «левых» доходах, которые они имели и уж подавно имеют теперь, разве это так уж трудно – несколько раз в год выступить за символическую плату?..
Заплатить за такой концерт требовалось 350 рублей. (За Пугачёву или Толкунову, которые тогда котировались по одной шкале, требовалось заплатить 500 рэ). Наш ВСО или УНР на подобные мероприятия не выделяли ни копейки, однако никто не возражал, что я собирал эту сумму с самих военных строителей. То есть где-то по 50 копеек с носа удерживалось с получки (именно так, удерживалось официально и по ведомости, сдавались по официальной бумаге, так что мы на этом не обогащались). Понятно, что я не знаю, что в тот момент говорили между собой мои бойцы по этому поводу, всё же на руки они получали только 4.50, но только я уверен, что поступал правильно – для многих, даже для большинства из них такая встреча с эстрадным искусством стала первой в жизни. Это ж был конец 70-х!.. А тут на сцену солдатского клуба (в повседневной жизни солдатской столовой) выходили красивые девушки в откровенных сценических платьях и весьма недурственно пели своими голосами безо всякой там «фанеры». Право, после таких выступлений меня просто осаждали мои бойцы с просьбами привозить и привозить артистов.
Ну а Саша Кабашев приспособился: он договаривался о таком же выступлении и в соседней части, где уже весь чистый сбор поступал ансамблю минуя кассу филармонии. И самому Александру какой-то процент с этого перепадал. В общем, все оставались довольны.
С этими артистами случилось несколько забавных эпизодов.
Как-то приехал к нам какой-то коллектив, состоявший исключительно из девчат, только руководитель, он же администратор, был мужчина. (Мои киргизы, увидев этот цветник на сцене, пребывали в полнейшем восторге). При столовой, на вечер переоборудованной в клуб, выделили им какую-то коморку для того, чтобы обосноваться и подготовиться к выступлению… Мне потребовалось решить с ними какой-то вопрос. Постучался. «Войдите»… А там девчата переодеваются, все полуголые, и спокойно так реагируют на моё появление, будто так и надо. То есть свою полуголость они не воспринимали как нечто необычное… Для меня же, для мужчины, не избалованного подобными картинками, столько юных почти ничем не драпированных тел… Да что там – произвело впечатление, произвело.
Выступление их окончилось поздно. Да, тогда, помнится, прошли дожди, и посередине части образовалась огромная лужа. А в столовой туалета не имелось, так мы девчат, при возникновении у них потребности, носили в казарму в туалет буквально на руках – вдвоём сложим «стульчик», артисточка обнимет нас за плечи, и несём мы её в своих резиновых «г…давах» через грязь… Смеху было!..
Так вот, выступление окончилось поздно. Мы их накормили ужином – наш повар ради такого дела расстарался на славу. И предложили девчатам остаться у нас ночевать – мол, всех разместим, а утром поедете… Они тоже были не против, начали дружно уговаривать своего старшего. Однако тот, оглядев наши кобелиные рожи, привычно разглядев азарт в глазах своих подопечных, которые тоже оценили количество глядевших на них с вожделением мужиков, и сказал предельно коротко: «В машину!». Девчата захныкали, однако повиновались безропотно.
…История получила неожиданное продолжение много лет спустя. Ансамбль «Москвички» приехал выступать в наш гарнизон в Афганистане. После концерта я подошёл к руководительнице, попытался напомнить то их выступление в нашем отряде… Однако она ответила, что никого из того состава в коллективе не осталось. Более того, она мне поведала, что во время гастролей (если мне не изменяет склероз) на Сахалине автобус с «Москвичками» попал в аварию, и девчата здорово побились… Уж так ли это, не знаю…