Парк Сахарова - разбор ошибок проектирования. Отличие от предпроектых проработок 2010 года

Летом в 2019 году будучи начальником отдела проектирования в СПб ГКУ "ЦКБ" я начал с подрядчиком филиала ФГБУ "Рослесинфорг" "СЕВЗАПРОЕКТ" курировать проектно-изыскательские работы по капитальному ремонту парка им. Академика Сахарова, того самого, что на пересечении Пискаревского пр. и Маршала Блюхера в Санкт-Петербурге. А разве есть другой парк Сахарова - в этом парке в Питере установлен памятник жертвам радиационных катастроф - героям ликвидации аварии на Чернобльской АЭС и колокол Мира.

Предыстория вопроса

Собственно проектные решения мои бывшие коллеги принимали самостоятельно без моего участия, так как в январе 2020 я уволился из службы заказчика СПб ГКУ "ЦКБ" по некоторым причинам. Кому интересно, можно почитать здесь:

"О чем не говорят сотрудники госучреждений, особенности работы".

Кто бы мог подумать, что проект доведут до скандала с Комитетом по благоустройству?... Оказывается в новой концепции благоустройства...

"...аллею с тематической, исторической площадкой, посвящённую «чернобыльцам» — ликвидаторам, приуроченную к 35-летию аварии, в проекте заменили на обычное благоустройство и стандартные малые архитектурные безликие формы: лавочки/клумбы/газоны. Даже закладной камень не стал помехой. Наверняка свои основания у Комитета по благоустройству не учитывать поручение и публичные обещания Губернатора по данному объекту есть".

- вопль отчаяния на страничке в фейсбуке Марики Коротаевой, художественного руководителя мегапроекта Минобороны "Кронштадт. Остров Фортов", родители которой были ликвидаторами той самой аварии...

А еще раньше, в 2010-2011 году в ООО "НПО "РАНД" я принимал участия в разработке концепции благоустройства этого парка по заказу СПб ГКУ "ДТС". Нашей концепцией предлагалось устройство широкой аллеи, которую в последствии можно было бы и обыграть как аллею Сахарова, и фонтаны, и велодорожка.

Ничего этого в новом проекте нет, об этом как-то забыли и переиначили. А ведь я с нетерпением ожидал, что рабочую документацию возьмутся прорабатывать по ранее утвержденной концепцией. Но у Комитета по благоустройству на этот счёт было свое мнение. Получается что бюджетные деньги выкинули, а сейчас это повторили.

Когда парки от ДТС передали ЦКБ, фонтаны как класс лишились статуса МАФ

Мне кажется очень странным, что Комитет по благоустройству отошел от этого предпроектного предложения и более того позволил изменить существующее решение мемориальной части парка, связав памятники чернобыльцам и жертвам радиационных катастроф в единое целое. Тем не менее, фонтан, расположенный на повороте главной аллеи, визуально разделяющий оба памятника, стал предметом нецелевого использования средств. В новом проекте фонтан убрали, а аллею спрямили, учинив бессмыслицу (об этом ниже).

Но на этом беды проекта отнюдь не заканчиваются.

По счастливой случайности, ко мне в руки попала запись встречи представителей государственного заказчика с активными жителями и профессиональным сообществом, в которой подробно разжовываются недостатки проекта.

Поскольку ничего конфиденциального не происходило и, более того, обсуждался социально-значимый объект между представителями государственного заказчика, экспертного сообщества и активистов я решил поделиться информацией в необычном формате.

Трансгибация аудиозаписи совещания

- Это ЦКБ Ольга Альбертовна, Анна Гельмаровна и я (Павел Харченко, начальник Управления проектирования и капитального ремонта объектов зелёных насаждений СПб ГКУ "ЦКБ" - прим.ред.). Все. Больше никого не будет.

- Так. Екатерина. Начальник отдела ЦУКа. 

- Нет, я не начальник. Старший специалист по коммуникациям. Раньше был Станислав у вас на встречах. Теперь я буду у вас на встречах от  ЦУК региона.

- Так, Виктория. Сотрудник центра управления региона.

- Да, тоже наш.

- Светлана, будьте добры, представьтесь, пожалуйста.

- Я – инженер, проектировщик благоустройства территории, стаж работы 20 лет. В своей организации глав. спец.

- В каком бизнесе?

- Профиль. ООО «Профиль». Она много кому знакома, да. Я – Еренкова Светлана Александровна. Мои работы, ну скажем так, вы можете наблюдать на многих своих объектах.

- Например, каких?

- В частности... (не разборчиво..., парк Героев Пожарных, Фермерский парк в Пушкине, сад у Смольного собора, Верхний сад ГМЗ Петергоф и многое другое - прим.ред.).

- Ольга Викторовна, давайте. Мы представимся сначала до оконца, а потом уже будет обсуждать. 

- Хорошо.

- Светлана Уткина – представительница активной группы по защите парка академика Сахарова.

- Федор Кушнаренко, также участник инициативной группы, представитель движения Красивый Петербург в Калининском районе. 

- Я Ярчин Михаил – представитель Санкт-Петербургской университета, центра медиации. Я буду вести сегодняшнюю встречу. Мы будем пытаться конструктивно обмениваться мнениями и, надеюсь, что что-нибудь у нас получится сегодня. К сожалению, не смог присутствовать Найда Василий Григорьевич, представитель «Чернобыльцев» председатель общества «Чернобыльцев. Он мне поручил. Не поручил, а попросил меня сообщить о результатах встречи. Потому, что будет задействованы объекты,  в которых он заинтересован. Надеюсь, что на следующей встрече он будет присутствовать. Спасибо. С чего мы начнем? Во-первых, у меня первый Павел. Павел, скажите, пожалуйста, а вот в последний раз, когда была встреча у нас с представителями движения общественного, был вопрос: почему отсутствуют работники проектного бюро. Вы сказали, что закончен уже заказ, они исполнили свою работу. Поэтому не представляется возможности их пригласить.

- Не возможно.

- Понятно. Скажите, а третьи лица могут их позвать? Например, мы? Центр управления.

- Этот проект закончен. Они проект выполнили. Работа принята. Оплачена как бы, получена оценка. Все условия соблюдены. Если будет какая-то ошибка в документации, ну, наверное, по гарантийному как-то можно будет их пригласить.

- Скажите, пожалуйста, а цивилизованно вы можете сказать, кто исполнял для того, чтобы мы могли? 

- Да, конечно, ФГО.

- Можно будет?

- Конечно, мы готовы предоставить все контактные данные, адрес электронной почты, номера телефонов.

- [Вопрос не понятен].

- Да, конечно, но просто принимали, соответствующая , да, вот организация принимала эти работы. Она будет ответственна за то, что они приняли. Все запросы к ним получается. 

- Понятно. Если работа принята и оплачена. Естественно, с них будет все спрашиваться. Хорошо. Наша последняя встреча была состоялась какого числа? В конце декабря. 23 декабря

- 22 декабря.

- И мы приняли решение, что мы будем встречаться не позднее 25 числа. Учитывая обстановку, то, что не все смогли. Кто-то заболел. Поэтому. встречаемся сегодня. Сегодня у нас 26 число. Мы на один день, так сказать. Никто не возражает, что мы сегодня встречаемся?

- Нет, никто не возражает.

- Все в порядке, хорошо. С чего мы начнем.

- Роман Сапижак не пришел по какой причине?

- Я не знаю.

- Я готов ответить. Роман звонил, сказал, что у него совещание в комитете по благоустройству с председателем. Поэтому он явиться не может.

- Когда он узнал об этом?

- Он узнал об этом. Ну. мне в два часа, в начале третьего стало известно. Он планировал присутствовать. Поэтому.

- Внезапное совещание. Да?

- Ну, завтра приезжает первое лицо города, поэтому, возможно внезапное. Не готов ответить.

- Это безвозвратная потеря сегодня?

- Да, сегодня точно.

- Так. Светлана, кто будет выступать?

- Я буду выступать. 

- Я прошу потише, на будущее. Как в тот раз, все конструктивно. Даже, несмотря на то, что Василий Григорьевич выступал час практически. У вас было адское терпение. И у вас тоже Павел, у всех было.

 - Вам понадобится адское терпение. Мы рассмотрим чертежи. Я надеюсь, что.

- Сколько у вас времени надо?

- Час.

- Да.

- Готовы ли вы услышать в течение часа? Можем ли мы вас перебивать?

- Можете. Конечно, у вас возникнут вопросы – задавайте.

- Почему именно час?

- Меня спросили, я сказала примерно сколько займет времени мое выступление.

- Ну, давайте, по ходу.

Деревья погибнут

- Значит, не будем оттягивать. У меня первый вопрос перед моим выступлением – вот, вы представители ЦКБ. Среди вас есть тот человек, который проверял этот проект, или нет?

- Сейчас нет.

- Нет, я из вас спрашиваю. Вот, вы лично принимали этот проект? Кто-нибудь конкретно вы или вы, смотрели. Т.е., кто ответственный за согласование проекта ПЗУ. И согласования проекта по дренажам. Среди вас вот двух есть ответственный за это человек? Нет, ну есть кто-то, кто смотрит чертеж. Кто из вас смотрел чертеж?

- Мы оба смотрели чертежи.

- Вы оба смотрели чертеж. Прекрасно. Значит, давайте открывать проект по дренажу. 

- Я, честно говоря. не совсем понимаю, т.е., мы сейчас будем рассматривать проектные решения?

- Да, конечно. Мы для этого тут и собрались. Чертежи. Если что – я без маски. Я свеже переболевшая. У меня вчера пришел отрицательный второй результат.

- ПЦР отрицательный?

- Да. Я буду говорить долго. Поймите, я только что переболевшая "микроном. В маске час мне говорить очень сложно. Поверьте, мне, я для вас не представляю опасности. Так. Давайте начнем с этого листа. Обратите, пожалуйста, внимание – на проекте дренажа отсутствуют существующие насаждения. Т.е., слой сохраняемых существующих деревьев выключен. К чему это привело? Вот, тут узко подключение. Вот эта труба проходит ровно под двумя липовой аллеей. Никаких мероприятий по тому что делается с этими липами в проекте нету. Потому, что про них сознательно забыли. Выключил слой – нет проблемы. Если вы посмотрите съемку дендро-проекта, вообще, любой лист из томика ПЗУ, вы эти деревья увидите. Сноса по этим деревьям нет. Никаких мероприятий по пересадке – нет. Бестраншейного метода прокладки сетей – нету. Что вы на это скажете – люди, которые проверяли?

- Мероприятие по пересадке, во-первых, есть.

- По пересадке этих деревьев мероприятий нету.

- Значит, был составлен акт.

- Акта нету.

- Акт, огромный акт.

- Там был бы крестик. Красный крестик на дендро проекте.

- Ну, а здесь почему?

- Он на дендро-проекте отсутствует. Не надо со мной спорить сейчас.

- Светлана, мы готовы зафиксировать это.

- Дальше. Т.к., выключен слой деревьев, т.е., это прям вопиющее место, значит, существует еще несколько мест. Это – подключение по Писаревскому проспекту. Вот здесь на листах проходят дренажи. На листе дренажа также, так как насаждения выключены, этого ничего не видно. Сохраняемая дубовая рощица, прокладка дренажа в метре от сохраняемых дубов. Вот эти дубы погибнут просто по тому, что там будут копать. Им разрушат корневую систему. Эти дубы – усохнут в следующий же сезон. Потому, что нельзя менять гидрологический режим вот так близко проходящим дренажем. Никаких сложностей для того, чтобы проложить дренаж вот здесь не было. Т.е., это просто ну халтурный проект. Следующий лист смотрим. Ну, вот это показана вот эта точка подключения. Вот здесь вот – это из ПЗУ, значит выкопировано. Вот два этих, две липы, по которым проходит подключение. И, что смешно, те, кто делал проект ПЗУ (схема планировочной организации земельного участка -прим.ред), они об этом знали. Потому, что вот здесь вот вот это вот темненькая полосочка – это восстановление газона над траншеей. Дальше – дренаж проходит в ивовой рощице, ива 70, ива-50. Т.е., диаметр ивы-70 и диаметр ивы-50 – это старые взрослые такие деревья. И, что такое ива? Ива – это то дерево, которому нужна вода. Дренаж проведен ровно между этими двумя ивами, вот дорожка 2 м шириной. Значит, от каждой ивы по 2 метра. Считайте, что эти ивы погибли. Вот с таким дренажем. Хотя тоже – а что не провели вот здесь? Куда вы вообще смотрели, когда проверяли? Дальше – вот тут вот проведен коллектор. Рядом два дерева. Почему он не проведен здесь? Вот еще отступи три метра и проведи коллектор. Потому, что выключен слой деревьев на дренаже.

- Скажем, так, если мы сейчас найдем и отразим все эти ваши, то мы сможем гарантийно обязательно к подрядной организации перевести.

- Ну. я это для этого и говорю. Чтобы проект был исправлен.

- Написать заключение экспертной оценки, да? Которые эксперты делали, они – профи. Эксперты ГАУ ЦГЭ, я нисколько не умаляю ваших достоинств, но я к тому, что мы принимали, естественно и на основании этого тоже.

- ну, вам очевидны мои доводы?

- Да. Я согласна. Но я, честно говоря. посмотрю по акту выбраковки насколько там может деревья. 

- Конечно, берите.

- Т.е.. скорее всего, может быть, они уходили, как под снос.

- Я очень внимательно просмотрела этот момент, чтобы не быть голословной – эти деревья не под какой снос не идут.

- Скажите. Пожалуйста, там 400?

- Ну, это – да, 400 (диаметр дренажной трубы - прим. ред.). 

Запись встречи легализовали

- Я фиксирую, у меня идет запись.

 -Давайте вести протокол нашего совещания.

- Там 400, чтобы было зафиксировано. И что было ответить.

- Ну. будет участвовать. Мне нужно поднять документацию, специалистов пригласить.

- Все правильно, да.

- Для того, чтобы фиксировать.

- Ну, давайте, кого-нибудь из нас назначим человека, который ведет протокол совещания. Потому, что я не могу это делать – я рассказываю.

- Есть запись. Я считаю, что это – достаточно.

- Если вести запись, то не указывать присутствующих.

- Давайте так, все-таки это публичное какое-то мероприятие. Здесь ничего кулуарного не происходит.

- Мероприятие публичное, но надо спросить присутствующих согласны ли они?

- Ничего страшного в этом нет.

- Я считаю, что вы не удивились, я в прошлый раз записывала. И  в этот раз записываю, естественно.

- Когда здесь был чиновник, сидел из другой оперы, мне кажется.

- Какой оперы?

- Ну, там.

- Это выбранные какие-то люди? Что не так?

- Прикладные.

- А, прикладные – ничего страшного. Прикладные тоже подходят под это определение. Мы обсуждаем общественно важное дело. 

- Поставьте на сервис. Я буду вести запись. Тоже об этом никто не возразит, но сказать об этом надо.

 - Вы все знаете. что я веду запись?

- Да.

- Хорошо. Давайте, сейчас не будем углубляться в это, давайте займемся делом. И, так, у нас час времени. Светлана, давайте.

- Было бы корректно предупреждать о ведении записи.

- Все?

- Потому, что у всех присутствующих есть выбор.

- Все? Теперь все знают, что ведется запись? Давайте продолжать. Ну, хорошо.

Дренаж скопировали с целины под посевы?

- Значит, это вот я сейчас сказала об очевидном. Теперь, вы сейчас можете подвергнуть дальше мои слова сомнению. Потому, что я не могу их представить вот на таких бумагах. Но, любой дренаж в парке делается на основании плана вымочек. Что такое план вымочек? Это, когда проектировщик, который будет делать дренаж, выходит на объект в дождливую погоду.  И смотрит, где надо прокладывать дренаж. Где лужи. Он составляет план вымочек и луж, если есть открытые озера поверхности, так как здесь есть в этом парке – этот лист приложен в обследование. И, именно на основе него делается дренаж. В данном проекте никакого плана вымочек не существует. Зато существует целый том расчетов. Значит, меня прям удивил этот том расчетов, насколько много и капитально люди считали. Но, этот том он применим, как если бы мы решили осушить целину под посевы. Т.е., например, какое расстояние между дренами должно быть, чтобы уровень грунтовых вод в верхней точке депрессионной кривой опустился на 10 см? Вот такой расчет есть. Эти расчеты в проекте дренажа в итоге никак применимы не были. Там есть такие расчеты – какое минимальное заложение дрены должно быть. Оно – 1,15, но точка подключения вот. Точки подключения – это вообще проблема города, конечно, таковы, что нельзя с дальней точки дренажа уйти на такой глубине – не хватит уклона. Поэтому, не смотря на все вот эти вот расчеты, дренаж, если посмотреть на профили, где-то начинается даже с 70 см. А, не с 1,15. Т.е., зачем были сделаны эти расчеты? Все, что нужно было – это план вымочек. Плана вымочек нет. Поэтому, если мы сейчас откроем, найдем листик по дренажу в 1000-ом масштабе, то мы вам покажем, где на самом деле есть вымочки, и где проложены дренажные сети, где их не хватает, где они проложены совершенно напрасно. Т.е., это чисто недоработка проектировщика. Я не знаю, как вы проектировщику будете вот это предъявлять. 

- Нам это сложно будет сделать. Потому, что вот у нас есть экспертное заключение. Система водоснабжения, водоотведения. Здесь написано, что все соответствует поверхностным стокам. Пожалуйста. Рассчитано все...

- Так это же не о том! Это – рассчитано количество поверхностного стока. Что данное количество литров воды может принять сеть водоканала. Я же говорю совершенно о другом.

- Вы считаете, что в корне неправильно сделана водоотведение.

- Что дренаж проложен не в проблемных участках, а просто проложен. Потому, что проектировщики, я так понимаю, что проектировщики сидят в Москве, я правильно поняла? Нет, не теоретики. Я сейчас говорю, что вот проектировщик. Выходящий так сказать, проектирующий парк – он начинает свою работу с выхода на объект. С изучения объекта. Проектировщики сидят в Москве?

- Они приезжали сюда.

- Они приезжали сюда. Я видела фотографии, кто. Было сухо, что смогли, то увидели. Да? Где план вымочек. Вот, вы понимаете, необходим план вымочек. Его нету. 

- Нормативные документы.

- Я вам сейчас не скажу про нормативные документы. Я вам сейчас логично рассказала, почему он необходим.

- Если бы он был необходим с точки зрения документации, нас бы не выпустила экспертиза.

Насмешка над ведомостью объёмов и детской площадкой

- Я вам могу сказать, с чем вас выпустила экспертиза. Как пример – том ПЗУ, ведомость объема земляных масс. Это просто какая-то насмешка над ведомостью объема земляных масс, полностью несоответствующее ГОСту! В ней вообще невозможно разобраться и понять, что за объемы и откуда они взяты и как они там оказались. Это тоже у меня есть на отдельном листике. Я вам покажу, как это выпустила экспертиза? Вот мне не понятно. Вы, когда принимали, вы только на основе экспертизы, да, принимали?

- Не только на основе. У нас специалист, который тоже это смотрит. Но, дело в том, что мы не эксперты. Вот, эксперты они могут.

- Ну, давайте, откроем в 1000 масштабе. Давайте, откроем томик в 100 масштабе. Можно даже и в 500-ом. Мы вам покажем примерно, где находятся основные проблемные места. И, увидим, есть там дренаж или нет. Ну, желательно, если мы найдем в 1000-ом масштабе.

- Там 1000-го нет масштаба.

- Ну, он есть. У вас вообще должно быть два тома по дренажу. Ну, в конце давайте. Да, давайте его. Ну. 500-тка - это тоже самое. Просто, удобнее смотреть в 1000-ом масштабе. Вот, например, участок. Где будет детская площадка. Ну, тут давайте, посмеемся вместе, кстати. Очень смешное место. Значит, тоже у меня о нем будет написано. Почитаете. Детская площадка с резиновым покрытием. Вот здесь по периметру сделан железобетонный лоток, с решеткой. С выпуском из него в коллектор дренажной сети. Что написано в томике по дренажу по этому поводу? Что на объекте имеется детская площадка в понижении рельефа. И. соответственно, ну, логично, что надо забрать воду. Вода пришла сюда, здесь понижение рельефа. Здесь мы ставим лоток и выводим воду. Что на самом деле запроектировал проектировщик по вертикальной планировке? Данная площадка находится на возвышении над существующим рельефом на 50 см. С краю площадки идет откос 1/1 и вот на этом краю мы ставим лоток для отвода поверхностной воды. Т.е., в томике по дренажу написано, что лоток отводит воду из понижения рельефа. На самом деле. лоток отводит воду с высоты 50 см над поверхностью существующего рельефа.

 - Он отводит.

- Он не отводит.

- Светлана, а откуда у вас данные по рельефам?

- Сейчас мы откроем томик ПЗУ. А, почему вы его не взяли?

- Когда мы запрашивали встречу, что мы представим раздел 5 в полном объеме со всеми согласованиями.

- Светлана, мы им говорили. Я пересылала.

 - Все, я копировала все ваши сообщения, и пересылала Михаилу.

- От вас было?

- Не было от нас.

- Ну. я все помню. вы знаете, я все помню. Поэтому вам придется поверить мне на слово, раз вы не взяли томик. Значит, какой, скажите, смысл городить лоток на возвышенности полметра, вообще какой?

- Это решение организации, мы как бы не можем.

- Вы понимаете, нет. Вы должны были проверить. У вас должен был быть специалист по вертикальной планировке. У вас в ЦКБ.

 -У нас в экспертизе есть.

- Вы знаете. Я вам могу сказать, что в экспертизе уже, наверное, лет 10 проверяют, как выполнены нормативы по окружающей среде. Там уже нет специалистов по вертикальной планировке. И, так как я, я вам уже сказала, работаю в «Профиле», и мои проекты поступают к вам.

И снова о несовершенстве закупочной системы

- Почему вы не участвовали в конкурсе?

- Ну, во-первых, мы участвовали по парку Сахарова в конкурсе. Точнее, мы туда дошли. Но так как, вот это вот пагубная система последних лет, когда выигрывает конкурс тот, кто понизился так, что уже дальше не куда. И, вот дальше мы имеем на выходе вот такой проект. Понимаете?

- Вы по конкурсам?

- Мы просто на эти деньги не идем, потому, что мы делаем качественные проекты.

- Приходите в этом году – у нас столько проектов. Мы вас с удовольствием будем.

- Так как мы не можем его выиграть. Потому, что, точнее говоря: мы приходим. Мы подаемся. Мы опускаемся, на сколько-то процентов. Потом мы смотрим, что есть организация, которая понизилась на 50%. Как вот это было с нац. Проектом. Ну, конечно, мы уже снялись с этого конкурса. Ну, ладно. Это уже – лирика. Вы спрашиваете, почему мы не идем. Я рассказываю – почему.

- Ну, «Профиль» мы однозначно.

Разнос дренажа

- Кроме этого я не про это хотела сказать. Мои проекты поступали к вам. И нам звонят ваши исполнители и говорят: «Нам не понятно, что запроектировано тут, что запроектировано тут. И т.д.» Поэтому я предполагаю, что по этому проекту у вас тоже должен был смотреть и говорить: «Мне не понятно».

- Нам звонят, что не понятно, когда строить начинают. Из-под надзора – только так.

- Почему? По другим поводам мне звонили и спрашивали, какой, допустим, проект, сейчас делается - вторая очередь – это самая парка Пожарных. Это – наш проект. Мы не ведем там авторский надзор. Но, вы нас замучили, пока мы проектировали. Мы три раза переделывали, потому, что у ЦКБ все время были новые какие-то желания. И, мне оттуда не единожды звонили с вопросом именно по вертикальной планировке. Потому, что ваши специалисты, вы, конечно, извините, но абсолютно безграмотны, и они просто не могут прочитать проект. Давайте. Поэтому я начала. Вот тут мы этот лист открыли для дренажа. Вот здесь вот, например, находятся такие вот хвойные насаждения. Белки там и все такое – там сухо. Вот здесь – сухо. Но, тут почему-то есть дренаж. Почему он есть? Я знаю, почему. Потому, что не было плана вымочек. Значит, дальше вот здесь вот возвышенная территория и сюда идет вниз. Вопрос, почему дренаж проложен не поперек стока, а вдоль? А это – только коллектор. Это без дырочек. С дырочками только вот эти кусочки. Я не понимаю – почему. Но, я вам скажу почему. Вот здесь (очень смешно). Я вам рассказываю почему это – тут смешно. Потому, что из-за этого лотка, который находится (должна заметить) на возвышенности полметра. Из-за того, что уже ливневая канализация поступила в дренаж, то дальше идет коллектор без дырочек. Потому, что нельзя сливать ливневку в дренаж. И вместо того, чтобы эту всю линию сделать дренажной, осушив вот этот преходящий сток, из-за лотка на возвышенности мы имеем закрытый коллектор.

- Это субъективное ваше мнение. Это делала организация, которая имеет лицензию, у которой есть эксперт.

- Я вам рассказала. Вам рассказать, как лицензии покупаются? Как нанимаются по временному договору специалисты, чтобы открыть лицензию? Потом они не работают в этих организациях.

- Эта не официальная информация для нас. Мы же документам верим.

- Подождите. А как вот в этой ситуации участвуете вы? Вот, вы какой-то эксперт? Вы как-то принимаете эту работу?

- У меня на работе гос. учреждение. Мы исходные данные принимаем в работу.

- Как вы принимаете эту работу? Как вы принимаете? Это место, о котором мы вам говорим – это самое сухое место в парке. Самое сухое. Там никогда нет воды. 

- Ну, вот вода есть вот тут вот. Тут проходит тропа. На ней есть вода, и хорошо бы дренаж, именно который убран в коллектор, вместо дренажа осушил бы тут тропку. Ну, ладно. Если мы откроем следующую часть, так как это сотка. Вот есть главное место, где стоят открытые озера воды. Перпендикулярная дорожка к Пискаревскому проспекту. Вот, в этом месте никогда практически никогда, только вот сейчас по зиме, в морозы нету ручья. Обычно здесь ручей, который вытекает вот здесь на плиточное мощение. Т.е., вот тут вот просто можно видеть, как ручей течет вот тут к дождевому колодцу. Значит, вот здесь стоят озера вот такого размера. Вот прям вот такого, вот такой глубины. Я лично, у меня как бы там ребенок гулял в резиновых сапогах. Это – интересно. Что мы тут наблюдаем? Мы наблюдаем – вот веточка дренажа проходит. Опять же не поперек стока, а вдоль. Вот веточка дренажа проходит. И, вот – веточка дренажа проходит. Учитывая, что здесь очень мало деревьев, ну, деревья выключены. Очень плохо, что они тут выключены. Мы не можем их увидеть. Но, их мало. Пройти через них можно. Почему нет вот тут вот дренажа? Т.е., это не понятно. В самом томе по дренажу написано, что перепад отметок идет с севера на юг. Почему все дренажи тоже тянутся с севера на юг, а не поперек? Во всех учебниках по дренажу написано, что дренаж должен быть поперек стока.

- Я сейчас не готова сейчас ответить. 

-Я вам просто рассказываю ситуацию, как она есть. 

 - Я не специалист в этой области, но существует дренажная система. Есть система параллельных дренажных труб, которые идут именно по склону. И такое тоже есть. Они применяются в Финляндии. Я не специалист, я это просто видел и знаю.

- Не знаю, как они там. Возможно, они у вас очень часто идут.

- Не знаю, но. Света. Вы даете шанс, что есть и такая система отсечки воды?

- Ну, наверное, есть. Но, я бы ее не проектировала, скажем так. Это не отсечка воды, это – понижение, действительно, уровня грунтовых вод. И я, если честно, не читала про такой дренаж. Значит, тут еще хочу заметить, т.е., вот в томике, который первый том по дренажу, где сплошные расчеты, написано, что между дренажами может быть там до 80 м. Зачем считали, опять же мне не понятно. Потому, что тут дренаж идет близко друг к другу. Вот здесь вот. Дальше. Ну, тут вот близко. Дальше – подальше. Вот ту он заканчивается. Почему-то здесь его нету. Т.е., тут вообще расстояние уже гораздо больше. Чем вот здесь. Т.е., я бы понимала. Если бы соблюли хотя бы вот эту вот заданную ширину какую-то одинаковую.

- Там, может быть слоя деревьев нету? Поэтому, какое-то все. Если бы было включено мы бы сейчас видели, что деревьев нет.

- Мы можем открыть. А, мы не можем открыть. Вы же не взяли томик. 

- Мы не можем открыть, мы не взяли, да. Но вот слой сейчас.

- Нет-нет, это не по этой причине. Это абсолютно без причины. Дальше. Мне кажется, вообще, что дренаж делали до проекта вертикальной планировки, и возможно, вертикальщик был поставлен в такие условия, что ему некуда сбросить воду. Потому, что дренаж уже сделан. Не знаю. Это мое предположение, потому, что теперь я перейду к рассказу о крайних местностях дренажа. Я вам еще. Я сказала про отсутствие разбивочного плана по дренажу или нет?

- Не знаю. Нет.

- Значит, так. Разбивочный план по дренажу. Сейчас вообще вся разбивка на месте строителями делается со спутника. Т.е., можно вообще не делать привязки разбивочного плана. Потому, что чертеж заносится в геодезические приборы. Да, ту так и было в генплане. Но дело в том, что деревья на съемке часто сидят с погрешностью до пяти метров. Бывает такое.

- Могут и не сидеть.

- Могут и не сидеть. А, могут и сидеть. И, как вот в данном проекте дренаж часто проходит недалеко от деревьев, должна, просто обязана стоять привязка к деревьям, и она должна являться первичной. Т.е., выходит на объект геодезист выносить дренаж. Если привязки к деревьям не стоит, он выносит так, как ему показала его космическая тарелка. И его не волнует, что дренаж попал на дерево. Или, рядом с деревом. Ну, так же задумано. А, если будет стоять привязка к дереву, и будет написано в пояснении к чертежу, что привязка к дереву является основной, то уже по-другому делаться разбивочный чертеж дренажа.

- Когда будут производится работы, может быть никогда и не будут производится работы. Будет авторский надзор, скорее всего. Авторский надзор будет, в общем и он будет четко контролировать так, чтобы на деревья не попало.

- В идеальной картине мира? Да? А, на самом деле вы знаете, сколько стоит авторский надзор?

- Я знаю, ну, это же в обязанность входит.

- Так вот, авторский надзор он стоит крайне мало. Допустим. на весь проект он может стоить 50000 всего (0,5% от стоимости СМР - прим.ред.). За это. Авторский надзор? Не уверена. Вот совсем не уверена. Суть в том, чтобы авторский надзор вообще все это смог заметить, то представитель авторского надзора должен хотя бы два раза в неделю выезжать на объект. Еще он должен делать чертежи авторского надзора. Вот за эти деньги – это просто нереально сделать. Опять же, если вам интересно – именно по этой причине мы отказались от авторского надзора по парку Пожарных. 

- Это не относится к делу.

- Не. Ну, я просто рассказываю, что вот говорить о том, что вот авторский надзор- сразу все увидит и исправит – это не так. Должен быть изначально сделан проект так, чтобы авторский надзор минимально тратил свое время на него. 

- Мы же хотели, чтобы мы разобрали проектирование.

- Я же вам. Спасибо. Я же вам сейчас сказала, что нет разбивочного чертежа. Вы себе записали? Нет разбивочного чертежа. Не включены деревья. Нету привязки к деревьям дренажа. Давайте, теперь перейдем к вертикальной планировке, которую я не могу вам показать, но про которую я вам расскажу на этих листах. Вертикальщик, который это делал поступил очень странно.

Вопиющая вертикалка и опасные дорожки

- Что такое вертикальная планировка?

- Вертикальная планировка – ну, план организации рельефа. 

- Разбивка?

- Ну, не разбивка, скажем так, планировка территории на высотной отметке. Что говорит здесь, изначально скажу про проект по дренажу. Вот, у меня это я вам все тоже отдам, т.к., вот я сказала, что я недавно освободилась от "микрона, то это вот в таком виде я дома делала выкоперовки, где написала, что я думаю о разных, как бы какие-то тут необходимые моменты есть, которые помогут вам в вашей работе по возвращению проекта на доработку. Здесь вы сможете увидеть, откуда взято. Рассказываю. Все дорожки должны быть отвертикалены по продольному уклону. Т.е., по дорожкам должен быть, идти куда-то уклон, по которому вода куда-то течет. Вертикальщик пытался это создать так, как умеет. Отвлекусь, в проекте по дренажу в томике, где расчеты, где все, ну не только там в обоих ПЗ по дренажу (в пояснительных записках) везде прописано. Вот здесь это тоже есть. Что причина подтопления парка – это не столько грунтовые воды, сколько свойства газонов парка. Что эти газоны плохо впитывают воду. Ну, и кроме того, высокий уровень грунтовых вод стоит. Поэтому, написано в проекте по дренажу – плюс к дренажу необходим поверхностный отвод с газонов. Необходимые подсыпки локальных понижений газонов. Газонов-блюдец, и поверхностный отвод. На данный момент вот на той дорожке, про которую я говорила, вдоль, которой стоят озера, сейчас уже там недавно ставили столбы освещения новые. И много чего попортили. Одну трубу я еще недавно находила. Не знаю, есть она или нет. Было два трубопереезда вот под этой дорожкой. Они, конечно, были сделаны кустарным образом. Это были асбестоцементные трубы диаметром 100. Но, они были именно для того, чтобы под дорожкой пропустить воду с одного газона на другой и дальше – на выход. Что сделали... Ну, запомнили, да, что те, кто делал дренаж пишут: необходим поверхностный отвод с газонов. Здесь вы все это увидите. Что сделал вертикальщик? Вертикальщик, создавая продольные уклоны по дорожкам, поднял дорожки на высоту полметра и 70 см в том числе. Причем, на 70 см дорожки подняты очень много где. Значит, вообще ситуация во всех парках нашего города такова, что вот парк остается часто на своих отметках, а, когда дороги ремонтируют, то постепенно дороги поднимаются выше и выше. Потому, что не всегда убираются существующий слой асфальта, а стелют сверху. Дороги поднимаются. Вслед за ними поднимается окружающая территория. В этом парке мы наблюдаем то же самое. Именно по этому здесь выше, а сюда резко ниже. И весь парк, он находится немного как бы, он весь немного блюдце. Он весь немного замкнут. Т.е., вот отсюда достаточно резкий склон. И, здесь пошла почти равнина с уклоном туда небольшим. Что сделал вертикальщик? Вертикальщик отсюда повел уклон вот сюда. Соответственно вот с этих дорожек он разводил уклоны, разводил уклоны. Здесь по этой плиточной дорожке мы имеем повышение на 30 см. Ну, вот на плиточной, по-моему, нет 50-ти. Вот здесь на этой точно знаю – 73. Вот здесь – 70 см. Именно поэтому площадка поднята на 50 см. Потому, что вертикальщик не смог придумать ничего лучшего, чем просто поднимать территорию. Плиточное мощение находится в поребрике, который выше плитки стоит на 5 см. Т.е., вода, текущая по этой дорожке, она не потечет на газоны. Она потечет дальше по этой дорожке. Все это протекает к этой площадке с плиточным мощением. И, здесь тоже поребрик. Так вот здесь (ничего, если я чуть-чуть попорчу?)

- Много не надо.

- Ну, если есть карандаш, я покажу карандашом. 

- Света, для того, чтобы вода текла по дорожкам, там должна быть идеально ровная поверхность? Поперек.

- Нет, дорожка или односкатные. Есть дорожки односкатные или двухскатные, вот возьмем двухскатный профиль. Здесь стоит поребрик, вода течет и так, и вот так. И, дальше она течет вдоль поребрика. Почти все дороги в парке сделаны односкатными вот эти. Я дальше объясню, и вот дам вам опять же свои замечания. Так как я не выступаю официальным экспертом, которому за это платят, то, соответственно, здесь не все. Если бы я была бы официальным экспертом – здесь было бы гораздо больше. Проект выполнен в горизонтали. В горизонтали – это, когда не просто вот отметки стоят и стрелочки, а, когда показаны. Ну, что такое горизонтали – знаем, да? Есть горизонтали через полметра. Проект выполнен в горизонтали через 10 см. Вот так вот показаны здесь вот горизонтали. Вот, именно так. Вот туда – с понижением. Вот это – одна общая отметка. И, эта отметка ниже отметки газона. И, вот теперь, представьте, что вот с этой всей длины, из прилегающих дорожек сюда течет вода. Также вода течет сюда отсюда, сюда. И, вот здесь она скапливается. Эта отметка вот эта выше, чем вот эта. Вот здесь дальше идет уклон туда, но тут тупик, тут отметка выше. Вода скапливается вот здесь и здесь нет никаких мероприятий. Ни колодца, ничего. Но, зато есть поребрик, который держит эту воду. В любой дождь вот здесь вот будет огромаднейшая лужа. Т.е., это вообще я бы сказала абсурд вопиющая ситуация, когда вот здесь на высоте полметра над поверхностью стоит лоток, А, здесь, вот, где собирается вот с этого расстояния в точку понижения рельефа не стоит ничего  на плитке с поребриком. Т.е., я считаю, я не стесняюсь в выражениях, что это просто или вертикалила девочка сразу после института, абсолютно безмозглая. Или, какой-то безумный вертикальщик. И, как это могли не проверить, и не понять – вообще для меня ну, просто, вот. Я в шоке – честно. Дальше – точно такое же место.

- Та картинка круглая площадь?

- Та, которую я показала – это основная площадь колокол мира. Да, с плиточным мощением. Идем дальше – уклон вот здесь по дорожке в эту сторону. Опять же плиточная дорожка в поребрике. Отсюда, отсюда, отсюда мы сюда течем. Вот здесь вот вертикальщик применяет точно тот же прием. Вот так же с горизонталями мы приходим. Но, здесь есть выпуск на набивную дорожку. Ну, на набивной дорожке уклон 4 промилле. Минимальный уклон на набивном покрытии – 6 промилле. Это 6 мм на метр. Допускается пять в стесненных условиях. 4 промилле на набивном покрытии, по которому должна течь пришедшая откуда-то вода – не допускается. Кроме того, если вот тут мы шли с возвышения, сюда мы пришли в понижение рельефа где-то сантиметров на 15. Так вот, когда мы сюда стекли, а вспомним, что именно здесь огромные лужи. Помним, да? Мы сюда пришли, и вся вода попала вот в эту точку. На дорожку с уклоном 4 промилле. Т.е., и 4 промилле до конца. Т.е., мы здесь имеем вот такое море всегда. В любой дождь. А эта дорожка – это основной транзит для людей вот туда.

- Если путаем ливневая, то тогда?

- Мы сейчас говорим о поверхностной воде. 

- У нас же еще работает дренаж другой, который отводит. Может быть, он уже отвел, как раз?

- Нет, еще не отвел?

- Тут нет дренажа.

- Ну, как же – трубы-то есть?

- Вот тут нет дренажа. Во-первых, тут нет. Здесь территория.

- Если он тут собрал, то тут уже нету.

- Не мыслимо так говорить.

- Ну, это же проектное решение. Может так быть, а может.

- Нет, так не работает. Дренаж не может отвести воду раньше поверхностного стока. Он медленней. Вода должна впитаться в землю. Она по плиточному мощению не впитывается. Она сюда течет, и поверьте, здесь стоит. Вот, если бы здесь было там вот так вот, вот так, вот так веток дренажа напихано. Понимаете?

- Там деревья могут впитать.

- А, деревья выключены. Мы не видим. Но там нет. Я просто знаю, что там нет деревьев. Понимаете? Так, про это я рассказала. Теперь – про следующее. Т.е., это, скажем так, самые яркие моменты вот этой вертикалки, которые очевидны не посвященному слушателю. Теперь я хочу рассказать о том, как решено сопряжение этих дорожек на высоте полметра и 70 см с существующими газонами. Вдоль дорожек нарисованы полости синего цвета. Вы их увидите на расстоянии бровки дорожки полметра или метр. Причем, не важно, высота дорожки, допустим 70 см над землей, может быть линия в полуметре от дорожки. А, может быть в метре. Т.е., тут вертикальщик как модное слово рандомно это определял. Я не знаю, почему. Так вот, суть в том, что на этом возьмем лучший случай метровом участке должно происходить сопряжение в разницу высот в полметра. Во-первых, если мы делаем дорожку-возвышение, мы обязаны сделать берму. Берма – это такая полоса в одну отметку с дорожкой, хотя бы метровой ширины, которая не даст дорожке отползти. Вот, дорожка в поребриках. Поребрики же развалятся. Т.е., если откос сразу от поребрика – он просто туда наклониться. Это произойдет в следующий же сезон. Кроме того, это – просто опасно. Так вот эти вот участки метровой ширины, даже, если у нас высота дорожки полметра, мы имеем уклон один к двум, сразу от поребрика. В этом проекте везде говорится о безопасности инвалидов, все такое. Давайте, представим себе детей. которые маленькие (там 3-хлетние дети) едут на беговелах, самокатах маленьких  вот по этой дорожке, в которой сразу начинаются откосы от поребрика. Поребрик уже оголился, надо заметить. Он же сразу оголится, если откосы сразу от поребрика. Очевидно, что эти дети обязательно просто, просто в обязательном порядке падают с этого откоса и ударяются головой об угол поребрика. О ребро поребрика. Т.е., вообще, тут даже гадать не надо. Это просто опасные дорожки. И, эти опасные дорожки сделаны везде в парке. Теперь, давайте, подумаем, а как можно построить дорожку. Толщина конструкции дорожки 53 см набивная дорожка. У плиточной больше – 62, что-то такое. Если мы имеем высоту вот эту вот полметра. Как мы это делаем? Сначала мы отсыпаем земляную. Земляное тело. Такую призму земляную делаем. Потому, что как? Мы что будем прям на поверхность сыпать песок, потом щебень? Как мы это трамбовать будем?

- Трапецию.

- Сделали трапецию, отрыли потом в ней корыто. Но, так как эта трапеция имеет откосы сразу от края корыта, как в ней трамбовать вообще щебень? Как установить поребрик? Т.е., это не реально даже построить. Не то, что эксплуатировать, это построить не получиться.

- Вы имеете ввиду, что трапеция имеет меньшую сторону сверху?

- Да. Вот мы имеем такую трапецию. Вот они. Сейчас я вам нарисую. Хорошо. Как должно выглядеть это в готовом виде? Газоны, над ним вот такая конструкция. Откосы грунтовые. В нем дорога. Но, откосы начинаются сразу от поребрика. Т.е., получается, мы насыпали грунт, вырыли в нем корыто. Как нам вообще установить в нем поребрик? За что закрепиться бетону? Т.е., это все как бы в воздухе. Т.е., в моем представлении это просто нереально построить. Нереально уплотнить щебень. Ну, уж, не говоря о том, что это нельзя эксплуатировать вот с такими откосами.

- У меня вопрос к ЦБК, а есть вообще такие дорожки?

- Конкретно таких нет. Скоро будут. Видимо проектом так вот приняли решение. Опять надо звать специалиста, и он должен обосновывать, почему он так сделал. Я сама не могу.

- Он не обоснует, потому, что обосновать, почему он провел воду вот сюда и никак ее не отвел – невозможно. Это просто.

- Не принять проект с заключением экспертизы невозможно, чтобы вы понимали. Да?

- Ну, а вы готовы строить такой проект?

- Мы не готовы. Мы привлечем, когда станет такая проблема, будет ошибка в проектировании.

- Дело в том, что эта проблема не должна встать во время строительства.

- Строительства такого не будет – мы это поняли уже.

- И, далее – из-за того, что все дорожки подняты, все газоны находятся в замкнутом пространстве. С них никуда не уходит вода. Вот тут тоже вы это прочитаете. Что, получается, что дренажисты сказали отвести воду с газонов. Вертикальщик замкнул воду в газонах. Т.е., в этой ситуации вообще не понятно, зачем вертикальщик, в принципе, делал продольный уклон по дорожкам. Набивное покрытие там поребрики – 51:16 запад лицо дорожки. Т.е., в одну отметки с дорожкой. При продольном уклоне 5-6 промилле, и поперечном 20 промилле мы имеем поперечный уклон больше продольного в 4 раза. И, вот в этой ситуации, когда дорожка находится на таком возвышении, вода, которая течет там куда-то вдоль, она течет гораздо менее активно, чем та, которая течет поперек. Т.е., вода с этих возвышенных дорожек попадает просто сразу на откос газона, кроме плиточного мощения. В плиточном мощении стоит поребрик, который уводит воду вот сюда в лужу.

- Т.е., ошибка только в плиточном мощении сейчас, как я понимаю?

- Нет, вы меня совсем не правильно поняли. Я не закончила. Я хочу сказать, что для набивного покрытия вот при таком методе. Ну, скажем так, вертикальщик принял для себя решение отвести дорожки выше газонов. Не имело смысл делать вообще продольный уклон. Можно было их поднять на 20 см над газонами, Всего на 20. Даже на 15. И, создать нулевой продольный уклон при двухскатной поперечной 20 промилей, или 30 промилей. А, под дорожками необходимо прокладывать трубы переезды, лотки с решеткой и т.д. Т.е., 20 см высоты дорожки для трубы переезда, скорее всего мало. В этой ситуации делается железобетонный лоток, который как бы можно прочистить сверху. Он имеет глубину 20 см, и пропускает воду под дорожкой. С газона на газон, и дальше – к месту выпуска воды. Туда, где будет стоять или дождевой колодец, или вот на плитку и дальше там есть дождевые колодцы.

- Двухскатная дорожка дорого сильно?

- Это вообще на стоимость не влияет. Это же общее.

- Подождите. 53 см, и 20.

- Не-не-не-, вы сейчас не услышали. Я точнее говоря, вас поняла, как двухскатная или односкатная дешевле? Это не дешевле. Но, естественно, тут надо было задать вопрос так: будем ли мы делать продольный уклон, или не будем? Вот, при таком решение продольный уклон можно не делать. Можно вести дорожку без уклона продольного, но с поперечным. Не важно, односкатный, или двускатный. Просто, двухскатный – он красивее. Он как-то придает больше. Так принято делать. Но, не всегда возможно двухскатный. Так вот, естественно, 20 см высота над газоном она будет дешевле. Там будет другой немного объем. Хотя, опять же эти люди они посчитали лишний этот объем. Т.е., вот смотрите, есть насыпь под дорожку 70 см. Привезли грунт. Насыпали планировочный грунт. Дальше надо вынуть тело конструкции. Можно, конечно, делать по-другому. Можно не делать насыпь, можно сразу сыпать конструкцию, но не знаю, как ее уплотнять. Я не знаю, мне это не представить. Но они посчитали. У них вот тут тоже увидите, есть картограмма. Т.е., они посчитали этот 54:35 земли. Они посчитали выемку конструкции. Т.е., и привезли, и вынули, и вывезли. Т.е., как бы двойной объем работы. Если бы дорожка была на 20 см только, то часть ее конструкции была бы в существующем грунте. Была бы выемка просто под конструкцию. Т.е., только одна позиция из этих двух – насыпь для того, чтобы создать насыпь. И, потом – выемка. Была бы только выемка под конструкцию, и вывоз. А тут у нас – насыпь, выемка, и получается- вывоз бывшей насыпи почти целиком. Потому, что почти всю насыпь займет эта дорожка. Про это я тоже вроде сказала.

Миллионы грунта

- Теперь, я хочу обратить внимание на такой момент – тоже он меня очень удивил. Конечно, тут проектировщики поставлены в тяжелую ситуацию, когда вот сейчас пишут, что зараженный грунт на глубину 50 см.

- Здесь, как раз заражен.

- Да. здесь заражен. Я про это и говорю, здесь зараженный грунт на 50 см.

- Чем заражен?

- Ну, вот копилось, копилось. Я не читала, чем заражен. Видимо, с проспектов идет от движения автомобилей всякая грязь. В общем, считается, что грунт заражен, грунт парка заражен на глубину 50 см. Вот, по идее весь этот грунт надо вывезти. Ну, это, скажем так, ну нереально.

- Там вывозят, очень много грунта.

- Нет. Давайте я расскажу, что там вывозят. Есть такое, как новые дорожки. Вот сейчас говорят: новый газон на местах бывших дорожек. Вот была дорожка шириной там 1,5 м и вот этой полосой пойдет новый газон. Минуточку внимания. Вот именно на этих полосах этот грунт и вывозится. Нигде он не вывозится. Нет такой, как снять спарка хотя бы 15 с газонов и насыпать новый. Как, допустим, сделали бы мы в «Профиле».

- А, здесь вот как раз так и есть.

- Здесь этого нет. Здесь ничего

- Не надо спорить, надо поднимем.

- Здесь есть подсыпка на газоны сверху существующей территории 10 см растительного грунта. И, как это объяснено в пояснительной записке ПЗ. Ну, ПЗУ – делается это потому, что техника будет ездить на газонах, и их попортит. Только по этому на газоны подсыпается 10 см. Не потому, что надо как бы обновить старый газон. А, только потому, что будет ездить техника. Ничего по загрязнению с газонов не снимается. Но, там, где на месте бывших дорожек делаются газоны, вот по идее – снял 20 см, и засыпал растительным грунтом – новый газон. Но, там снимается 50 см, засыпается 30 см планировочного грунта. Надо заметить, что это тоже деньги. Это же привозной планировочный грунт и вывоз. Сверху насыпается 20 см растительной земли, и это называется вывозом загрязненного грунта. Вопрос: почему так выборочно? Почему загрязненный грунт зачем-то вынимается только с бывших дорожек, и все? Т.е., это просто абсурдное абсолютно решение, не дающее ничего кроме денег. Кроме вот объема грунта. Так, сейчас посмотрю, что еще не сказала.

- Светлана, спасибо вам. Я прошу вас заканчивать, потому, что уже прошел час.

- Ну. понятно. 

- Мы не можем еще закончить, так, что намечали.

- Я вам приблизительно говорила. Я еще скажу. Я заранее речь не рассчитывала.

- Мы вас не перебивали.

- Мы не перебивали, мы участвовали активно.

Дорожные покрытия

-Так, давайте, не будем об этом. Дорожные покрытия. Очень кратко по дорожным покрытиям. Асфальт и набивное покрытие. В парке присутствует асфальт. На данный момент у нас в Питере даже на тротуарах просто, не в парке, а на городских тротуарах запрещено класть мелкозернистый асфальт. И надо даже ремонт делать песчаным, верхний слой песчаный асфальт. Т.е., чтобы он был гладким. Песчаный асфальт очень сильно отличается по своим свойствам верхнего слоя вот этого мелкозернистого. Т.е., я как человек, допустим, знающий, что такое самокат и ролики – это вот очень хорошо чувствует. По мелкозернистому асфальту не удобно кататься. Если мы в парке создаем асфальтовые дорожки для того, чтобы дети и люди по ним катались на каких-то велосипедах, самокатах и т.д., то, он обязан быть песчаным верхний слой. Здесь асфальт мелкозернистый. Это по асфальту. Набивное покрытие. Я вообще с такой конструкцией не сталкивалась. Я сомневаюсь, что она нормальная. Верхний слой этой конструкции – это 3 см отсева фракции 1-5 мм. Всего 3 см. Дальше идет щебень фракции 40-80 мм. Т.е.. от 4-х до 8-ми см, расклинцованной фракции 5-20. Расклинцовка – это 2,5 см слой фракции 5-20. Вот этот слой фракции 5-20 он весь должен уйти при расклинцовке во фракцию 40-80. И, мы будем иметь поверхность, где будут камушки и 20, и 40, и 80. И, сверху на это кладется 3 см отсева фракции 1-5. Во-первых, этот отсев вообще плохо трамбуется. Его разнесут ногами. А, во-вторых, что не трамбуется, то просочится очень быстро. Вот в эту фракцию 40-80, и мы поверху будем иметь дорожку вида старой. Вот, как мы идем в парке по старым дорожкам, где торчат эти самые щебень торчит. Мы очень быстро будем иметь вот такую вот дорожку. Ну, это что касается дорожных покрытий.

- Какие размеры предлагаете делать?

- Мы проектируем, никогда не проектируем фракцию 40-80. Проектируем фракцию 20-40. А на фракцию 20-40 кладем фракцию 0,10. Ну, мне, честно говоря. это тоже не очень нравится. Потому, что получается достаточно  цементированное покрытие. И, вот сейчас мы проектируем территорию домика Петра. И, я там заложила на 20-40 сначала фракцию 3,10-4 см. И на нее уже 3 см. фракции 0,5. Ну, скажем, так, чтобы и страмбовалось, и обладало фильтрационными свойствами.

- Какую фракцию вы сейчас рассказали?

- Скажем так, сейчас я это заложила несколько экспериментально, потому, что вот я советовалась  с несколькими прорабами, и им, как производителям работ, такое класть 4 см и потом 3 см – им трудно. Они хотят положить сразу 7 см фракции 0, 10 и утрамбовать ее. Она трамбуется хорошо, но создает практически зацементированное верхнее покрытие. Поэтому, вот то, что я сейчас для маленького объекта, скажем так, заложила, можно посмотреть, как это будет. Это вот 20-40 фракция для основания щебня. Потом – фракция 5-10 – 4 см. И, сверху, 0,5-3 см.

- Света, скажите, пожалуйста, по срокам службы в том варианте, который в проекте и то, что вы предлагаете – какая разница?

- Дорожки? Я считаю, что дорожка вот по 2 сделана – она уже на следующий сезон на ней могут выступить крупные щебни сверху.

- А, тот вариант, который вы предлагаете?

- Просто, дорожка и дорожка. Ничего с ней не случится. 

-Ну, сколько? Все равно когда-нибудь случится.

- Все набивные дорожки. Нет, у меня таких расчетов нету. Все набивные дорожки, во-первых, служат от интенсивности, от которой по ним ходят. Если возьмем Летний сад, то там ежегодно происходит подсыпка верхнего слоя. Ежегодно. А, если мы возьмем просто городской парк не с такой посещаемостью, то я не знаю, может там раз в пять лет. Может быть, реже. Там сверху что-то подсыпят.

- Понятно, т.е., это ...

- Почему, параллельный сад я знаю, скажем так, что там ежегодно происходит эта подсыпка. 

- Это опыт 20-летней работы.

- С 12-го года?

- Я считаю, что опять же, возможно это происходит именно потому, что вот положили 0,10.

- Там очень плотно.

- Да, ну эту плотность сделали специально. Я это обсуждала с нашим прорабом, который это сделал. И, он сказал, что это потому, что уплотнить фракцию 3-5 – очень сложно. Она не уплотняется. Ну, вот, когда в последний раз я к нему подошла, он с домиком Петра, говорю: «Может быть, все-таки, можно сделать вот из этих двух слоев?» Он сказал: «Ну, можно, конечно, попробовать».

 - Это было бы хорошо, просто. Можно менять, потому, что напыление сильное.

- Да. Я как раз обсуждала, спрашивала: «Какое ваше мнение, как у человека, который это эксплуатирует и видит и т.д.». И, после этого родилась вот такая конструкция.  И, последнее я хочу сказать – сводный план инженерных сетей также просто является необходимостью указывать на нем сохраняемые и проектируемые насаждения. Вот чертеж – сводный план инженерных сетей. На нем тоже выключены насаждения. Ну, и обратите внимание на ведомость объема земляных работ. Не пытайтесь ее понять. Вы вообще там ничего не поймете. Потому, что понять ее нереально.

Подписывают неглядя, потому что так принято. Ведомость

- Это же эксперты, это первое, что они смотрят.

- Вы поймите, я считаю, что просто не смотрели. Вот, бывает такое.

- Заключение дали?

- Да, заключение дали, но не смотрели, и подписали. Потому, что сейчас все так делается.

- Вы пробовали обратится за разъяснениями?

- Ну, это вам надо обратится.

- Мы обратимся и вы обратитесь.

- Вот, смотрите, вот так выглядит ведомость. Вы вообще знаете, как выглядит ведомость объема земляных работ?

- Да, знаем.

- Вот, она похоже хоть как-то?

- Да.

- Она вообще не похожа. Даже приблизительно.

- Чертежи есть.

- Нету.

- Есть. Нету на чертеже ведомости. На чертеже есть только картограмма земляных масс, вот такая вот. Нет ведомости на чертеже.

- Т.е., можно проверить. Специалисты запрашивали.

- Вот – это картограмма, поймите. Это – картограмма. Это – подсчет просто, сколько насыпи. Это – не ведомость. Ведомость – это когда собрана земля со всего проекта. Тут все.

- Да. по ГОСТУ она собирается.

- Да. Вот то, как собрано тут и вот это число вообще должно быть в два раза больше. Оно неправильно тут сделано. Потому, считается, скажем так: объем перерабатываемого грунта – это грунт, который вынули – это раз объем. И, засыпали его в карьер – это два объем. Тут он подсчитан единожды.

- Сэкономили на этом. 

- Наверное.

- А, подрядчики, если что?

- Дело в том, что вот это вот все, вот я считаю, что, если у кого-то найдутся силы пересчитать – оно не совпадет. Вот, потому, что вот эти вот суммы посчитанные, и вот тут вот выраженные я попыталась кое-что посчитать. Насыпь пыталась найти – я не нашла.

-Т.е., вы хотите сказать, что объем работ занижен?

- Заниженный, представляете?

- Я объясню. Эта таблица такая мудреная. Она состоит из двух столбиков, и считается, что там, значит, вот мы вынули землю сто кубов. И, эти сто кубов будут где-ото засыпаны в карьер. Так, вот в сумме это не 100 кубов, а 200 кубов. Потому, что работа по выемке – первая. А, вторая работа – по приемке на карьере. И, поэтому считается вот, скажем так, здесь посчитано вот эти вот тут вот 74000 с чем-то. А, если сложить вот все эти цифры, то получится 150000. Но, так как это делал опять же абсолютно безграмотный инженер, то вот чистые 74, которые только выемка. Т.е., он обслужил только объект. 

-  Просто, не строит этот инженер.

- А, потом, где это вынулось и куда это засыпалось там где-то на карьере, он не посчитал. 

- Ему директор просто не сказал, потому, что они не строят. Они просто проектируют.

- Ну, не знаю.

- Вы закончили?

- Да, я закончила инженерную часть, и прошу еще так сказать пять минут внимания. Потому, что я хочу сказать, к сожалению, нет тут этого Найды.

Возвращаемся к мемориалу

- Найду я буду представлять.

- Прекрасно, прекрасно.

- Хотя я это не могу сделать, но тем не менее.

- Я хочу сказать пару слов уже не по постройке. А, свое мнение о соединении двух памятников «Колокол мира» и памятник «Жертвам катастроф». У меня есть дочка 9 лет. И, она в курсе проблемы. И, как она поняла себе, и как поймет вот вся молодежь, которой будут объяснять, что эти памятники соединены не зря. Она поняла, что и те, и те – плохие. Понимаете? Т.е., памятник «Колокол мира» - это памятник жертвам неоправданных военных действий. Т.е., это памятник жертвам войны. Памятник жертвам радиационных аварий и катастроф – это памятник жертвам радиационной катастрофы. И, их связывает только то, что они умерли от радиации. А, если бы вот те, которые жертвы катастроф от пожара умирали бы, мы бы тогда аллеи не соединяли? Т.е., получается, что мы для молодежи, у которых и так очень плохо с историей, получается, что на одну доску ставится война, агрессия. Вот, Америка, которая сбросила бомбы на Хиросиму, и наш, скажем, так наше техногенная авария в Чернобыле – и это как-то логически соединяется? Это не должно быть соединено вообще. Т.е., между этим должна быть роща, которая исключает, эти памятники вообще не должны были быть.

 - Это уже другое проектное решение. Это голосовали. И, они вот так его видят.

- Я сейчас говорю, речь идет о том, нужна или нужна вот эта общая аллея. Эта аллея – как она пропагандируется?

- Сколько вашей дочке?

- 9.

- 9. Вы знаете, что дети семи лет видят через призму родителей. 

- Так вот, она увидела. Она нет. Она не через призму родителей увидела. Она увидела, что, если это соединяется – это общее, значит, и то, и то.

- Вы проект смотрели. Ничего там не соединяется.

- Мы с ней были в парке, и я ей рассказывала, что тут должна быть аллея. И, еще мы ходили. Наш класс ходил с учителем от этого памятника к тому просто день культуры, так как мы рядом живем. И, вот у дочки появилась такая кривая картинка мира. Что, как бы какие те люди, и эти плохие люди – вот это вот устроили, а вот это вот – все жертвы. Ну, это – неправильная картина мира.

- Вы ее убедили, думаю?

- Да, естественно, я ей объяснила, в чем дело, но, как бы куча другой молодежи, и как это описывается. Я, кстати вот тут вот это тоже выписала. Описывается: на территории парка расположены два памятника и заложена аллея, объединенная одной темой: жертвам радиации. Колокол мира, и Памятник жертвам радиационных аварий и катастроф. Так вот, ошибка в том, что не жертвам радиации. Это прежде всего, жертвы войны. Т.е., нельзя соединить аллей способ умерщвления – это неправильно, это – философски неверно. Это вот именно запутать мозг молодежи. Это значит, мы такие же, как Америка – плохие. Вот, кто сбросил бомбы, и тот, кто допустил аварию на Чернобыле. И те, и другие – плохие. И, вот это вот все жертвы.

- Но где-то вы правы.

- Но, нашей молодежи не надо знать, что они плохие те, кто допустил аварию на Чернобыле. Бывают, скажем, так техногенные аварии, которые нельзя было предусмотреть. Поэтому вот я считаю, что, да. Чисто, скажем так, я, как ландшафтник могу сказать, что, глядя сверху вот на этот план, мне он нравится – картинка красивая. Но, как, скажем так, человек, я считаю, что этой аллеи быть не должно. Вот именно по этим моральным соображениям. 

- Хорошо. Все, да?

- Да.

Вместо заключения на безвозмездной основе

- Так, я бы хотел уточнить. Анна, скажите, пожалуйста, было очень много вопросов. Я понимаю, что в процессе обсуждения вашей возникли и у вас вопросы. Каким образом вы будете коммуницировать со Светланой?

- Не знаю. Как руководство мне скажет. Потом буду коммуницировать.

- Как руководство?

- Я не вижу никакой проблемы в этой коммуникации. Можно обменяться электронной почтой, и посредством электронной почты, телефона рабочего коммуницировать.

- В качестве кого Светлана будет выступать?

- В качестве, я думаю, эксперта привлеченного инициативной группой парка «Академика Сахарова». Ну, не эксперта. Эксперты-то уже, как с казала Светлана, это немножко другая функция. Не знаю, как это.

- У вашей организации есть возможности поставить это на платную основу?

- У нашей организации?

- Я не знаю, мы не можем с этим. Нам комитет должен спустить.

- Я думаю, что –нет. 

- Светлана вы готовы сделать на безвозмездной основе?

- Понимаете, я, во-первых, же, не смотрела дендро-проект. И, я дендролог, скажем так, никакой. Я именно занимаюсь инженерной подготовкой территории. Как бы дендрологи хорошие у нас есть. Т.е., я просто считаю, что если...

- Ну, она сейчас в декрете. Сейчас есть Кристина Оболенская – очень сильный дендролог. Она тоже делала парк пожарных – вторую часть. Просто, я думаю, что если вот так сделан проект вертикальной планировки, если, скажем так, руководитель этой проектной группы допустил такой проект, то точно так же может быть сделан и дендро-проект. Т.е., возможно там породы заложены, которые не могут расти в этих условиях высокого увлажнения. Но, я это проверить не в состоянии, естественно. Кристина Оболенская, я очень сомневаюсь, что будет это делать на безвозмездной основе, потому, что ну, это не ее парк. И, у всех очень мало свободного времени, скажем так. Поэтому, я вам не могу гарантировать, я вам могу гарантировать, что я посмотрю проект вертикальной планировки и дренажа после того, как переделают. Но, про все остальное – я считаю, что тут требуется пересмотреть и все остальное. Скажем так, я бесплатно точно это не могу гарантировать. Еще, кстати, хочу сказать отдельно. Так как вот ЦКБ, можно сказать, все-таки имеет над этим власть, влияние и т.д., вы вообще обращали внимание, наверное, какие фонари сейчас ставят в городе?

- Это не наша компетенция.

- Это не их компетенция.

- Кто согласовывает эстетическую часть фонарей? ( отдел эстетики КГА - прим.ред.).

- К вам можно с этим обратиться, как к человеку, который, наверное, и там тоже может сказать?

- Мы можем это зафиксировать.

- Рассказываю - вот сейчас, что уже поставили в парке Сахарова, что поставили, например, на втором суздальском озере. Еще на каких-то других объектах уже стоят. Это какое-то жуткое новшество, и я так понимаю – оно пробито какой-нибудь фирмой, близкой к властям и т.д.

- Это ваше субъективное мнение.

- Вы видели эти фонари?

- Нет. Новомодные...

- Вот эти фонари. Они не новомодные. Они создают, скажем так, с кем бы я в парке не поговорила, с людьми, просто прохожими, у всех одно и то же мнение – эти фонари создают депрессивную обстановку. Т.е., вот это вот вертикальная палка квадратного сечения темного металла. И к ней присоединяется горизонтальная палка под небольшим уклоном такая же. Ну, вот можно посмотреть на эти фонари.

- Нет, вы посмотрите. на реакцию людей. Вот такая реакция людей. Только такая. Это все видят только это.

- У всех людей вот такая реакция ("висилица" - прим.ред).

- Вы что говорите за всех?

- Мы там живем. Мы там живем. Мы разговариваем со всеми. Посмотрите, пожалуйста, что думают люди на эту тему.

- Эти фонари представлены не только в Санкт-Петербурге, они в очень большом объемном количестве представлены в Европе, в Калининграде.

- Когда проект был принят, была экспертиза. Есть какой-то механизм об остановке и изменениях?

- Ну, механизм тут только один – это гарантийное обязательно, которое несет исполнитель перед заказчиком. Соответственно, чтобы они наступили, нужно какое-то основание. Сейчас до стройки, соответственно, никаких оснований, предъявить претензии, только на основании, наверное, какой-то экспертизы дополнительной. Не знаю...

- Ну, вот все что мы можем сказать, вот мы понимаем, что к стройке такой проект допускать нельзя. И, если вы не скажем так, проявите достаточного упорства к тому, чтобы проект был переделан, то мы будем подавать в суд на то, что я вам сейчас все рассказала. Что вот такие проекты выпускаются в производство.

- Вы можете каким-то образом решить этот вопрос в досудебном порядке?

- Причин нет. Поэтому все вопросы надо отработать с подрядчиками как-то.

- Сейчас замечания все вот в проектной части, что Светлана посмотрела в части дренажа, вертикальной планировки, генплан отдаст. Соответственно, мы направим это подрядчику. Чтобы он в рамках гарантийных обязательств устранил. Если он это устранит, то какой суд?

- Хорошо. По времени это сколько займет?

- Ну, я не могу сейчас сказать.

- Светлана может сказать, сколько это должно занять по времени?

- Я спросил почему? Потому, что потом должны будут представлены вам в этих проектах изменения.

- Естественно. По времени вертикальная планировка, вот, что ее надо делать заново. Т.е., могу сказать. Почему я еще сказала, что дренаж был сделан раньше. Потому, что в нормальной бы вертикальной планировке стоял бы дождевой колодец — вот здесь где-то. Вот здесь где-то. И, отводился бы, тут рядом есть коллектор.

- Да. я понял все.

- Так вот можно считать, что вертикальную планировку надо сделать с нуля. Чтобы сделать планировку на такой парк – нужен месяц.

- Это все процесс. 

- Ему месяца мало.

- Почему? Это же очень быстро. Они же сделали проект крайне быстро.

- На какое время запланировано начало строительства?

- Не запланировано. Сейчас вообще его нет в плане.

- А, которые сейчас планы?

- Сейчас только не сдавались. Которые доведены, пока нет вашего парка. Может быть, в других будет. Но, пока нет.

- Вот, дренаж, тоже месяц. Я к тому, что дренаж – это тоже где-то месяц. Естественно, инженер по дренажу и вертикальщик должны работать коллегиально, чего здесь не было.

- Дренаж месяц только в рамках одной организации. Представляете, это как? Одни пишут, другие – все это организовано месяц.

- У нас это делал субподрядчик, насколько я понимаю.

- Вот это, как раз очевидно, кстати.

- Субподрядчики вместе?

- Деятельная есть организация.

- Я не могу сказать.

- Мы не можем это сказать.

- Скорее всего Московская организация.

- Просто, они занижают цену, а потом субподрядчиков нанимают. 

- Да. Это не подрядчики.

- Такие конкурсы во всех сферах жизнедеятельности. В каждом комитете у нас не проводятся конкурсные работы без 44 ФЗ. Это – Федеральное законодательство. Это – не занижает какое-либо УГВ. Спасибо.

Согласованный ГАУ ЦГЭ бракодел - тупик для заказчика

- Вопрос можно?

- Да-да.

- Скажите, пожалуйста, вы как считаете, если мы попросим с вашей помощью естественно, призвать к нам на встречу представителей именно непосредственно тех людей конкретно, кто делал по дренажу, и по чему еще?

- Вертикальная планировка.

- По вертикалки. Может быть еще это как-то, может ускорить процедуру?

- Нужно какое-то время нам обсудить это с кем-то.

- Конечно-конечно.

- В любом случае замечание получено. Правим и дальше уже будем...

- Понимаете, сейчас юридически у нас вообще нет оснований им какие-либо претензии. У нас есть экспертиза, принятая экспертами. Вообще как-то...

- Я не могу понять одного – почему ЦКБ не берет на себя ответственность за проверку чертежей?

- Потому, что у нас нет, наверное, таких специалистов.

- А, почему у вас нет таких специалистов? И, я не знаю, нам же звонят в «Профиль», и говорят – это-это.

- Мы не будем вам звонить.

- Нет, звоните, да, рады этому сотрудничеству.

- Почему вы говорите, что мы вам названиваем?

- Так а мы ничего против не имеем. Значит, вы работаете, и мы вам объясняем, что вообще, что и как в проекте. Повышаем вашу грамотность, скажем так. 

- Светлана, мы сейчас не будем обсуждать эту структуру. Структура власти – это....

 - Нет, это мы будем обсуждать. Нам для понимания это нужно.

- Я просто хочу сказать только то, что чиновники не проверяют проект. А, сейчас нам говорят: «Ну, проект же согласован! Мы не можем его вернуть назад. Он согласован». Это же тупик.

- Мы собрались здесь для того, чтобы решить эту проблему.

- Мы сейчас это и проясняем для себя. Т.е., я не понимаю  чье лицо кобылы в этом случае. Понимаете? Получается. У нас есть некий закон 44, который не обращает внимание, что берут на субподряд не за маленькую цену. Не перебивайте меня. Значит, вот они вот так вот делают. Потом – вы здесь ни при чем, потому что вы просто услышали экспертов. А эксперты у вас Бог знает, и это такое может быть – почему нет. А, в результате, мы получаем депрессивные места, где невозможно жить. В результате мы получаем огромное количество денег, которое потрачено на проект. Теперь он оказался негодный, а потом мы получим у себя в парке разливанное море. Оно и сейчас у нас есть. Но мы получим это за деньги. Более того. Нам закатают все в асфальт туда по вашей милости, и по милости Найды, которого сейчас здесь нет. И, который почему-то влез в эту историю. И сделало нам, чтобы вы знали, что нам показали – это просто чуть ли не революцию у нас сделали. Хорошо, что мы оттаскивали людей, чтобы они к вам не бежали драться вообще! Это какие тут у вас извините, пожалуйста, эти самые крышки саркофага? Из гранита? Это что такое вообще? Это как понимать? Это – закатывание в асфальт парка? Натуральным образом вы на это смотрите и говорите: «А, ничего страшного». Виселицы -  нам ничего страшного. И саркофаги нам ничего страшного. У нас там белки. У нас там трава. Вы нам уничтожаете парк. Демонстративно и последовательно. Понимаете? И, мы не понимаем, чья эта ответственность. Когда мы туда выйдем, у нас не будет там ничего, кроме не знаю вот этого. Даже назвать безобразием нельзя. Это – страх просто Божий. Вы нам изуродовали этот парк, а потом вы скажете: «А мы здесь не причем». А у нас тут видите ли 44 закон, а тут 24 закон. Это как понимать? Давайте, кто-то возьмет на себя ответственность за это. А теперь, скажите, мне пожалуйста, вот такой у меня вопрос: вы говорите о том, что мы где-то там вычеркнуты, наш парк вычеркнут. Расскажите об этом.

- Ну, адресная программа, где есть ваш объект в состоянии разработки.

-  Анна Викторовна сказала следующее – то, что для определенной адресной программы на этот год комитета еще нет. Лимиты не открыты. Мы не можем утверждать – есть там объект, введен. Пока мы не видели документа, официально подписанного с выделенными деньгами. Поэтому вот что.

- Как такое может быть, я не понимаю!! Когда в плане было построить его? Сделать конструкцию. Сейчас 22-й. Все исчезло. Он был – теперь исчез. Да?

- Пока утверждать невозможно. Потому, что адресной программы утвержденной комитетом благоустройства до ЦКБ не доведены.

- Чья эта ответственность доводить до вас?

- Комиссия. Распорядитель.

- Вы имеете ввиду Пониделко?

- Комитет по благоустройству.

- Пониделко Василий Анатольевич?

- Нет, Я не имею ввиду Пониделко? 

- А, кого вы имеете ввиду?

- Комитет по благоустройству. Вы говорите председатель, соответственно. 

- Да.

- Есть курирующий, и заместители, и комитет финансов. Которые открывают лимиты. Вот комитет финансов лимиты нам не открыл. Поэтому, объекта там этого нет. Пока.

- Смотрите. Вы сейчас разговариваете как бы, да с инициативной группой, со всеми людьми. Они должны все понимать прекрасно. Я записываю наш разговор. Теперь, скажите, мне, вот к кому обращаться людям? Мы будем обращаться. К кому нам писать? Вы хотите, что нам писать в комитет финансов в КБ, так?

- Что вы хотите узнать?

- Мы хотим узнать, когда это будет. Есть ли у нас? Мы хотим узнать. Конечно, мы не хотим. Мы хотим узнать, когда это будет. Есть ли этот адресный план, когда он будет в действии, чтобы нам знать?

- Зачем вам знать?

- Так вопрос нам надо задать, когда он будет. И, будет ли?

- Извините, можно.

- Конечно, это же наша операция, мы должны знать, что это такое? на каком свете мы находимся?

- Задали массу вопросов. Когда будут ответы на эти вопросы, когда ситуация проясниться? после этого может быть что-то когда-нибудь появиться?

- А, разве эта ситуация зависит от адресного плана?

- Ну, конечно. 

- Т.е., получается, вся ситуация с реконструкцией зависит от вас, действительно, так? Если от вас, тогда мы должны знать, когда вы нам ответите хоть что-нибудь на эту тему. Нам нужны сроки.

- Что вы путаете?

- Я хочу услышать нормально.

- Я вам не могу сейчас ответить.

- Мы можем поставить какой-то дедлайн, чтобы?

- Мы месяц назад встречались, давайте, еще через месяц, наверное, встретимся. Я не знаю.

- Через месяц. До этого времени памятника в программе не появиться?

- Возможно, что-то измениться.

- Возможно. Появиться.

- Мы же не влияем на адресную программу.

- В адресной программе объект, когда у нас есть несколько заинтересованных на одной территории разных групп, т.е., это у нас Чернобыльцы, это у нас инициативная группа и т.д. Которые не могут между собой договориться, не могут найти компромисса. У нас срывается проект по причине того, и вы должны тоже это понимать, в том числе из-за того, что вы не можете, как жители одной территории с разными интересами прийти к общему знаменателю. Вот и все.

- Чернобыльцы, во-первых, не жили на нашей территории.

- С жителями как раз-то все понятно, мне кажется.

- Ну, если на этой территории нет людей, которые пострадали от ликвидации Чернобыля, которые живут в этих домах?

- Когда к нам приезжают Чернобыльцы устраивать свои митинги – мы с ними разговариваем. Никто у нас не живет.

- Светлана. Это тоже самое, что вам не нравятся фонари, которые по вашему мнению в виде виселиц. А, есть люди, которые живут тоже недалеко от вас, которым эти фонари нравятся.

- Вы каждый раз это вот говорите. Предъявите мне хотя бы одного этого человека – это первое.

- Давайте я выскажусь по этому поводу. Что касается фонарей, то, во-первых, у россиян, скажем так, свой менталитет. Не тот, который в Финляндии, где такие фонари. Поэтому говорить. И в Калининграде это уже несколько другая Россия. Так вот, говорить о том, что там у других более продвинутых европейских городов эти фонари людям нравятся – это не совсем правильно. Почему мы должны делать так, как сделано в европейских городах? Это – первое. Второе – реальное мнение жителей. Не верите нам, выйдете. Вот, возьмите, и лично выйдете в парк, и поспрашивайте.

- МЫ выходили на территорию парка, и мы так же разговаривали. И, то, о чем вы сегодня нам говорили – я молчала. Но, я знаю, что где стоит вода. Т.е.. я прям ходила в разное время года. Я все понимаю. Я знаю эту территорию очень хорошо. Это – по второму вопросу. И, когда мы общались по поводу фонарей. Ну, я не знаю, наверное, это глупо говорить мне о том, чтобы я предъявляла вам какого-либо человека, которому эти фонари нравятся.

- Нет, ну спрашивали людей.

- Подождите, вы мне не даете договорить.

- Если вы знаете, где у нас подтопления, вы что – проектировщик, что ли?

- Вы спросили про фонари.

- Что вы не принялись в проектировку, раз вы знаете все?

- Мы подходили к людям, и были мамочки, которые сказали: «Меня устраивает». Это – по второму вопросу. По первому вопросу – то, что другой менталитет, то, что разные истории, и т.д. Я тут с вами тоже полностью согласна. Но, я просто привела пример, где я это видела. Вот и все – не больше, ни меньше. Цепляться за мои какие-то обоснования, в прямом смысле слова, я не могу другое подобрать, ну, можно. Но я просто хочу донести только одно – мы можем с вами бесконечно спорить, мы можем бесконечно. Ну, не я, там внутри вас, получается. Потому, что по сути мне Парк Сахарова. Мне больше всего волнует вот именно вода. Вот, честно, потому, что я там сколько ходила, я понимаю. Я считаю, что это правда проблема. У нас не первый такой объект, где есть разные инициативные группы. Но, нужно находить компромисс, невозможно начинать стройку, пока не будет единого мнения. Должны быть учтены интересы всех. И, вот здесь надо услышать – были учтены интересы по поводу того, что хотели сделать аллею достаточно широкой? Все исправлено.

Переговоры для закваски

- Мы очень рады, что вы закончили.

- Я не закончила. До семи метров ее сократили. Это были учтены ваши интересы. Вам был сделан навстречу шаг, и в том числе чернобыльцев. В том числе проектировщики. Они взяли, все это переделали. Получается, что вы на компромиссы не идете. По поводу деревьев, то, что вот говорят, что там их нужно сохранять и т.д. По поводу воды – тоже, да. Но, со всем остальным, тоже услышьте, и, пожалуйста, тоже может быть выработайте какое-то предложение. Которое будет, действительно, конструктивным? 

- Скажите, по поводу Найды, и его аллеи – мы для начала на прошлой встрече спрашивали: «Где документы? Где та самая подписанная, как он уверяет бумага, где написано, что Беглов, как он уверял нас всех очень давно подписал ему, вот инициативы – сделайте туалет. Где это все?» Документ где?

- Документ о том, что Александр Ильич сказал сделать аллею? Ну, его сегодня нет. Следовательно.

- Его сегодня нет. Его, в принципе. нет. Найды нет, документа нет. Документа не существует. 

- Ну, подождите, вы сегодня.

- Нечего ждать, я просто знаю, что документа нет.

- Хорошо. Вы знаете, его сегодня нет. Поэтому, услышать ответ от него мы не можем.

- Мы услышали от него в прошлый раз ответ – документа не существует.

- Хорошо, дальше.

- Дальше – документа нет. Если вы хотите услышать другую инициативную группу, например, которой нравятся фонари, или нравятся аллея, или нравится что-то еще. Давайте. мы их послушаем. Просто, их тоже не существует. Понимаете, вот так вот выйти и спросить: «Тебе нравится. Тебе – не нравится». Это – можно сделать. Но, вы нам предъявить это не можете. А, мы можем предъявить вам три народных схода. И, сейчас будет 4-ый в это воскресенье. И, где я каждый раз спрашиваю: поднять руки. И, у меня есть голосовалка в интернете, которую я могу вам предъявить. Мы это можем сделать. У меня есть люди, живые, настоящие. Я вам больше скажу, когда я баллотировалась в депутаты – я ходила с этим проектом и все это людям рассказывала. Ни один (они меня избрали), ни один мне не сказал, что они хотят школу дзюдо, так называемую – банный комплекс на территории парка. И, ни один не сказал, что они хотят вот эти фонари, или что-то еще подобное. Все говорили только о том, чтобы спросили у людей – что они хотят в этом парке. Это – общее мнение. Но, вы можете мне сейчас сказать, что вы можете предъявить мне одно мнение, другое мнение. Во-первых, меня избрали эти люди тогда – это первое. А, второе – предъявите мне другую группу, которая так считает. Больше того, скажите мне, кто доволен Калининградскими вашими фонарями, у вас же там тоже кто-то есть? Прям они высказали, что они – всем прекрасно, всем нравятся такие вот виселицы или что-то еще. Просто вы там были – они там стоят. Ну, спросите у людей. И, мы призываем вас именно к этому. Когда вы делаете вот эти свои планы, довольно странные и жуткие – они жуткие, спросите, пожалуйста, это у нас: мы хотим этого или нет. А, Найда, поскольку он там не живет, и документов у него никаких нет, ни на аллею, ни на капище, ни на вот это все. Пускай он делает у себя где-то в другом месте это все. У нас не Мемориал Чернобыльцев. Это – Парк имени Академика Сахарова, в котором нет памятника Сахарову. Нет ни одного памятного знака имени академика Сахарова. Этого ничего нет. Ну, почему-то решил Найда его оккупировать. И, делает нам здесь гранитные штуки какие-то и вырубает нам деревья. Так вот, мы против этого. Вы должны нас об этом спросить. 

- Можно я? Позвольте добавить одну вставку небольшую. Почему мы должны учитывать интересы другой стороны, если, что этот же господин Найда, что школа дзюдо. Они пришли с откровенно коммерческими интересами – построить объекты и с этого заработать. А мы с этого ничего не получаем, кроме ухудшения условий жизни. Почему мы должны учитывать интересы противоположной стороны?

- Скажите, пожалуйста, какие коммерческие интересы?

- Я вам скажу, если вы знаете товарища Байского? И вы знаете его контору с его сыном, и вторым сыном, и его невесткой и со всем вот этими остальными? Я разговаривала с Байским. Зовут его Станислав. Потому, что они получают оттуда деньги. А, кто проектировал аллею, на миллион 700?

- Я конспектирую, я.

- Отлично, это – не коммерческий интерес? Миллион 700.

- У них может быть какой-то интерес, но с ними расторглись.

- Подождите, это что? Тем более, вы заплатили этим людям миллион 700, и что-то там расторгли. Тем более, люди получили миллион 700. Нет коммерческого интереса?

- Так же школа дзюдо – тоже самое. коммерческий интерес. Ну, у того, кто хочет ее построить. 

- В чем коммерческий интерес?

- А, знаете, я вам скажу, в чем коммерческий. Во-первых, за счет государственных денег как бы.

- Два миллиарда.

- Государственные деньги освоить. А во-вторых – зарабатывать на ее эксплуатации.

- Потому, что, если вы понимаете, что это не школа дзюдо. Вы это понимаете, что это – не школа дзюдо? Вы это знаете, что это не школа дзюдо у нас строится в парке? Это строится банный комплекс непонятного назначения.

- Я не вижу пока причины. Тем более нам предстоит встреча с застройщиком.

- А, хорошо. Все, тогда хорошо. Все, давайте, сейчас не будем. У нас другая тема, да. Школу мы не обсуждаем. Так называемую школу.

- Нас обеспечить, если помните Петручев Сергей в прошлый раз был – предложил вариант компромиссный, на который, в принципе, как я понимаю, Василий Григорьевич согласится. Это касательно аллеи с поворотом, который почему-то главный архитектор не одобрил.

- Потому, что гораздо больше было зеленых насаждений утрачено будет, если бы она была с поворотом. 

- Тем не менее, предложение поступило от активистов, я бы хотел, чтобы этот вопросы был поставлен.

 - Нет. Я бы хотела. Значит, так – когда мы говорили об этом поворотной аллее Петручев об этом говорил – наше мнение общее, что, если он собирается даже сделать вот эту вот аллею его, какую-то кривую косую, не понятную для соединения. Которое нам тоже не понятно – наше условие однозначно и первое оно – никаких деревьев не должно быть утрачено. Просто, в принципе, никогда. У нас настолько мало деревьев. Вы прекрасно это знаете. У нас каждое на учете! Каждое на учете. Нам сажать их надо. И, вы прекрасно знаете. Их просто мало. И, вы прекрасно знаете, что нам посадят прутики, непонятно какого возраста. Эти деревья росли. Которые не приживутся.

- Смотрите, вы, наверное, немного не понимаете. Все-таки, откуда я... Может быть, Станислав вам не объяснил в свое время? Смотрит, центр управления региона, как раз-таки и одним из направлений деятельности выделяет вот такие вот, так сказать, диалоги, конструктивные для того, чтобы решать какие-то проблемы. У нас есть, вот вы говорите: вы обязаны, должны, там спросить меня, еще что-то. Так, вот, смотрите, под Сахаровым мы просто проявились здесь уже, когда у вас своего рода было, ну уже негатив был прям на точке пика, когда мы уже не разговаривали. И, там между собой все заинтересованные люди, в целом, у нас вот просто война вот-вот, что, сейчас хотя бы мы все более ли менее общаемся. У нас есть другие варианты, другие, точнее кейсы. Где мы выходили также. общались. И, приходили к какому-либо компромиссу. Таким у нас является, например, Дальневосточный проспект. Там тоже есть проблемы определенные с после федерального проекта формирования комфортной городской среды. И вот там как раз-таки тоже были именно вопрос в том, что эту территорию, ее должны были благоустроить и по итогам территория не может благоустроена, потому, что там будет построен мост через него. И, там территория намного длиннее, и шире, чем Парк Сахарова. С помощью компромисса мы нашли  территории, которые будут компенсационно благоустроены в том числе, и с компенсацией высадки деревьев. И там не прутики. То есть возможность компенсационно сажать крупномеры. Другой вопрос – просто, понятное дело, что необходимо исследование, понять какое дерево приживется и т.д., и т.п. Это – первое. У нас есть такие кейсы, где высаживались именно крупномеры. Это – раз. Второе – то, что вот этот вот показатель конструктивного именно компромисса. Т.е., было учтено, было понятно. Помимо этого на той территории у нас так как там очень развивающаяся территория – там был сделан еще пешеходный переход. Потому, что вот здесь вот вся вот эта часть застроена, но, когда делались пешеходные переходы – там была пром. зона. Т.е., там вообще никто не ходил никогда. А, сейчас там просто 68000 человек живет. Когда мы вышли на эту территорию, начали этим заниматься, увидели эту проблему – организовали пешеходный переход. То же самое, как у вас Маршала Блюхера. Да, Дальневосточный, там Калантай белый.

- А, что Маршала Блюхера?

- Ну, у нас здесь теперь есть тоже пешеходный переход.

- А, ничего, что я его 4 года добивалась? Вам это ни о чем не говорит?

- Нет, мне ни о чем это не говорит. Потому, что.

- Ну, это, наверное, вы сами сделали, поэтому, конечно. Потрясающе.

- Это не я сделал. Это сделал перекресток.

- Это – я сделала.

- Ну, нет.

- 4 года я добивалась, вплоть до судов. 4 года.

- Появился пешеход.

- После другого.

- Это не главное – кто сделал, и что сделал.

- Давайте, сейчас вообще не об этом. Сейчас я очень хотела бы на первый пункт ответить. Мне очень важно это. Почему они сначала нам создают проблемы, а потом ее решают? Сначала вырубают деревья 40-летние, а потом сажают, например, там 20-летние. Это зачем делается, мне интересно?

- На Дальневосточном ничего не было вырублено. Там просто говорится о том, что еще дополнительно было озеленено. 

- Поэтому мы сказали про прутики. Вы сказали крупномеры сажают. Какие крупномеры? У нас 40-летние деревья. Нам посадят такие же 40-летние?

- Нет, это будут не такие же 40-летние. Но, это будут крупномеры. Это буду именно деревья.

- Зачем 40-летние выбирать?

- Я вам не говорю. Я говорю, что компенсационное озеленение подразумевает не только прутики. Я вас просто про опыт. Для информации.

- У нас 40-летние деревья. Для информации. Ну, понимаете, это – не наша информация. У нас есть 40-летние деревья. Пришел Найда и говорит: «Я хочу вот так». Он говорит это без документов, и просто так. Он здесь не живет. Есть огромное количество людей, которые там живут, и говорят: «Нам не надо. Спасибо». Почему мы должны с ним считаться? Он – кто? Это – мемориальный парк Чернобыльцев? Нет. Это – наш парк. Мы там живем рядом. Мы там гуляем каждый Божий день. Нам не нужно вырубать сороколетние здоровые классные деревья. У нас там белки, и у нас там сова ушастая, краснокнижная. Нам не нужно вмешательство Найды. Есть огромное количество мест. И, вы это знаете прекрасно. Так же, как и школу можно дзюдо построить там, где хотят люди на Полюстровском проспекте, квартал 24-27 – они мечтают о ней. Идите туда и стройте. И, Найду можно отправить туда, где ничего нет. И, пускай он там строит.

- Там пустые пятна не освоенные. Там просто, как непонятная территория.

- Кстати, там новостройки. Там куча детей. И, если говорить про дзюдо, то наш район, там, где парк Сахарова – там в общем, гораздо меньше заселенность детьми, которые могли бы заниматься. Чем там, где на Полюстровском.

- Возможно не сносить насаждения на территории парка? 

- Я вам могу сказать – разные парки бывают, не утратив ни одно, во-первых, есть деревья больные, да? Их уберут, потому, что они больные. Что касается, скажем так, конкретно. Давайте, вот конкретно. Например, та дорожка, одна из дорожек, которая на высоте 73 см, проходит прям почти впритык к группе небольших туек. Там такая, можно сказать, маленький лесок из небольших туек. И, вот, они очень красиво растут на поляне. И, тут эта дорога дамба прям вот их подсекает. То, что это утратит их вот, ну эстетическую, ну уменьши их эстетическую красоту – это точно. Т.е., опять же, если проектировщики это делали в Москве, один раз приехав, и потом вот нарисовав, как часто делается ландшафтный план, скажем так. Ну, проект. Дорожки должны красиво извиваться. Красиво идти. И, тут однозначно не учтена красота вот этих отдельных группок. Вообще, Парк Сахарова – он отличается от других парков именно тем, что из-за того, что там сейчас не так много насаждений, вот кто-то там был такой интересный архитектор, который это насажал группками. Там есть группка сосновая.

- Мы сейчас поддержали, и точно так же дендро-проект этими группами выполнены посадки. Если посмотреть дендро-проект.

- Ну, я вот говорю, например, что группку из невысоких туй плотненько сидящих, некрасиво подсекли дорожкой на возвышении идущей. 

- Почему некрасиво? Она была там раньше.

- Ну, не может. Если ты идешь выше поверхности земли на 70 см, и вот росла группа туй красиво. Вот – полянка, вот она росла. А, теперь вот эта дамба дорожка идет.

- Вы помните о чем я вас спросил?

- Вы спросили: можно ли обойтись без сноса насаждений? Я считаю, что, если подойти к этому скажем так, более творчески и попытаться не снести насаждения. Например, ели, которые там несколько сносятся. Ну, пересаживать. Ну, понятно, что из этой – они растут в общей группе – ну вряд ли они выживут нормально. Думаю, что можно. Или пожертвовать какими-то ну менее значимыми деревьями.

- Когда проект делает «Профиль», то они совсем незначимые деревья. А, когда выполняет «Рослесинфорг» - они, конечно, значимые деревья.

- Я, конечно, вас тут понимаю. И, еще раз, ответить вот на этот вопрос. Вот, если мы возьмем парк, где много деревьев, и где хаотичная тропиночная сеть. А, мы создаем пейзажный нормальный парк – нельзя, надо будет сносить. В этом парке деревьев не так много. Возможно, можно было обойтись сносом только больных деревьев. Не могу ответить на этот вопрос. Но, в данном случае я еще раз подчеркну, что я считаю, что вот. Ну. вы спрашиваете сколько времени на переделку проекта. Я сейчас сказала просто про инженерную часть. Я считаю, что сам ген. план. Вот эта аллея. Вот, если ее убирать, чтобы не делать эту связь между тем, что не должно быть связано точно, то, конечно, придется переделывать ген. план – это гораздо больше, дольше работа, которая требует согласований, пересогласований и  т.д.

- Скажите, пожалуйста,..

- Простите. Извините, ну, я добавлю, что, если, например, вы сейчас сказали такую фразу по поводу, если «Профиль» делает – тогда нормально. Хорошо, смотрите. Я просто хотела сказать только о том, если с нами общаются, например, и нас бы спросили: «Что вы хотите. Чтобы вы утратили?» Вот эти тополя, которые давно уже стоят – они так себе. Ну, такое. Или, вот эти ели, например. Если бы нас спросили: «МЫ вам сделаем вот такое, что просто вообще это обсуждаемо, например». Или, там: мы сейчас вам вырубим, потому, что аллеи – нет никогда. А, если, например, вот эти больные деревья. Или, вот это некрасивое что-то, но зато мы вам – это можно обсудить было. 

- Следующий вопрос. Скажите, пожалуйста, та территория, которая где вы там живет, вы называете Парком Сахарова – его можно назвать парком? В том виде, в котором он есть.

- Его можно назвать парком. Его можно назвать парком. Но да, я согласна – в нем необходимо некоторое благоустройство. Благоустройство, которое сейчас заложено – оно, конечно, заложено в глобальном таком масштабе. Т.е., можно было бы обойтись меньшими изменениями. Но, то, что да – часть дорожек представляют собой затопленные тропинки, много где не пройти – я согласна, парк требует какого-то, скажем так, изменения. И, слушайте, я вот забыла очень важную вещь сказать. Сейчас скажу по дренажам. Потому, что вы точно не в курсе этой темы. Помимо того, что вот нельзя дренажи прокладывать в непосредственной близости от деревьев. Вот там, вот буквально в двух метрах от деревьев. Даже, если дренаж прокладывается чуть дальше – меняется гидрологический режим. И, вот для взрослых деревьев – это часто губительно. Причем, бывает так вот. Вот был у меня пример. Мы делали в Митрополичии сквер строили. Это – Александро-Невская лавра. И, проект был не наш, а строил «Профиль». И, там дорожки новые прокладывались вдоль лип. До этого там, соответственно, была просто земля. Теперь – проложили дорожки, и не так, чтобы вот, ну вот совсем впритык. Ну. там было 2 метра до лип. Липы усохли. Т.е., и как я поняла, что усохли они именно из-за изменений гидрологического режима. То, что у дорожки было основание достаточно такое мощное. Т.е., ну, вот. Вот этот песок уже. А, дренаж-то он глубже, чем дорожка. Т.е., я с тех пор, там, где мне приходится прокладывать дорожки вблизи насаждений, я даже не делаю песчаное основание. Только вот щебень и верхний слой.

- Вы хотите сказать, что из-за это конструкции обязательно повредит какое-то количество деревьев?

- Обязательно.

- Еще гидрологический режим там имеется. Сейчас там все будет, как в идеале – вода.

- Т.е., удивительно, но в этом парке. (у меня нет с собой фотографий), но там есть на газонах растут дубы, ну вот, наверное, 40-летние. И, они, когда наводняемость парка происходит, вот дубы стоят по столько где-то в воде. А, дуб – это вообще не водостойкая в общем-то порода. Но, они так привыкли. У них корневая система уже так вот выросла. Т.е., получается, что возможно, что там, где дренажи проходят где-то недалеко от насаждений – эти насаждения по-любому пострадают.  Ну, естественно, там, где они через ивы проходят 70-летние – эти ивы можно сразу похоронить. 

- Т.е., понимаете. если мы сейчас говорим о том, что у нас существует некий план реконструкции, а он необходим, и мы сейчас выслушали мнение эксперта – мы не можем дальше даже разговаривать на эту тему. Мы против этой реконструкции. Потому, что она изначально сделана так плохо, что мы потеряем практически весь парк. Но, реконструкция безусловно нужна.

- Вот, и я могу сказать, какие я бы применила возможно, вот приемы.

- Давайте, это на следующей встрече обсудим.

- Два часа. Давайте, заканчивать.

- Вы так вздыхали каждый раз, что понятно – вам хочется быстрее закончить.

- Если бы не было господина Найды, мы сейчас собрались здесь?

- Вы знаете. я в прошлый раз, у меня зафиксировано – я выразила ему свое уважение, все, что надо было – я выразила.

- Не было бы счастья. Но несчастье помогло? Да?

- Вы осознаете, что.

- Я сказала ему «спасибо, что вы это начали». Но, он начал очень плохое дело. Если мы просто его начал. Давайте, как-нибудь закончим его хорошо. Именно спасибо за фразу. Именно с благими намерениями.

- Каким образом может быть изменена все-таки аллея, как это можно будет зафиксировать в документации? Аня?

- Я затрудняюсь сейчас ответить, в какой, в каком конкретно моменте нужно корректировать аллею. Потому, что если говорить о том. чтобы сохранять гидрологический режим – это вообще другой проект. Если сохранять, как есть проектное решение, то тогда как бы оставлять, наверное, как есть. Потому, что какими-тот архитектурными сообществами эти решения согласованы. И, в рамках чего это делать – т.е., мне сейчас не совсем ясно. Я не могу ответить.

- Давайте, тогда определимся через какое время мы встречаемся и какие даты мы будем ожидать для встречи?

- Давайте, месяц определим, да?

- Павел?

- Я считаю, что давайте, мы месяц – это мало. Потому, что нам нужно подготовиться к этой встрече. Переговорить с проектировщиками. И, какие-то ответы на эти замечания подготовить. Поэтому, я предлагаю, ну март, март, ближе уже к концу. Поэтому, это будет реальный срок, чтобы быть подготовленными, и что-то ответить.

- Экспертов может кто-то привлечь на встречу? Может быть, это будет более оперативно и более продуктивно? Все-таки привлечь непосредственных исполнителей для встречи со специалистами.

- Я тут могу сказать, что вертикальщика привлекать бесполезно. Понимаете?

- Если с уголовной ответственностью.

-Ну, это только да. Я считаю, что такой человек вообще должен быть.

- Конечно, нас сложно спорить непосредственно с архитектором. Инженер, да, правильно?

- Инженер.

- С инженером. Потому, что все-таки у нас немножко другая работа, да? мы не проектируем. Мы как бы организовываем проектирование. Ну, конечно, нам бы хотелось кого-то привлечь.

- Надо посмотреть по итогам, грубо говоря, на какой тост мы будем выходить, когда вы сейчас начнете все изучать. Потому, что может быть там все придет к тому, что они уже будут и не нужны.

- Да, может быть какие-то ответы у проектировщиков будут?

- Да, нужно будет по ситуации все это смотреть, и понимать.

- У меня вопрос к Светлане, скажите, пожалуйста, вы можете продублировать те документы, которые вы дали Павлу?

- Ну, ы... их могу заново. Но у меня есть с собой флэшка, можно распечатать. Но, у меня там от руки много написано. 

- Мы пришлем.

- Экспертам пришлите.

- Да, мы пришлем. Кому надо.

- Хорошо, спасибо.

- Мне показалось, что вы хотели что-то сказать.

- Нет, просто, я как человек сторонний, со стороны наблюдаю. В первый раз вижу этот проект, слушаю Светлану внимательно. Я, в принципе, Вишневского парка-хозяйства. И, достаточно большой опыт реставрации исторических садов. Просто я понимаю, что здесь, действительно, получается миссия не выполнима. Потому, что: а) если мы осушаем территорию, как этого хочется, а мы меняем гидрологический режим, насаждения сохнут. Б) сохраняем насаждения, значит, мы не осушаем парк. Как?

- Поэтому, у меня. Я вот хотела сказать. У меня есть решения некоторые. Во-первых, именно делать дренаж локально, там. где он, действительно, нужен. Во-вторых, делать его на небольшой глубине, и вот эти вот скажем так, если смотреть, что написали специалисты по дренажу, что проблемы именно в том. что вода поверхностно не уходит, то есть такое, как я бы вот сделала – я бы на этих газонах сделала бы можно сказать, насечки с фильтрующим грунтом. Т.е., я  сделала бы какой-то ряд траншеек, щебеночных, песчаных – они были бы достаточно часто шли. Они бы собирали потом в какой-то коллектор. Также были бы, дорожки, возможно, были бы приподняты на 20 см. Под ними бы.

- Приподняты – это улучшение.

- На 20 см. 20 см – прекрасно нивелируется, что это будет вообще незаметно. Под дорожками были бы пропуски для воды. Т.е., я бы вот этот вот гидрологический режим меняла бы локально именно на этих вот участках, где открытое зеркало воды. Где это является проблемой. 

- И, вот, извините, пожалуйста, Светлана, вот у нас жители очень хотели бы, чтобы люди проработали, кто-то какие-то специалисты. Когда-то там был пруд. 

- Сейчас я все понимаю. Скажу. На счет пруда. До вот того проекта, который сейчас у нас на рассмотрении был проект, сделанный НПО "РАНД".

- Мы знаем по предпроектной проработке, был бы там фонтан.

- Нет, там был пруд.

- И, фонтан.

- Ну, просто дело в том, что я этого проекта не видела, да, но дело в том, что я уволилась из РАНДа перед тем, как этот проект был (январь 2009, прим.ред).

- Они сделали гениальную абсолютно идею, чтобы эту воду воплотить в фонтан. Т.е., это вот как – глобальный большой проект.

- Это скорее директор делала. Наверное, она не очень.

- Вы можете чтобы поучаствовать, чтобы были там?

Слева - генплан предпроектных проработок, согласованный СПб ГКУ "ДТС" в 2010, справа- генплан проекта, согласованный Комитетом по благоустройству Санкт-Петербурга в 2021.

Во всём виноват 44-ФЗ

- В общем, суть в том, что так как я имею контакты с теми людьми, кто это проектировал, то мне рассказали, что да – там был спроектирован пруд. Пруд был запроектирован, потому, что водоканал тогда не дал разрешение подключаться к своим сетям. Потому, что, если сейчас считается, что напорных вод нет. Что никаких родников наружу не выходят. Хотя, я уверена, что там, где вот большие лужи – там постоянно течет ручей. И, там все-таки что-то выходит. И. водоканал сказал, что грунтовые воды, постоянное грунтовые воды они не хотят принимать в свою сеть. В общем, запретил водоканал к ним подключаться. Поэтому был сделан водоем, где-то там в центре, в который были сведены дренажи. Т.е.,

- Но все равно точки сброса в водоканал в оригинале. Потому, что все равно вода грунтовая не ушла бы.

- Нет.

- Мы проговаривали этот вопрос много.

- Насколько я знаю, у них подключения к водоканалу вообще не было.

-  у них не было, и поэтому как бы. А, сейчас, так как водоканала подключения, то появилась. Отсутствует необходимость делать этот водоем. И, что это, во-первых, не наше целевое использование, во-первых, средств. Да? Обычно водоемы не делают комитеты по благоустройству. И, плюс этот водоем не решит проблему осушения. По крайне мере, там многие специалисты говорят, что все равно грунтовая вода будет стоять. И, вот она стоит. Просто он наполнится. И ему нужно будет куда-то сливаться. Это все равно точка подключения водоканала.

- Они сделали. Я сказать не могу. Еще давайте, вспомним, что в 60-ых годах там еще проходила прямая канава, которая все осушала, и теперь ее нет. Скорее всего вот это наводнение – это прямое следствие отсутствия вот этой канавы.

- На последней встрече было сказано о том, что тех мощностей, которые существуют воды не хватит для водоотведения.

 - Скорее всего, что это.

- Но при этом нам водоканал все согласовал. Говорит, что сейчас его хватит.

- Да, не там согласовать. Там очень странно. Там есть.

- Они сами согласовывают водоканалы. Он же принимает воду по договору.

- Сначала он не принимает, а теперь-  он принимает.

- А, сейчас что-то изменилось, достроили.

- Если там сейчас не принимает ничего.

- Дело в том, что, если внимательно изучить первый томик расчетов по дренажу, то сначала там рассчитан какой-то просто громадный сток. Просто, нереальный. Не тот, который водоканал разрешил подключить 80 литров в секунду. А там – гораздо больше. Но, дальше. Ну у меня физически нет времени изучить вот все эти расчеты. Но, дальше, те, кто делал этот расчет по дренажу, каким-то хитрым методом подвели к тому, что вот то, что мы посчитали там немерено кубов – на самом деле, так не будет. Ну, вот так там и написано, а будет гораздо меньше. И, мы сможем. Я подумала, что я не могу свою экспертную оценку дать этому.

- А кто там написал? Убедитесь.

- Нет, кому-то за это платят. Кто это делает в рабочее время, а не в выходные дни. Понимаете?

- Я уверена, что это специалисты.

- Скажите, сколько времени у вас ушло на экспертизу?

- Ну, я сидела три полных дня, чтобы посмотреть эти разделы. Потом, чтобы все это записать, все свои мысли, выводы. Ну, считайте, что 4 дня полных дня. И то это случилось вот в таком полном объеме только потому, что я вот сейчас села с ковидом на больничный, и соответственно, могла это сделать более пристально.

- Вы знаете, нам везет в этом плане – у нас очень много людей, которые живут вокруг парка и делают все безвозмездно. Кто-то серит нам объявления. Развешивает. Люди сами ходят эти объявления развешивают. Светлана тоже бесплатно сделала. Она рядом живет. У нас – сообщество. У нас сообщество очень цельное. Более того, у нас, конечно же будет юрист, который подаст в суд, если что. Это уже точно совершено. Это – мой друг. Он все мне сделает. Мы все подадим, если надо. Вот будьте уверены. И, абсолютно все бесплатно. Это наша жизнь. Мы там живем. Мы с этой земли никуда не уйдем. Это наша земля. Я ему очень была бы сегодня. Просто как я вам говорила, Михаил, я просто, когда услышала Светлану, что она мне рассказывала. Я поняла, что это просто проект уничтожит. Это просто нельзя делать. Вы знаете, тут вот я писала недавно. Если вы не читали – почитайте. Вот недавно мы увидели эко-проект, куда он пошел, в какую корзину в полном объеме. В полном объеме 834 миллиона живых денег бюджетных. На эти деньги был заключен проект.

- Сколько миллионов?

- 834 миллиона, да. 834 миллиона = бюджетные деньги. Все выброшено на ветер. Сколько стоил проект? Наш проект стоил 30 миллионов. Это как? Вы знаете, люди.

- 19.

- Закупку показать?

- Там 50% понижения. Поэтому, «Профиль» не выиграл.

- Хорошо.

- Смотрите. По 44 ФЗ все гораздо лучше. 

- Да, вы понимаете. 44 ФЗ – он виноват вообще во всем. Ребята, давайте. расходимся. Виноват 44 ФЗ.

-Ну что, заканчиваем на сегодня?

- Встречаемся в конце марта.

- Всем спасибо.

-Всё, все вопросы мы обсудили.

- Уважаемые представители, можно вопрос вам задать вне темы. По другой теме?

- Все. я перестаю записывать.