2. Исполнение
В период хаоса в научности оккультным славно промышлять.
За неименьем нужной сущности не грех и лишних измышлять.
Вошли, невидимые, дунули в висок, открыли третий глаз.
Как мы их запросто придумали, они придумывают нас.
Играли мы, у них все схвачено, мы не заметили, и вот -
И там и сям у нас не плачено, хоть много плачено - зачет.
И мы теперь пред ними - деточки, все просекают, что внутри,
Мы - мотыльки, марионеточки. У них свои бои - смотри!
В крови, засохшей павшим знаменем, во прах и пыль вкоренено,
На грани тьмы с рассветным пламенем лежит пшеничное зерно.
Мы мимо шастаем и, видимо, для нас не ясно ни черта,
А им все явственно и видимо, и в нас - последняя черта.
Они в нем предвкушают шанежки, для нищего - последний шмат,
В снегу и хлебных крошках варежки, голодный сон, площадный мат,
И тесто бешенное в тазике, дитя некормленого смерть,
И слезы в каждом третьем глазике, вполне кровавые на треть.
За все в нём тайные дробления, за новый колос и пыльцу,
За все иные поколения, что палицами по лицу,
Плуги в разводах и окалине, как полночь, нивы нагота,
Драконы бьются на окраине и кровь их синя и желта.