Алексей услышал свист. Увидел, как в замедленном кино, в паре шагов от него в землю медленно входит мина стального цвета. Заметил, как по ее корпусу поползли трещины, из которых показалось пламя. Одновременно со звуком взрыва, Алексей ощутил сильнейший удар в грудную клетку. Вспыхнул яркий свет и его втянуло в воронку. Через долю секунды Алексей увидел лежащее на земле свое тело, к которому подбежали несколько солдат. Один из них замахал руками. Звуков Алексей не слышал.
На дорогу сел вертолет, из которого выскочили четыре человека с носилками. Тело положили на носилки и загрузили в вертушку. Моздок. Госпиталь. Он сверху видел свое тело на операционном столе, и в палате, куда его доставили после операции. Увидел Олю, которая гладила волосы и целовала тело в лоб. Захотелось закричать, что я не умер, я живой, но ничего не получилось. Картинка пропала и Алексей очутился в пространстве, состоящем из тумана молочного цвета. Пришло понимание, что он застрял межу мирами: миром живых и миром мертвых. Смысл времени потерялся. Не было ни жарко, ни холодно. Абсолютная тишина и неожиданно Алексей услышал чей-то далекий голос. Голос был еле слышим. Он был вдалеке, как будто шумела трава или камыш. Спустя какое-то время звук стал усиливаться, и только тогда Алексей понял, что это был голос Оли. Речь лилась как ручеек: то громче, то тише- как вода горного ручья перепрыгивает через камни. Звук то усиливался, то пропадал. Через какое-то время Алексей стал разбирать отдельные слова. Слова стали сливаться в словосочетания, и дальше -в предложения. Тонкая, еле живая ниточка Олиной любви не давала душе Алексея оторваться от тела. Иногда ниточка удлинялась, иногда становилась короче, но не рвалась. Время не существовало, вернее оно где-то существовало, наверное, но в том пространстве, где находилась душа Алексея, оно жило по другим законам. Когда условная ниточка стала короче, Алексей увидел Олю, сидящую у его тела и узнал свою квартиру в Москве, квартиру своих родителей, куда Алексей с семьей переехал после смерти мамы. Отец умер значительно раньше от инфаркта, когда пришла похоронка на него, на Алексея из Афганистана. Возможно, смерть, ожидавшая Алексея в Афгане, передумала и забрала отца. Кто знает. Вот и сейчас мир мертвых не открыл свои двери, а мир живых не готов был принять Алексея обратно. Происходящее менялось как в калейдоскопе и одновременно было неизменным. Единственное, что соединяло Алексея с миром живых, это был Голос. Голос Оли. Ее любовь. Может быть и его любовь к ней? Как будто два тоненьких канатика переплелись, между собой и крепко связывали друг друга, не давая душе Алексея покинуть этот мир. Может Смерть сжалилась и не открыла двери своего царства, а может быть Жизнь дала ему последний шанс. Кто это знает? Факт был в том, что Алексей был и не жив и не мертв. Тело его лежало на кровати, опутанное проводами, а на металлической подставке, похожей на вешалку в кафе, висел прозрачный мешочек, из которого по трубочке, через иголку
воткнутую в вену, стекала жидкость. поддерживающая жизнь в его теле.