НАЧАЛО Ч 13. Ч 14 Ч 15 . Часть 16. Часть 17 , Часть 18
ЕЛЕНА Часть 19
Стоял жаркий июнь, сессию я сдала хорошо, снова на стипендию. Олег затянул с зачетами, поэтому сессию ему продлили. Я собиралась домой, но решила немного задержаться –сходить на концерт в бард-кафе. Я знала, что Олег тоже туда собирался.
Если бы я поехала метро, все могло бы сложиться иначе. Но я села в троллейбус, именно тот, куда мне точно не надо было…
Итак, выхожу я на остановке, вижу – Олежка стоит у афишной тумбы вполоборота ко мне. С розой в руке. Я замедлила шаг, мы не договаривались о встрече. Вижу, Олег протягивает цветок девчонке, которая стояла рядом со мной в троллейбусе: высокая, темно-синие джинсы на полутораметровых ногах, желтая водолазка, шпильки.
Олег скользнул глазами по толпе, но меня не увидел, хотя я не иголка в стогу сена. По-прежнему не замечая меня, он наклонился к девице и поцеловал ее в подставленную щеку.
Я стояла в трех шагах от них и, как дура, разглядывала свою новоиспеченную соперницу. Заметила, что глаза у нее какие-то маленькие, даже цвета не разобрать, бровей почти нет, длинный, тонкий нос. Таких барышень изображали Эль Греко и Брюллов, мне же она вовсе красавицей не показалась – волосы редкие, какого-то мышиного цвета, и блузку в обтяжку зря напялила – вместо груди два прыщика. Зато походка!
Я заметила всё, до последней детали: как Олег подал ей руку, как девица медленно кивнула головой, тряхнула своими жидкими волосенками и… пошла… Свободно, уверенно, как лошадь на параде.
Я еще тогда подумала, что так может передвигать ногами только по-настоящему уверенная в себе девчонка. Зато Олег рядом с ней выглядел не вполне адекватно: плечами дергает, головой вертит, руками машет. Эдакий человек-марионетка, только ниточек незаметно. Почему-то я сразу решила, что именно с этой девицей Олег проводил время, пока я жила в общаге и пыталась не слушать, как занимались любовью Алка с Лешкой.
Я не пошла на концерт. Поздним вечером, когда Олег вернулся домой, на его лице блуждала идиотски счастливая улыбка. Когда он вошел, я была на кухне.
- Ты не уехала домой? – удивился он.
- Как видишь, – огрызнулась я.
- Не злись, я устал.
- Где был? Вагоны разгружал? Я тебя видела. С кем ты был?
Олег в мгновении стал серьезным. Он отвернулся к окну, чтобы скрыть замешательство, закурил.
- Что за девица сегодня тебя развлекала?
- Это Мила.
- Балеринка что ли?
- Ага, на хореографа учится. – Олег делал быстрые затяжки и выдыхал сизый дым в форточку.
- И что? Что еще скажешь?
- Что тебя еще интересует? – раздраженно спросил он.
- Кто она тебе? В каком родстве состоите?
Его взгляд казался безжизненным, на лице жили только губы. В объятиях его тонких пальцев сигарета подплывала ко рту, губы, обхватив желтый фильтр, втягивали воздух, и голубоватый дым выбрасывался через ноздри, как только сигарета опять отлетала в сторону.
Я вдруг подумала, интересно, как он целовался с той девчонкой. Неужели так же, как со мной?
- Все же ответь, – настаивала я, – ты в нее влюблен?
- Похоже, что так.
Лавина отчаянья захлестнула меня. Мне хотелось орать, топать ногами, визжать, бить и крушить все вокруг, но я знала, что если выпущу гнев наружу, у Олега будет прекрасный повод разорвать наши отношения. Он не выносил женских истерик.
Я закрылась в ванной, и, открыв кран, чтобы заглушить иные звуки, разрыдалась. Я не знала, что делать. Не было сил уйти, и я знала, что сейчас решается моя судьба. Я должна была что-то сделать, чтобы Олежка остался со мной.
С распухшим от слез лицом я вышла из ванной. Олег посадил меня на диван, сел рядом, обнял.
- Не переживай. Ты мне тоже дорога, но…
- Но ты любишь ее, – хрипло закончила я за него.
Он вздохнул, встал и нервно заходил по комнате.
- Не знаю, ничего не понимаю. С тобой мне хорошо и даже очень, мне не на что жаловаться, но, пойми, всему приходит конец.
- Конец? Всему, но не чувствам. Любовь остается. Только любовь не всегда бывает одной и той же.
Мы меняемся, и наша любовь должна быть иной.
- Любовь, любовь! Ну что ты заладила! Ты что, Родина-мать, чтобы тебя всегда и все любили?
Он попытался серьезный разговор перевести в шутку, но я уже не могла сдерживаться.
- Я люблю тебя, – еле шевеля губами, сказала я, и вновь слезы градом покатились из моих глаз. – И ты, пожалуйста, люби меня, люби…
Олег нежно обнял меня.
- Дурочка, ты – самая замечательная, не сомневайся, – сказал он и расстегнул на мне блузку.
Та ночь была необыкновенной. Я знала, что это в последний раз. Наверное, Олег тоже чувствовал это. Расставание, как маленькая смерть, поется в песне.
Агонией любви можно назвать ту нашу последнюю ночь.