Продолжение. Начало здесь.
Когда в жизни случаются серьёзные потрясения, или происходят нежданные перемены, выворачивающие душу наизнанку, человек становится чрезвычайно восприимчив к потоку информации, идущему сквозь него. Словно оголяются нервы, а с ними и всё внутреннее пространство, и тогда каждое слово, каждая тонкая вибрация становится в разы слышнее, стократ ощутимей.
Так, в переполненной комнате голоса гасятся множеством помех, но если освободить помещение, то каждый звук будет эхом отталкиваться от голых стен, гулко отдаваясь в ушах. Страдание оголяет душу, сжигая всё лишнее – катарсис освобождает сердце от наносного, оставляя лишь жизненно важное, и в этом расчищенном пространстве слышнее становится заглушенный ранее внутренний голос. И он ведёт туда, где находится следующий тайный указатель на пути к самому себе. Главное – не пропустить нужный поворот. И не бояться нового громкого звучания своей души.
После предательства близкого человека и болезненного расставания с ним, Мира на какое-то время растерялась, будто оказавшись в совершенно пустом, ярко освещённом зале ожидания без табло, мигающих огоньков и опознавательных знаков.
Ни свиста прибывающих поездов, ни шумной толпы пассажиров, ни-че-го. Только она – в полном одиночестве. Совершенно одна, среди голых, ослепительно белых стен и беспощадного сквозняка. И ни малейшего понятия, куда двигаться дальше. Странное ощущение подвешенности в полной пустоте… главное – не запаниковать, и не броситься без оглядки в никуда, потому что не знаешь, в какую сторону бежать, и что там ждёт.
Надо остановиться и прислушаться. Затаиться, закрыв глаза – чтобы не спугнуть душу. Дать ей время. Окружить её вниманием и теплом. И тогда станут различимы звуки, идущие на другой – только твоей – частоте. А сквозь невыносимую белизну пустоты начнут проглядывать очертания нового мира – того, что, на самом деле, предназначен только для тебя.
Переборов страх одиночества, душевную боль и первую растерянность, Мира усилием воли заставила себя успокоиться. Сесть, закрыть глаза, и услышать своё дыхание. И свои желания – без посторонних примесей и помех.
Слёзы возвращались не раз, но с ними приходило облегчение, и Мира не мешала им проливаться. С ними по капле вытекало прошлое, и становилось легче. Оставалось лишь позволять прошлому растворяться в небытие, освобождая пространство для настоящего.
Помогал душ – вода смывала потоки слёз и боль. Вода вообще спасение, на самом деле. Омовение тела и души…
Опрокинув на себя водопад ледяной воды после ванны, Мира физически ощущала лёгкость и обновление. Она оживала.
А потом садилась, и, закрыв глаза, прислушивалась к звукам своей новой реальности. Наблюдала за тем, как всё отчётливей проступают очертания того, к чему стремится душа. Это было так красиво, что она с трудом заставляла себя вынырнуть на поверхность и вернуться в трёхмерный мир. Но зато теперь Мирослава не просто видела свои новые указатели – она их чувствовала каждой клеточкой тела. Она знала, что поезд прошлого ушёл - бессмысленно бежать за ним вслед. Лучше с улыбкой помахать ему на прощание.
Едва осознав устремления своего сердца, девушка разглядела в непривычной пустоте ту платформу, откуда ей предстояло начать новое путешествие. И услышала, наконец, в абсолютной тишине шум прибывающего, необыкновенно красивого локомотива.
Девушка так задумалась, что вздрогнула, когда с весёлым щелчком выключился деловито шумевший чайник.
Люба, уже переодевшаяся в мягкую фланелевую пижамку, заглянула в кухню, и, улыбаясь лучистыми глазами, прошептала:
- Мирусь, Лёшка уснул на диване! Представляешь? Я его пледом прикрыла, ничего?
- Уснул? – Мира потрясённо обернулась на подругу – рука с чашками так и зависла в воздухе. – Но он же чаю хотел…
- Так тоже с пяти утра на ногах, а тут, в тепле, видимо, разморило. Я только вышла в ванную комнату переодеться, вернулась, а он уже храпит.
- Храпит? – Вскинула брови Мирослава и прыснула, прикрыв свободной ладошкой рот. Аккуратно поставила чашки на кухонный столик. – Что, серьёзно храпит?
- Ну да. Иди послушай.
Девчонки на цыпочках прокрались к двери в гостиную, неслышно приоткрыли её и заглянули в комнату.
Так и есть: красавец Алексей Ламброс, роковой брюнет и покоритель женских сердец, угрелся на диване в гостиной, укутанный пушистым шотландским пледом, и уютно похрапывал под вой сирен полицейских машин и грохот погони в шпионском детективе «Идентификация Борна».
- Я хотела выключить телевизор, но он, не открывая глаз, пробормотал, что смотрит. И снова захрапел.
- Ну, пусть смотрит.
Девчонки тихонечко захихикали и притворили за собой дверь.
- Значит, в кухне посидим?
- Давай. Здесь даже удобнее.
- Только вот Алексей так и не попил чаю…
- Ничего страшного. Проснётся и попьёт.
- Не будем его будить? Ему же на диване не удобно, наверно…
- Не, не будем. Пусть отдыхает.
Мира сначала слегка стушевалась при мысли, что будущий босс будет спать у неё на диване всю ночь. Если не учитывать Игоря, папу и брата, то она и вспомнить не могла, когда в последний раз посторонний мужчина ночевал у неё дома.
Интроверт в ней запаниковал, принявшись возводить забавный казус в степень катастрофы:
Господи, как неловко! Я же его совсем не знаю... а утром мы проснёмся, и надо будет как-то общаться... собираться на работу, сталкиваясь нос к носу...
Кошмаррр!
Но Люба так мило мурлыкала под нос песенку, раскладывая на прозрачной тарелке намытый виноград - капельки воды блестели на гладкой поверхности ягод, и даже зёрнышки просвечивали насквозь.
Мира залюбовалась тем, как подруга разрезает персики на дольки - сладкий сок стекал с ножа, капал на дубовую разделочную доску, наливался сиянием, отражая тёплый свет лампы.
И волнение постепенно уходило, уступая место тихой улыбке:
Рядом со мной любимая подруга. А в гостиной спит необыкновенно красивый мужчина, вставший сегодня на мою защиту.
И возвестивший прибытие нового будущего своим раскатистым храпом.
Продолжение здесь.
Навигация по каналу.