Я долго сомневалась, писать ли этот пост - не хотелось представлять своих детей широкой публике. Но, пожалуй, кому-то может пригодиться мой опыт. Чтобы принять, пережить, вытянуть.
Мой младший сын родился у меня годовалым. Маленький (с существенным недостатком веса), беззвучный (не было даже лепетной речи), не умеющий ходить комочек.. Когда медсестра неврологического дома ребенка передала мне его с рук на руки, он замер у меня на груди, положив голову на плечо, и таким кабачком, не шевелясь, лежал все два часа моих танцев с бубнами.
В свой первый визит к нам домой дама из опеки встревоженно спрашивала меня, что я буду делать, если он так и не пойдет. Откуда я знала, что я буду делать "если"? Нет - я просто доверилась словам педиатра того учреждения, в котором мой ребенок провел свой первый год. А сказал он жизнеутверждающее: "Перспективный парень".
Пошел наш "перспективный парень" в полтора, будучи уже маминым сыном, домашним мальчиком. А вот говорить не начал ни в полтора, ни в два, ни в два с половиной. Нет, лепетная речь, а затем даже фразовая у него появилась. Что-то типа "Мама, дай пить" в два года. Он напевал со мной колыбельные, различал цвета и формы, собирал мозаику и конструктор. Он даже здоровался со знакомыми ему людьми, - жестами. Но молчал. Были отдельные слова (ну, например, он называл всех домашних по именам) и отдельные фразы. Все.
При этом его вполне можно было понять. Жестами он объяснял любое свое пожелание. Жестами же рассказывал о произошедших событиях. Как-то очередная опытная невролог спросила меня, понимаем ли мы его. И на мое "да", выдала коронное: "А надо активно не понимать".
"Активно" не понимать у меня не особо получалось. Надежда была на детский сад, где без речи мало кто остается, - начинают говорить даже самые молчуны. Так что в ясли мой мальчик пошел в 2,5 года. Но молчал и там. При этом шел в сад с удовольствием, завел там друзей, общался с ними своими жестами. Те, видимо, тоже не понимали как это так надо "активно" не понимать. Они его понимали.
А мальчик молчал. Как-то у психиатра, на очередном осмотре, медсестра протянула мне рекламку специализированного детсада. Помню, тогда я очень обиделась. Как так? Мой ребенок вполне адекватен. Он все понимает, все объясняет, знает кучу стихов, узнает свои любимые книги. Ну молчит, ну и что. Ему всего три года. Разговориться еще.
Вообще у меня уже был к тому времени "речевой" ребенок, но дефекты старшего имеют иную природу, и выражены по-другому. Однако когда мы попали на прием в Центр патологии речи, вместе со старшим, я взяла и мелкого.
Надо сказать, это потрясающее учреждение, пожалуй, лучшее в своем роде. На консультациях я была поражена профессионализмом работающих там специалистов, даже очень молодых. Отбор, видимо, жесточайший. Но. В отличие от старшего на коррекцию моего малыша не взяли. Ему было уже три, а он молчал. А соответственно, почвы для работы логопеда не было. Можно развивать речь говорящего ребенка, а если ребенок молчит - не с чем работать. Ну и такой нюанс: ЦПРиН, как ни крути, заинтересовано в результатах, а наш "перспективный парень", видимо, перспектив к таковым не продемонстрировал.
Не попав к логопедам, мы пошли на штурм неврологов. И вот на дневном стационаре Саратовской областной детской клинической, ребенку наконец-то запустили речь. Сочетание лекарственной поддержки, массажа, лфк и магнитотерапии дало результат: мы получили взрывное развитие речи - весь наработанный к тому времени пассивный словарь, а он был весьма недурен, начал трансформироваться в активный. Сыну было уже больше трех лет.
Потом были и логопеды, и неврологи, и лекарственная поддержка в течение всего дошкольного периода. И, удивляясь сама себе, со временем я перевела ребенка в коррекционный детский сад, от которого осталась в восторге и писала здесь. И сейчас мой мальчик учится по речевой программе. В обыкновенной дворовой общеобразовательной школе, но по адаптированной речевой программе. С дополнительными занятиями логопеда и психолога, а также особыми условиями оценивания его знаний.
Да, скорее всего, академиком он не станет. Потому что, безусловно, задержка речевого развития всегда влечет задержку развития общего. Все иное - иллюзия родителя, не желающего признавать, что его ребенок не вундеркинд и даже не обычный ребенок, как соседские Петя с Ирой.
Небольшой тайм-аут в год - полтора может иметь место: так, мой самый старшей деть, мой племянник, тоже заговорил поздно, а когда заговорил, мы с ностальгией вспоминали то время, когда он молчал. Но. Он заговорил не в год, как все, а в полтора. Не в два, не в три - в полтора. Младшая же дочь у меня уже в год говорила простые предложения. В два читала стихи. И это норма.
Для сравнения покажу несколько видео, одни и те же стихи: стишки-малышки А.Барто дочь читает в 2 года, а сын с алалией в почти 4; новогодний стих "Дело было в январе" дочь в 3 года, а сын-алалик в почти 5.
Но и тишина в два-три года не приговор. Опять же по своим особенностям, а сын у меня амбидекстер, мой ребенок неплохо справляется с музыкальным инструментом. Раньше он мог есть яблоко с двух рук, или перекладывать карандаш в ходе работы из правой в левую и наоборот. Сейчас разбирает гаммы, а я присутствую на его первых концертах в музыкальной школе.
Возможно, когда-нибудь буду сидеть в первом ряду какого-нибудь пафосного концертного зала. А может и не буду, меня это несильно расстроит. Главное, что мой сын живет обычной жизнью обычного домашнего мальчика, любим матерью и своей семьей, и болтает ныне так, что не остановить.