Триада, или Демократия в идеале (2)

Какими бы качествами ни обладал народ, какой бы просвещенной ни была оппозиция, при демократии особая роль отводится власти. Власть в лице государства может уходить из экономики, отдать ведущие позиции во внутренней политике гражданскому обществу (как и должно быть в идеале), даже уменьшаться в управленческих функциях до минимума (что возможно разве что теоретически – нет иного равноценного механизма и нет смысла его придумывать), за ней в любом случае остается главное право – решать.

Размышление второе. ОДА ВЛАСТИ

Власть может быть только сильной. В силе – ее суть. Власть тверда в начинаниях, серьезна в намерениях, строга в действиях и точна в решениях. Она не жонглирует словами, слово ее означает дело. Для оппозиции слово – всего лишь инструмент, она сама в это верит и других пытается убедить. И от власти она ждет больше слов, а не дела, хотя и декларирует обратное. Власти достаточно «правильно» заговорить, чтобы выбить из рук оппозиции главные ее аргументы. Как только власть перехватывает у оппозиции ее лозунги, последняя тут же теряется, – или больше ничего нет, или арсенал мал.

Власть делает, а не притворяется. Не играет на публику, а живет реальной жизнью. Для оппозиции игра и есть жизнь, она не знает, где кончается одна и начинается вторая. Власть не имеет права на сомнения, по крайней мере на их публичное выражение. Она вообще не имеет права на что-либо, что бы могло уличать ее в слабости, выдавать ее колебания. Оппозиция давит на жалость, кичась своей слабостью и связывая ее с давлением на нее со стороны власти, искренне полагая, что это обстоятельство оправдывает ее слабость и делает ее едва ли не преимуществом.

Все предварительные обсуждения власти происходят у нее внутри, к людям она обязана выйти с готовым решением. Оппозиция зачастую только заявляет, что хочет гласности в обсуждении тех или иных проблем и всенародного участия в принятии решений, ее потуги дальше любопытства и рассуждений не распространяются, «удовольствие» взваливания ответственности на себя она обычно уступает власти.

Власть – сила ведущая. На ней – тяжесть управления и принятия решений, она занята неблагодарным трудом и по сути своей благородна. Выражение «бремя власти» не случайно, не каждому дано брать на себя столь громадный груз ответственности без особой надежды быть понятым. Ведь качество власти оценивается чаще всего пост-фактум. Ни одна власть, пока она – власть, каких бы вершин ни достигла, что бы ни сделала для общества, не получает должной оценки. Как бы она ни старалась, какие бы барьеры ни преодолевала, какими бы успехами ни блистала, все воспринимается как нечто естественное и часто под критическим прицелом. Ее ошибки всегда на виду, ни один ее промах не остается без внимания, редкое достижение власти оценивается по достоинству. Что и объяснимо: ошибки власти слишком дорого обходятся обществу, выбирают же власть для достижений.

Власть – сила консолидирующая. Объединять часть общества, иногда даже очень большую часть, может и оппозиция. Но только власти дано консолидировать практически весь народ. У оппозиции ракурсов может быть очень много, но у нее обзор узкий. Власть может позволить себе панорамное видение, и не только из-за своего высокого положения – власть еще и информирована, ей известно едва ли не все. Все государство у нее как на ладони. Ее взгляд постоянно и неустанно пронизывает страну вдоль и поперек. Она видит и оценивает свое место не только в глазах собственного народа, но и со стороны. Если оппозиция о возможностях и проблемах власти на тот или иной конкретный момент лишь догадывается, то власть осведомлена об оппозиции в полной мере. Власть – впереди и ей видно, куда ведет выбранная дорога, за спиной у нее – сила, могущество и мудрость народа. У оппозиции искаженное восприятие реальности, доступная ей информация зачастую неполная или, как говорится, второй свежести, она многое видит глазами власти или из-за ее спины.

Власть – сила организующая. Она в ответе за четкую работу мельчайших частичек своего механизма. На ней – управление всеми процессами и не обязательно явное. У нее все налажено, и она лишь время от времени направляет движение, чтобы иметь возможность не вязнуть в мелочах, наблюдать за дорогой, успевать самосовершенствоваться. Постоянная занятость закаляет власть, разнообразие выполняемых задач повышает ее профессионализм. Оппозиция вынуждена придумывать себе занятие, чтобы находиться в движении, застой для нее недопустим, любая остановка, даже очень короткая, – начало забвения.

Власть – сила несущая. Ей принадлежит роль локомотива общества. На ней тяготы пути, выбранного ей или до нее. Она не пытается объяснять или оправдывать свои неудачи наследием прошлого, прекрасно понимая, что в какие бы одежды ни облекалась, только она и никто иной – правопреемница предыдущей власти. Кто бы ни стоял за оппозицией, какие бы силы она ни объединяла, чьи бы интересы ни выражала, она ведома. Ее удел – стремление к лидерству, когда лидерское место уже занято.

Власть – сила гибкая. У нее всегда есть возможность маневрировать, есть куда отступать, с чего начинать. Все политическое поле в ее распоряжении. Но главный ресурс власти – это люди. Любое жесткое противостояние она может перевести в обычную полемику, оппонентов превращать в союзников, врагов – в сторонников. Отступление оппозиции от своих позиций может оцениваться как предательство, принятие условий власти – соглашательство. Маневренность ее поверхностна, ей все время приходится демонстрировать жесткость при слабом внутреннем стержне или его отсутствии.

Власть – сила мягкая. Эта сила настолько велика, что ею можно и не пользоваться, для решения большинства вопросов одного ее наличия достаточно. Во власти сосредоточена едва ли не вся мощь общества, и при этом она может позволить себе показаться или даже быть слабой. Но только иногда, ненадолго, не во всем и, главное, оправданно. Власть отдает себе отчет в том, что ее мощь имеет особый характер. В случае с оппозицией слабость может быть силой, у власти же, наоборот, при недостаточной компетентности сила иногда оказывается не то чтобы слабостью, а скорее хрупкостью. Если оппозиция выглядит слабой, значит, она действительно слаба. Если она выглядит сильной, то она умело скрывает свою слабость. Власти очень нужно постараться, чтобы быть слабее оппозиции. Перехватить инициативу оппозиции, обратить ее аргументы себе на пользу для власти – дело техники, может быть, в какой-то мере технологий. Гору, на которую оппозиции приходится забираться, барьеры, которые ей нужно преодолевать с большим напряжением, а иногда и потерями, власть может просто перешагнуть. Что особенно важно, это известно всем, в том числе оппозиции.

У власти нет слов или решений для внутреннего потребления и отдельно – внешнего. Она может позволить себе непрозрачность. Откровенна настолько, насколько может, и от нее не требуется большей откровенности, чем позволено ее положением. Открытость оппозиции вынужденна, она бы с удовольствием держала свои задумки за семью замками под грифом «совершенно секретно», но показывать больше нечего. Кроме того, она должна все время выкладывать на стол новые идеи, чтобы о ней не забывали.

В отличие от оппозиции у власти огромный выбор инструментария, что дает ей возможность в своих действиях быть адекватной любой ситуации. В ее распоряжении опыт прошлого, реальность настоящего и привлекательность будущего. Оппозиция на прошлое может только ссылаться, настоящее – описывать, будущее – приукрашивать. Положение вечного критика, даже если критика разнообразна и справедлива, удобно на определенный срок, дальше нужно обновлять репертуар, форму подачи и многое другое, чтобы не превращаться в посмешище.

Ресурсы власти разнообразны и по качеству и масштабам совпадают с ресурсами страны. Речь не только о ресурсах материальных. Власть опирается на историю, традиции, культуру и особенности нации, на весь народ в целом и на каждого гражданина в отдельности, на оппозицию и на своих самых ярых критиков и недоброжелателей. Власть заинтересована в улучшении качества общества, его составляющих еще и по этой причине. Мудрость позволяет ей обращать в ресурс все, что находится в ее распоряжении. Нет неудобных народов, есть несовершенная внутренняя политика, нет злых соседей, есть неумение общаться с ними, нет неподходящего климата, негодных земель, есть нерациональное их использование, нет плохого географического, геополитического положения, есть неумная и негибкая дипломатия, и наконец, нет добрых и худых времен, есть разного качества ум, интеллект и мудрость. Оппозиция обычно опирается на какую-то часть народа, а эта опора, какой бы твердой и широкой ни была, стоит на оценивающе-выжидающей позиции. То есть сама она безынициативна и ждет, когда оппозиция придумает какую-нибудь идею или выступит с каким-нибудь призывом, наконец, начнет какие-нибудь действия, – вот тогда и можно будет решить, есть ли смысл ее поддержать на этот раз. Оппозиция никогда не уверена в уровне поддержки своих действий.

Выглядит власть не очень привлекательно, у нее суровое лицо. Мало кому ведома ее внутренняя красота, сравнимая разве что с красотой математики, – вся в себе и раскрывается немногим, хотя многие догадываются о ней. При умелом обращении и непривлекательность власти только на руку, отвращая от нее людей случайных, слабых и нерешительных. У оппозиции нет такой защиты, что часто делает ее прибежищем людей, страдающих комплексами неполноценности и проблемами психико-психологического свойства. Власть стремится быть открытой, понимая, что открытость сняла бы большую часть обращенных к ней вопросов, но всегда вынуждена быть частично закрытой или, говоря по-другому, загадочно-закрытой, что, кстати, делает ее еще более привлекательной. Оппозиция, конечно же, красива, но ее красота граничит со смазливостью, привлекает, но не надолго и очень часто тех, кого не приняла власть, еще чаще тех, чья амбициозность основывается на голом тщеславии.

Власть видит все, но и сама находится в центре внимания общества. Как бы высоко ни сидела, как бы ни контролировала ситуацию в стране, она чуть ли не в буквальном смысле слова – под микроскопом. Ее действия никогда не остаются без внимания, обсуждаются, осуждаются, поступки получают оценку с множества точек зрения, деятельность оценивается по огромному количеству критериев, что делает ее подтянутой, мобильной, соответственно, всегда готовой к пересмотру своих поступков. Оппозиции нужно постараться, из кожи вон вылезать, чтобы заметили ее акции, часто она тратит больше энергии на то, чтобы быть заметной, чем на сами акции. А иногда средство поглощает цель и быть заметной становится чуть ли не самоцелью.

Действия власти должны быть не только эффектны, но еще и эффективны. При решении тех или иных задач власть учитывает десятки мнений, согласовывая свои шаги с разнообразными интересами. Она сочетает в себе множество качеств: жесткость и милосердие, решительность и взвешенность, смелость и осторожность. Она руководитель и подчиненный, учитель и ученик, полководец и солдат, родитель и послушный сын в одном лице. Оппозиция должна быть исключительно эффектной, вот откуда в ее речах столько пафоса, прописные истины она преподносит как откровение, банальности облекает в изысканную форму. И отношение к ней – как к младшему ребенку в семье: ожиданий много, требований мало, в то же время не хочется обижать. Результат – искаженное представление о себе и о своих возможностях.

Кому многое дано, с того много и взыщется. Как уже сказано, власть располагает всеми ресурсами, которые есть у страны, – людскими, духовными, культурными, материальными и ментальными. Вот и спрос с нее соответствующий. Возможность располагать предполагает ответственность, чем большим располагаешь, тем больше ответственности. Власть должна каждый день быть готовой, что с нее спросят. Каждый день и спрашивают. И она обязана знать ответы на все вопросы и еще – что у нее есть и где оно лежит. Оппозиция может позволить себе спать до полудня, уверенная, что вечером успеет все сказать, ну не этим, так следующим, не вечером, так послезавтра, большего от нее никто не требует. Так и разбалтывается, внутренне теряя дисциплину.

Власть всегда в движении. И это движение не обязательно направлено вперед, оно может быть ориентировано на самосовершенствование власти, так как для власти процесс самовоспроизведения и самообновления перманентен, она привлекает к себе и пропускает через себя массу людей и идей. Останавливаться ей можно, нельзя застаиваться. У оппозиции ситуация такая же, но ее движение из-за расплывчатости цели хаотична и часто неэффективна.

Власть, как бы ни распределяла силы по разным своим ветвям, внутренне едина. Она принимает решения и претворяет их в жизнь, соответственно, несет корпоративную ответственность не только за качество принимаемых решений, но и за их воплощение. Единство оппозиции нередко вынужденно, соткано из идей и целей психологически и социально мало совместимых людей.

Власти принадлежит роль ведущего, при этом ведомые необязательно единодушны в отношении того же вектора движения, чаще как раз наоборот. Из всего многообразия мнений и направлений именно власти надлежит выбрать единственно верное, которое бы устроило если не всех, то большинство. Власть не может идти против общества и конфликтовать с ним, любые свои шаги она соизмеряет с возможностями, настроением и желаниями граждан. Проблема в том, что ей дано устанавливать правила, по которым живет вся страна и которые должны максимально совпадать с требованиями закона, не вызывая у общества отторжения. Иначе говоря, эти правила должны укладываться в образ мысли, национальный характер народа и не противоречить его стереотипам мышления. Они должны быть обязательны для всех, более того, быть такими, чтобы сама власть могла по ним жить и действовать. Правила имеют долгосрочную основу и чтобы их поменять или просто внести в них коррективы, необходимы веские причины. Оппозиция перманентно должна доказывать, что ее правила, по которым еще никто не жил, лучше, при этом сама живет по правилам власти.

Власть – законопослушный член общества, если ее принять таковым, и если она нарушает закон, то тут же теряет право требовать законопослушания от всех остальных. Нет таких причин, такой целесообразности, по которым власть могла бы нарушить закон. Самый главный государственный интерес и высшая целесообразность – в верховенстве закона. Это – вопрос национальной безопасности. Ни один враг, ни одна война не способны нанести нации и государству такого ущерба, как элементарное нарушение закона или общепринятых правил самой властью. Разрушенную экономику можно восстановить, оккупацию – перетерпеть, потерянные территории – возвратить, повернуть же обратно отвернувшиеся души людей практически невозможно. Законопослушность оппозиции воспринимается как лояльность к власти, что ей уж никак нельзя признать. Вот и идет она на всякие ухищрения, чтобы свои акции, на проведение которых наконец-то выпросила разрешение у власти, преподнести обществу как нечто значимое и трудноосуществимое.

Власть понимает, что общество – материя тонкая и не терпит топорного отношения и хирургического вмешательства. Все «шоковые терапии», революционные преобразования только в теории выглядят гладкими и якобы дают быстрый результат. Как бы успешно подобные «операции» ни проходили, их итоги, какими бы успешными ни казались на первый взгляд, в несколько дальней перспективе обязательно оборачиваются невосполнимыми потерями. Какие бы серьезные изменения ни затевала власть, они не должны сопровождаться болью и страданием народа. В отношениях с народом власть действует как компетентный партнер, именно он – источник могущества власти. Оппозиция предлагает радикальные решения и кардинальные изменения, при этом зная им цену, поэтому неискренна.

Власть может вести игры со своими политическими оппонентами, но на народ никакие игры не распространяются. С ним власть говорит только на языке правды. Не для того или не только для того, чтобы еще раз быть избранной, а ради собственного будущего, завтрашнего дня своих потомков, ради судьбы страны и государства. Оппозиция игрок поневоле, может быть, ей особенно и не хочется играть, тем более что всякий раз приходится это делать по чужим правилам, но игра – это то предложение власти, от которого оппозиции никак не отказаться.

Демократическая власть – организация выборная, и это ее главное преимущество. Выборность – это легитимность, карт-бланш, кредит доверия, возможность вписать себя в историю. Выборная власть значительно ближе к народу, чем любая другая. Она может говорить, определять условия, принимать решения, действовать от имени народа, и при этом надежно защищена: какие к ней могут быть претензии, когда она выполняет волю народа? Ведь она уже доказала, что достойна выбора. Оппозиция же всем своим существованием еще только старается доказать это.

Избранная власть получает право выбрать, что есть наивысшая ответственность. Выбрать не только вектор движения государства, качество экономики и политики, но и судьбу всего общества на годы вперед. Власти, не способной выбрать, лучше просто остановиться (если она не в состоянии уйти), движение в неверном направлении гораздо хуже стагнации, может завести в дебри, из которых будет десятилетиями не выбраться. Объяснить же остановку можно чем угодно, например необходимостью передышки. Управление требует тонкого подхода и большей ответственности, чем руководство, это – не игра в шахматы, где, когда ходить некуда, лучше сходить куда-нибудь, чтобы избежать цейтнота. Оппозиция как часть общества вынуждена принимать выбор власти, не зная причину этого выбора из-за нехватки информации и не всегда представляя, что сама бы выбрала на месте власти. В силу своего положения она критикует любой выбор власти, даже если этот выбор ей по душе – иначе что это за оппозиция, которая согласна с властью.

Для власти по определению важны исполнители, так как она сама в первую очередь – исполнитель, хотя и функции ее выходят далеко за пределы обязанностей простого исполнителя. Власть знает разницу между необходимостью бюрократии и бюрократизацией. Без первой не обходится, вторую не допускает, чтобы не маршировать на месте. Оппозиция много говорит о том, что в случае прихода к власти начнет серьезные изменения, но часто не знает, в чем они будут заключаться. Ход мысли у нее приблизительно таков: начнешь со смены бюрократии, в ней и запутаешься, ни на что другое времени не останется, оставишь старых исполнителей (а без них не обойтись, новых-то нет, их еще нужно обучать), считай, что за спиной оставляешь идейных противников. Оппозиция и власть – качественно разные состояния, это кажется, что оппозиция спит и видит себя у власти, в действительности положение оппозиции достаточно комфортно, если бы можно было, она зарезервировала бы это положение за собой на веки вечные. Проще же указывать на грязь, укорять ее наличием, чем убирать.

Власть вырастает из народа, набирается от него силы и открыта для него. Все, что производит народ, ресурс для нее. Оппоненты внутри страны – ее интеллект. Она их холит и лелеет. Может не вступать в долгие публичные дискуссии, они могут проходить и без нее, но, во-первых, разговаривать обязана, более того, находится в постоянном диалоге, во-вторых, прислушивается к ним. С какими бы непримиримыми оппонентами ни имела дело, не забывает ни на минуту, что перед ней – собственные граждане. Как бы ни поступала оппозиция, на какие бы ни шла радикальные действия, она работает на власть, корректируя действия власти, удерживает ее от ошибок, совершенно бескорыстно выполняя роль (и не всегда сама того ведая) отдела технического контроля, лакмусовой бумажки, индикатора, а при необходимости для власти – и катализатора событий и действий.

Власть опирается на людей мыслящих. Но для нее нет большего блага, чем инакомыслящие. От них течет во власть животворный ручеек умения оценивать самого себя. Они – правдивое зеркало, удерживающее власть от неверных шагов и придающее ей уверенность. Именно они не дают власти вариться в собственном соку. Любое действие многофакторно, не всегда удается замечать собственные ошибки, особенно если тобой созданное тебе кажется совершенством. Власти в этом смысле очень тяжело, желающих похвалить ее творения или поддержать ее идеи всегда хватает (кстати, не обязательно из корыстных соображений, некоторым просто неудобно перечить власти, а для некоторых она – высочайший авторитет, который не может быть неправым). Здесь именно инакомыслящие ее главные и бескорыстные помощники. Инакомыслие среди оппозиции – начало конца, это – идейное расхождение, любые, даже интерпретационные различия в речах представителей оппозиции воспринимаются как раздор в ее стане.

Власть может позволить себе быть мудрой, от нее требуется не мгновенная реакция (хотя лучше особо не мешкать), а точность. У оппозиции центр тяжести – на уровне темени, в лучшем случае – на уровне горла. У власти этот центр – в районе солнечного сплетения. Не так высоко во избежание суетливости и не низко для сохранения динамичности. Оппозиция быстра в действиях, но легковесна, умна, но легкомысленна. Власть имеет возможность взвешивать, рассматривать варианты, прежде чем прийти к какому-либо решению. Оппозиция обязана реагировать мгновенно, любая задержка в оглашении позиции относительно какого-либо события, вызвавшего интерес у общества, может быть воспринията как уступка власти.

Власть патриотична. Ее помыслы направлены на лучшее будущее для народа. Она прекрасно понимает, что такое интересы государства, и не позволит подменять ее никакими другими. Патриотичность власти имеет прагматическую основу, но свободна от предрассудков, целеустремленна, но зиждется на принципе «не навреди», всемерна, но и всемирна в том смысле, что не отделяет интересы своей страны от интересов окружающего мира. Патриотизм оппозиции вербален, полон излишнего пафоса, редко подкрепляется настоящим делом и нуждается в постоянных доказательствах, и именно в этом вопросе власти ничего не стоит перехватить у нее инициативу.

Власть амбициозна, и ее амбициозность обоснованна, содержательна и целенаправленна. Цель власти в корне отличается от цели оппозиции (которая обычно зациклена на получении власти), она окончательна и при ее жизни недостижима. Это, если так можно выразиться, сверхцель, наступившая после достижения большой цели (получения власти). Недостижимость делает ее едва ли не священной, придает ей некую сакральность: она легитимная хранительница ключа, печати, тайн в прямом смысле слова; на срок выполнения своих функций она пусть и формально, но безальтернативна. Поставив перед собой столь высокую цель, власть перестает нуждаться в идеологии. Эта цель – благополучие народа в самом широком смысле слова, благополучие, при котором нет места не только бедности материальной, но и бедности духовной. Цель оппозиции – достичь власти – трудно назвать благородной. Она нуждается в постоянном облагораживании, то есть нужно доказывать, что ты не просто стремишься к власти, а стремишься к ней с определенной, более возвышенной целью.

При демократической власти государство может быть только социальным. Оно – для людей, для него на первом месте – благосостояние общества, и если это не так, то власть нужно именовать иначе. Власть понимает, что материальное благосостояние людей – далеко не все, что нужно обществу, но именно оно являет собой основу его благополучия. Само же благополучие происходит из свободы в самом точном понимании этого понятия. Поэтому демократическая власть – главный борец за свободу. Для выполнения своих функций она нуждается в ответственных и свободных личностях, ответственном и свободном народе, ответственном и свободном обществе. Оппозиция по обязанности (что бы ни держала за пазухой) декларирует свободу. Свобода в ее интерпретации больше смахивает на вседозволенность, так как должна отличаться масштабностью и всеохватностью.

Власть архитектурно совершенна: моральна, она – носитель общественной морали и представляет собой едва ли не образец нравственности; государственна, так как легитимно выполняет защитные, управленческие и руководящие функции от имени и во имя народа; социальна, главная ее функция – обеспечение достойной жизни людей. Оппозиция, какой бы ни была структурированной, – всего лишь проект, окончательный вариант которого может так и остаться нереализованным.

Власть шаг за шагом идет к главной цели, на пути к которой множество целей промежуточных. Она прилагает все усилия для приближения численности народа в стране к численности населения, заинтересована в том, чтобы оппозиция, которой намерена передать эстафету правления, состояла из наиболее достойных членов общества и стала более совершенной, чем сама власть. Для нее жизненно важно, чтобы народ имел все возможности и, главное, был способен выбирать лучших своих представителей.

Но это – власть в идеале.