Информация о моей книге "Записки исторической сплетницы" здесь
Пытаясь как можно скорее преодолеть (вернее, переждать) побочные эффекты прививки от сами знаете какой пакости и в ожидании, когда же Билл Гейтс перестанет отлынивать и займется-таки моей жизнью , я искала, что бы такого почитать - и с пользой для мозгов, и без чрезмерного напряга для них же, а то мало ли. И нашла вот это. Прямо подарок к Восьмому марта. Все-таки для меня книга - лучший подарок. Сейчас почему-то считается, что эта фраза - смешная. А для меня, наоборот, страшная приятная.
Джон Гай как автор мне вообще чрезвычайно дорог, дай Бог ему здоровья и творческой плодовитости. Это он, можно сказать, дал мне путевку в блогерскую и даже немножко писательскую жизнь и придал ускорение, хотя и не подозревает об этом. Дело в том, что давным-давно, в 2019 году, я на одном дыхании прочитала написанную Гаем биографию Марии Стюарт, которая на русском языке вышла под названием «Две королевы». И я была настолько не согласна с его трактовкой образа этой дуры неоднозначной исторической персоны, что свое несогласие и негодование перестала скрывать не только от самой себя, но и от окружающих. Нет, ну в самом деле, нельзя же быть настолько влюбленным в историческую героиню, чтобы безапелляционно называть успехом такие ее поступки, по поводу которых хочется тихонечко плакать, отойдя в уголок. И полностью оправдывать те поступки, за которые совершившую их хочется прибить лопатой изолировать от общества от греха подальше, что, собственно, Елизавета Тюдор и проделала.
Испытав такие яркие эмоции от прочтения, я захотела о них поведать миру прямо как фрекен Бок о привидениях . А миру как раз не надо. Миру оказалось вообще до фонаря. У мира в тот раз были совсем другие проблемы (как, собственно, и сейчас), нежели династические разборки в Англии и Шотландии шестнадцатого века. А выговориться-то хочется! И в один прекрасный момент я обнаружила себя идущей по центральной улице города в погожий денек и яростно спорящей с Джоном Гаем по поводу его интерпретации тех или иных поступков Марии Стюарт. Причем не все время я спорила про себя. Особо острые моменты проговаривала вслух - точнее, проборматывала. На русском языке. Видимо, чтобы до Гая скорее дошло. А дело было на улице одного европейского города. Вот и представьте: идет странная женщина и бормочет явно какие-то заклинания на иностранном языке. Взгляд обращен внутрь себя и на предметах окружающей обстановки не фокусируется.
Увидев себя со стороны, я подумала: все, приехали. Поезд дальше не идет. Стала лихорадочно вспоминать, выключила ли я дома утюг, где находятся запасные ключи от квартиры и где деньги лежат (кстати, вспомнила, что нигде, и это меня расстроило дополнительно). Потом немного остыла и решила, что санитарам я сдаться всегда успею, а пока следует испробовать менее радикальные методы. Например, разгрузить голову, записав на бумажку или в компьютер то, что у меня там накопилось и срочно требует выхода. Сказано-сделано. Так появился мой эпохальный труд про Марию Стюарт в ЖЖ - и понеслось. Остановиться не могу до сих пор. По улицам с безумным видом уже не хожу, зато с безумным видом стучу по клавишам компьютера, вызывая нарекания в семье.
Вот и надеюсь, что новая книга Джона Гая «Елизавета. Золотой век Англии» (в оригинале «Elizabeth: the forgotten years») тоже вдохновит меня на что-нибудь хорошее. Как поясняет автор, новизна книги в том, что в ней основное внимание уделено поздним годам правления Елизаветы I. Авторы научно-популярных исторических трудов обычно предпочитают исследовать начало ее правления: принятие религиозных законов, роман с Дадли, перспективы замужества. Ну, и противостояние с Марией Стюарт, хотя закончилось это противостояние далеко не в начале елизаветинского правления. А дальше как-то поверхностно касаются важных исторических событий.
Не знаю, можно ли с этим согласиться, но не сомневаюсь, что о последних годах Елизаветы в исполнении Гая читать будет интересно. Боюсь только, что все опять испортит старая ловушка, которая почему-то всегда срабатывает: кто любит Марию, тот не любит Елизавету, и наоборот. И автор антагонистке своей обожаемой Марии Стюарт сейчас напихает полную шкатулку… эээ… претензий за малейшую ошибку и за малейшую слабость.
Предисловие в этом смысле не разочаровало. «Ревностно цеплявшаяся за корону государыня», «королева чувствовала, что с трудом удерживает власть, с трудом добивается исполнения своей воли». То ли дело Мария Стюарт, которая, по Гаю, всегда власть держала твердой рукой, и, если бы не подлые враги, не лукавые советники, не предательские родственники, не пьющие мужья, не коварные протестанты, не нерешительные католики, не тупые заговорщики, не равнодушные союзники, не безжалостные судьи, не роковые обстоятельства (нужное подчеркнуть), все бы у нее сложилось хорошо и даже замечательно.
А Елизавета вообще мало чем управляет, во всяком случае, в первые годы. Отдала все в руки Сесила и сидит, бамбук курит. Еще и тот бамбук, который Сесил одобрит, а не по своему выбору. А если попытается из своего угла что-то там робко робко прошелестеть, желая вставить свои пять копеек в деле управления страной, где она монарх, Сесил кааак зыркнет на нее, кааак пригрозит в отставку подать - государыня тут же забивается обратно в угол и сидит там, не отсвечивая. А Сесил все делает на свое усмотрение. Марии Стюарт бы такого советника - она бы ого-го! Правда, откуда у монархов берутся инициативные и умные советники, не поясняется. Не монарх же их выбирает и продвигает, в самом деле. Наверное, сами по себе во дворце вырастают, как лопухи за забором. Случайно.
Я уже на стадии прочтения предисловия тяну с места руку, чтобы задать автору вопрос натурально уровня школьника или домохозяйки, которая в историческом тексте первым делом вылавливает моменты, касающиеся межличностных отношений: а как же вопрос замужества? Уж кто-кто, а Сесил все нервы себе измотал, пытаясь убедить свою госпожу сходить замуж посмотреть, что там делается и нарожать наследников, а то отечество в опасности. И что? Сходила? Всем известно, что нет. Так, может, не всегда королева слушалась своих советников, и, если чего-то по-настоящему хотела/не хотела, даже Сесил был бессилен? Да не, показалось.
А еще в начале книги я углядела один интересный момент, предлагающий версию, почему Елизавета не вышла замуж (вернее, углубляющий и поясняющий версию давно существующую). Не только потому, что была мужчиной. Но и потому, что была правительницей-женщиной в мире мужчин.
Ведь как было все устроено при монархе-мужчине, например, при Генрихе VIII, чего там далеко ходить? Не только король был мужчиной, но и все его советники. Даже когда король восседал, я извиняюсь, в туалете, рядом с ним находилась довольно важная персона (хранитель королевского стула), и побеседовать с той персоной даже в такой интимный момент можно было не только о трудностях пищеварения, но и о политических событиях. Тот, кому король доверял находиться рядом с собой, был обычно в курсе всех дел. Советники могли беспрепятственно войти в личные королевские покои с докладом почти в любое время, если уважаемый монарх еще в постель не улегся. На заседаниях совета король присутствовал редко, но попробовал бы кто-то из советников утаить хоть крупицу информации. Король бы все узнал тут же, а в тюрьму никому не хочется. Личные королевские покои, зал заседаний совета, канцелярия и так далее - это была единая среда, в которой информация циркулировала постоянно и сведения доходили мгновенно. Таким образом легче было управлять.
А при королеве что? Как советник, который по-прежнему мужчина, может войти к королеве, когда она, стоя в ночной рубашке и тапочках у зеркала, глиняную маску, придающую коже лица свежесть и эластичность, накладывает? Некомильфо как-то. К тому же при виде глиняной маски у советников колени слабеют и подгибаются, а слова с языка не идут. А если идут, то это какие-то не те слова. Поэтому они, советники, там что-то у себя решают, Сесил приходит к государыне с докладом, но докладывает не все, что нарешали, а то, что считает нужным лично он. А как бедняжке Елизавете узнать, что он чего-то там недоговорил? Допросить советников по одному, а потом сличить показания? Устроить им очную ставку? Хлопотно как-то и трудноисполнимо. Вот и существовали два мира вместо одного: женский мир приватных апартаментов и мужской мир, где советники вершили государственные дела. И пересекались эти миры только в тот момент, когда Сесил приходил с докладом. Гай утверждает, что такое положение дел Елизавету поначалу вполне устраивало, потому что она только и искала возможности сбросить с себя бремя ответственности (то ли дело, опять-таки, Мария Стюарт!). А так - ниче не знаю, я не я, лошадь не моя, а подлюги Сесила. Пусть он и будет во всем виноват.
Но к Елизавете хоть с докладом ходили раз в сутки. У ее сестры Марии Тюдор, как только она вышла замуж, положение еще хуже было. Ждет она советников, ждет - и опять никто не пришел. Или пришли, но докладывают какую-то фигню. А важные политические вопросы уже обсудили с ее мужем, Филиппом Испанским. Потому что непонятно - как это, докладывать женщине? Вон же сидит мужик, муж королевы. Значит, он король. У него и борода есть, и другие отличительные признаки. Так что бежать к нему с докладом психологически легче. Мало ли что там в законе написано - королева, мол, и после замужества остается первой персоной. Какая же она первая персона, если не мужик?
А к незамужней Елизавете волей-неволей еще пока ходили, потому что больше не к кому. Стоит только обзавестись мужем - и к ней никто не придет. Последней информации лишат, совсем в угол задвинут. Нет уж.
Так что все это очень занимательно, интересно и познавательно. И пока не умирает надежда, что автор, описывая Елизавету Тюдор в поздние годы, сохранит достаточную объективность. Будем наблюдать.
В названии использована цитата из 20 сонетов к Марии Стюарт, автор Иосиф Бродский