Раньше, когда всем на даче заведовала бабуля, Ника любила здесь отдыхать. Ей не было скучно, не было тяжело. Она с радостью помогала бабуле ухаживать за цветами и поливать огород - тогда еще не было шлангов и приходилось к каждой грядке бегать с лейкой или с ведром.
Конечно, бабушке, с ее спиной, было тяжело, и Ника, когда приезжала на каникулы, всегда брала поливку на себя. У бабули было много цветов, которые она любила и могла рассказывать о них часами. А Ника с удовольствием слушала.
Вечером, когда спадала жара, они любили ходить "в поход" - к ближайшему лесочку и вокруг небольшого озера. Ходили через овраг на луг за земляникой, а в дальний лес - за "дурачками" (так бабуля почему-то называла подберезовики).
А еще, когда стемнеет, они садились на скамейку, сделанную из двух березовых пней и толстой доски, разжигали маленький костерок и пели песни.
А потом бабули не стало, и дача по наследству перешла к отцу Ники. Родителям заниматься дачей было некогда: они оба работали, приезжать сюда могли только на выходные, а проводить здесь отпуск не имели ни малейшего желания.
Первыми сдались цветы. Потом пришла очередь клубники, которая наотрез отказывалась давать ягоды. Пока еще держалась смородина и старый крыжовник - сил у них, видимо, было побольше.
Тем удивительнее было стремление матери каждую весну засаживать огород. Да, он стал в два раза меньше - всего четыре маленькие грядки, но огурцы, "зеленуху", кабачки и морковку мать Ники сажала каждый год. Урожай всегда был скверным - то зальет, то засохнет, то кроты, то пустоцвет.
Укроп очень быстро уходил в зонтики, и салат в стебель и невероятно горчил. Кабачки давали прекрасные листья и цветы, и на этом свою миссию считали выполненной. Огурцы гнили на корню, а морковь вырастала размером не больше мизинца Ники.
Мать высокомерно отвергала любое предложение Ники помочь: "Ты ничего не понимаешь! Твоя бабка все по старинке делала, так никто уже не делает. Не разбираешься, лучше не лезь. вы с бабкой были - что старый, что малый! Я ведь не просто так журналы про дачу читаю, наверное, получше тебя разбираюсь! Иди лучше книжки почитай - следующий класс - выпускной."
Но Нике всегда было жалко трудов, которые пропадали даром. И как-то ей все-таки удалось упросить мать, чтобы та разрешила проредить морковку. Мать с утра мучилась от приступа мигрени и только рукой махнула - да делай ты, что хочешь!..
С бабулей Ника проделывала эту операцию не раз, так что знала, что и как нужно делать. Очень скоро грядка стала красивой и аккуратной, правда, и "отходов" получилось много - хорошая такая охапка тоненьких хвостиков с пышной ботвой.
"Ты что натворила??? - матери стало легче , она вышла из дома и теперь с ужасом взирала на "безобразие": - Ты зачем всю морковку повыдергала? Половину только оставила! Ничего доверить нельзя! Толя, Толя,- звала она отца, - смотри, что она тут наделала!"
Испуганный криками отец, поняв, зачем его позвали, только расхохотался: "Мать, ну чего ты хочешь от городской девки? ну откуда ей что знать? Да не психуй ты! Сдалась тебе эта морковка! В магазине, что ли не купишь?"
Ника переводила взгляд с одного на другого и отказывалась понимать, за что же, собственно, ее ругают? Ведь она сделала все правильно, как бабуля учила. Ругань, конечно, быстро стихла - родители все-таки любили единственную дочь и никогда долго на нее не сердились. Но еще несколько лет при каждой возможности, чаще всего на каком-нибудь застолье. Когда собиралось побольше родственников и друзей, мать, подмигнув Нике, ехидно спрашивала: "А помнишь (ха-ха), как ты тогда морковку прореживала? Давай-ка, расскажи нам еще раз, как ты весь урожай в компост отнесла!"
Ника краснела, смущалась и отмалчивалась, вызывая этим всеобщее внимание и новые насмешки. Она, конечно, могла сказать. что в тот год единственный раз с маленькой грядки моркови собрали просто невероятное количество: крупной, ровной, одна к одной.
Но мать, конечно, об этом не говорила. А, может, и сама уже забыла. Больше-то такого урожая ни разу не было. Впрочем, Нике было все равно. Она поняла, что без бабули дача ей не нужна. И просто перестала туда ездить...