Смотреть «Маяк» поначалу очень тесно — формат кадра почти квадратный. Уже привыкший к 16:9 мозг постоянно хочет заглянуть картинке за отворот.
Потом начинает казаться, что вы в театре — лампа как софит выхватывает персонажей из темноты, а саму темноту хочется пощупать, она жирная и зернистая, как чернозём.
А дальше там нагнали такой многослойной жути, что я сначала ничего не понял, а потом три дня ходил и периодически говорил «Ого» в моменты, когда части действия сами собой складывались у меня в голове.
Но всё это безумие явно не происходит в рандомном порядке. Кажется, что вариантов объяснения происходящего несколько и они работают одновременно, накладываясь друг на друга.
Дальше я бы рекомендовал читать, если вы уже смотрели сам фильм — будут спойлеры. Но с другой стороны, градус театральности так высок, что и зная сюжет смотрится нормально.
Сюжет в одном предложении: на одиноком острове с маяком служит старый смотритель Томас, а к нему в подмастерья приплывает новый смотритель, молодой Эфраим. И они там зажигают. Маяк и кое-что ещё.
Но сюжет-то ладно, тут главное трактовки. Я насчитал пять штук, но, может, у вас есть ещё.
В фильме явно видна тема Прометея. Молодой Эфраим, которого в результате тоже зовут Томас, стремится к маяку как к огню. Старик где-то в середине спрашивает, не надоело ли ему в сый раз повторять одно и то же. А в конце чайки вместо орла клюют Томасу внутренности.
Ещё есть религиозная тема, связанная с искуплением. Эфраим вроде как согрешил, сбежал на маяк, и тут пытается искупить. Дневник старого Томаса при этом превращается из бортового журнала в летопись поступков Эфраима. А рассказ Эфраима, что он на самом деле Томас — это исповедь, во время которой он вроде сознается в грехе. Но не до конца, начинает увиливать и оправдываться.
Маяк в этой версии — божественный свет. В конце молодой Эфраим-Томас добирается до него, но свет его отвергает — и он падает вниз.
Что интересно, в фильме нигде нет ни креста, ни библии, хотя нам все время показывают быт и это конец 19 века и уж там точно должно быть. А единственный разговор про бога персонажи бросают, едва начав.
Ещё кажется, что весь остров с маяком — это чистилище. Там жутко, страшно, темно, холодно и в целом отвратительно. И через искупление можно достичь рая — маяка.
Ещё вариант, что реален во всём фильме только последний кадр с предсмертной агонией молодого Томаса, а всё происходящее до этого — галлюцинации умирающего мозга. Об этом по ходу действия говорит ему напрямую старик.
Насчет последней версии я подумал вот что. Возможно, тут одновременно два пласта — имеются в виду мозг и душа умирающего. С одной стороны, мозг перед смертью продуцирует галлюцинации: старик, русалка, одноглазая чайка и прочие действия. С другой — душа оказывается в чистилище и пытается пройти искупление, но у нее не выходит.
И ещё версия, которая после дублирования Томасов довольно очевидна: старик и молодой Томас — один и тот же человек, которые существуют как бы одновременно в одной точке.
Можно заметить, как аккуратный и спокойный молодой Томас по ходу действия начинает пьянствовать, ругаться и постепенно скатываться в безумие — становиться похожим на старика. См. по запросу «пробежка с топором».
Что касается актёров — что Дефо, что Паттинсон невероятно, ммм, живые здесь. Особенно Паттинсон. А от Дефо вроде как ожидаешь достоверного безумия — причем в любом фильме. Такое уж у него лицо.