Липовка славилась рыбными местами. Окрест деревни было несколько прудов и река Стерлядь. Карасей, лещей, плотву мужики-поплавочники и доночники ловили регулярно.
Приезжали порыбачить из соседнего села Капустиново, иногда из районного центра - Бетоногорска наведывались .
Местный дед Егорыч каждый вечер с июля по сентябрь приходил на закате со своим допотопным дюралевым "шпинигом", оснащенным толстой "клинской" леской, инерционной "невской" катушкой и самодельной блесной, выполненной из широкой столовой ложки-нержавейки. Поводок был сделан из старой гитарной струны.
Такая приманка, громко бултыхаясь в речную гладь, разгоняла мелкую рыбу. Предназначалась для крупной.
Никто не смеялся над его снастями, ибо ловил пенсионер регулярно и приличных размеров хищную рыбу. Иногда и судаки весом по 3-4 килограмма пытались грызть своими клыками блесну Егорыча. Всех аккуратно отцеплял и отпускал.
Местные удильщики прекрасно знали, что рыбу пожилой односельчанин есть не любит и почти всю отправляет обратно в реку. Только изредка оставит своему коту пару окуней или щучку, когда те неудачно цепляются за кованый крючок, получая раны, с которыми могут потом элементарно не выжить.
Также все знали истинную цель вечерних приходов старого рыбака на водоем. Была у него мечта...
Несколько лет назад поселилась на местном участке реки "мамка". Так на рыболовном жаргоне называется крупная, матерая щука. Этот монстр совершал редкие, но очень зрелищные атаки на других представителей ихтиофауны. Изредка, совершив неудачный бросок за более изворотливой жертвой, "крокодил" вылетал из воды и снова падал в нее, вызывая много брызг, шума и выброс адреналина у свидетелей-удильщиков.
Многие пытались изловить "мамку", местные и приезжие, но все усилия были тщетными.
Егорыч обрел новый смысл своих дней. Жили они с котом вдвоем. Жена умерла семь лет назад. Руки тогда у деда опустились и взгляд погас. Уток, гусей и кур перестал держать, раздал по знакомым. Ковырялся в своей мастерской, латал деревянный частокол забора, избу подкрашивал местами, да с бурьяном в огороде воевал. Но уже без прежней удали. Да и восемьдесят лет - не шутка, особо не побегаешь.
И вот, в один из сентябрьских вечеров, почувствовал старик мощный удар по блесне, спиннинг согнуло, дрожащие пальцы еле удерживали катушку. Ноги подкосились и рыболов шлепнулся на пятую точку опоры. Несколько минут продолжалось вываживание. Всем рыбакам, как и самому Егорычу, стало понятно. Это ОНА!
Два старика, человек и рыба, выбились из сил. Дед подтянул вялую рыбину к берегу. Приблизил руку, положил на голову "мамке". Медленно шевелились плавники и работали жабры. Медленно гладила морщинистая рука спину щуки, покрытую зарубцевавшимися шрамами, пиявками и нитчатыми водорослями. Медленно покатилась слеза по дряблой щеке. Аккуратно извлечен крючок. Положен на берег спиннинг. Рыба развернута зубастой головой с подслеповатыми глазами к середине реки. Отдых. По колени в воде. Обветренные губы что-то шепчут, разговаривая то ли с собой, то ли с рыбой, то ли с кем-то еще. Невидимым.
Рыбина отдохнула, набралась сил, почувствовав свободу и свежесть течения. Взмахом хвостового плавника окатила водой деда и подоспевших наблюдателей. Ушла в свой подводным мир.
Ушел и Егорыч. Умиротворенный, исполнивший свою последнюю мечту. В октябре положили его рядом с женой. Помянули. И продолжили заниматься своими делами, которые, как известно, есть всегда и у всех.
А старая хищница до сих пор живет рядом с деревней, изредка совершая свои разбойничьи броски на зазевавшуюся рыбешку.
Ловить ее никто не хочет. Невкусное мясо у старых рыб. Тиной пахнет. И память о Егорыче с ней живет.
P.S. История выдуманная, все имена вымышленные, место действия, географические названия - не существуют.