Больше всего аудитории нравятся материалы о плотве. Пойдем на поводу))
Метаморфозы плотвы
Слава девятого марта авторитетно заявил, что осталось 10 дней. 10 дней до встречи плотвы, которая будет клевать жадно и без перерывов. Слава – авторитет местного разлива и мы верим ему, как вождю. Причем в нашей вере нет ни капли юмора.
Но и на Славу бывает проруха. Дело не в том, что он ошибся на сутки, дело в другом. Он обещал плотву в одном месте, а она напала на соседнюю бухту. Тут уж нет никаких оправданий, и авторитет Славин сильно зашатался.
Придорожные сугробы, еще неделю назад, ослеплявшие своей белизной, присели и посерели, растекаясь в предсмертной агонии. Душа радуется и под Славу Медяника я еду за плотвой. Пора. Пора ей, голубушке, выходить на старт. Тем более, что фальстартов было больше, чем обычно.
Над деревней кружит большая стая птиц и всеведающий Слава потом скажет: - грачи прилетели!
Подъезжаю к Славиному коттеджу, но соседи машут рукой: - уже ушел. Но ушел он не далеко. У самого берега настигаю беглеца и в короткой дискуссии решаем, что пойдем-таки на острова. Два дня назад там была тропа, с которой сворачивать было нельзя. Но и тогда эта тропа местами превратилась в снежную кашу и ходьба была вязкой.
Надежды мои были связаны с тем, что снег за двое суток плюсов осел и проваливаться я буду не так глубоко. Начало тропы вообще порадовало. Как ни странно, но она даже подмерзла. Но сюрприз был так близко. Какой-то плохой человек ехал на моторашке, попадая передним колесом на тропу. В итоге снежное болото до самых островов. Пару раз я оглядывался на Славу и все думал, что сейчас он махнет рукой, что мол не пойдем.
Нет, Слава пыхтит и идет.
Пришли. Погода сказочная, едва заметный ветерок и чистое небо. Я открываю две старые лунки, кстати, тоже слегка замерзшие. Слава устраивается рядом. Через 2-3 минуты я ловлю первых плотвичек, а у него тишина.
Не люблю я такое. Начинаю предлагать ему свои удочки, мотыля и поменять место, которое мне сразу не приглянулось. Но Слава себе на уме. У него принципы. Удочки только свои. Одобряю. На мотыля он не ловит. Только черви и тесто. Думаю, что он не прав. Но есть, черт возьми, в этом его упорстве свой смысл. Я вот поймаю сотню, больше половины мелочи. А он всего-то пару десятков, но только крупных.
Слава все ищет место и через час у него всего пара рыбешек. Я к тому времени уже далеко впереди. Плотва ловится весело, хотя перерывы бывают. И странная закономерность. Поплавочная удочка с леской 0.16 работает усердно, а в метре от нее удочка с кивком и леской 0.08 откровенно филонит. При том, что конструкции их абсолютно одинаково безхитростны. Свинцовая дробинка, крошечный крючок ниже ее и такой же на коротком поводке выше дробинки. Но на поплавочную улов 10:1. Кстати, так продолжалось весь день.
Разочарованный Слава уходит проверять другие места, которых у него в запасе не один десяток. Остаюсь один, и клев прекращается. Слегка подкармливаю лунки. Сваренное пшено, обваливаю сухарями и сухим молоком. За счет пшена небольшие шарики падают на дно, а от них начинают всплывать сухарики. И еще один секрет: оставшуюся после попугайского обеда шелуху, я замешиваю в эти комочки. Не знаю, приманивает ли она плотву, но то, что она всплывает – это точно.
Прошло не менее получаса, как вдруг обе удочки засигналили и… началось. Темп был столь высок, что через 5 минут я отбросил в сторону одну удочку, но и при работе одной рукой, дуплеты плотвы случались через раз. А ведь это говорит только об одном – запаздывал с подсечкой. Горка плотвы быстро растет и так хочется позвать Славу. Зато успеваю поэкспериментировать с поплавком. Удивительные вещи: поплавок у меня притапливается дробинкой, и в основном я держу его в сантиметре под водой. Но вот случилась короткая пауза, и я опускаю поплавок на 5 сантиметров. Клев вспыхивает с новой силой. Проверяю этот прием несколько раз и убеждаюсь, что тот эпизод совсем не случаен. В чем же дело? Ведь при любом раскладе дробинка ложится на дно, только поплавок тонет больше или меньше. Но при чем здесь поплавок? Одно объяснение – плавное опускание приманки на дно – это самый соблазнительный для плотвы момент.
Между плотвой попадаются два подъязка, граммов по двести. Отпускаю их готовиться к лету, но в это лето им еще рано гоняться за моей блесной. Пускай приплывают через год-два.
Но капризы плотвы известны давно. Вот и я, вытаскивая каждую новую рыбешку, думаю, когда же кончится мой праздник? Но в ту же секунду мой поплавок снова шевелится в воде.
Клев кончился в момент, когда Слава вышел из-за мыса. А я так хотел приобщить его к празднику. Видать не его это был день. В целом он не поймал и десятка. С его приходом я уже безо всякого ритма вымучил десяток плотвичек и мы собрались домой.
Во-первых, за день снег еще подтаял и наше возвращение предполагалось не простым, а во-вторых, Слава все брюзжал, что там у берега, куда он первоначально собирался, плотва в полтора раза крупнее. И я решил проверить, хотя Слава никогда не врет.
Миновав снежное болото, мы оказались на его месте. Два парня сидели в том районе, вокруг торчали жерлицы.
- Добрый день! Что со щуками?
- Одну на двушку поймали, еще одна поклевка и все. Живца нет.
Оказывается, они приехали раньше нас, но на двоих выставили всего 6 жерлиц. Не нашли живца. Вот и спроси завтра этих ребят про клев плотвы. Скажут, что в глаза ее не видели. А я в двух километрах от них ловил, почти не разгибаясь. Вот такие разноречивые отчеты о рыбалке у одной деревни, но ведь оба правдивые.
Я был уверен, что раз ребята за день рыбы не наловили, то и Слава не поймает. Но уже через 5 минут он вытащил две приличных плотвички и позвал меня.
Нет, все-таки день был не Славин. Просидев полчаса, мы собрались домой. Все-таки переход с островов пропотел нас с головы до ног, и становилось зябко.
А в деревне день прошел куда заметнее, чем на льду. Дороги превратились в снежную кашу и повсеместно образовались колеи. И тут уже пропали все сомнения. Все! Пара недель дается нам на прощание с зимой и надо использовать их. Больно уж хороши встречи с весенней плотвой!