В канун Дня защитника Отечества особенно принято вспоминать родственников, которые служили и воевали. А я вспоминаю своего дедушку, которого уже нет. Война застала его ребенком, поэтому у него нет почетных званий и наград. В армии служил уже в мирное время. И был настоящим защитником своей семьи в целом и меня, своей единственной внучки, в частности.
Он так и говорил мне, уже взрослой — Если тебя кто-то обидит, я того сразу же убью! Я, конечно, про себя ухмылялась — не побегу же я жаловаться на обидчиков, я уже взрослая, разберусь сама. А меня обижали, деда, и я много плакала. И совсем не так я поняла твои слова. Их посыл был несколько иной, он означал то, что я никому не должна позволять обижать себя, не позволять себе прогибаться под обиду. Ведь за мной невидимой стеной стоит твоя защита.
Он любил меня без-условно. Посвящал много своего времени и, без преувеличения, заменил мне отца, которого у меня не было.
При своей любви к экономии, он всегда оставлял мне самое лучшее — самое красивое и спелое яблоко с садовой яблони, первую покрасневшую помидорку, первую ягоду клубники. И всегда говорил: «Ешь, я раньше наелся»
По утрам он чаще всех отводил меня в ясли, терпел слезы и истерики меня 2-3х-летней (а ревела настолько сильно, что память до сих пор хранит эти моменты столь раннего возраста). И на полпути, когда мы проходили мимо окон другого детского сада, обязательно садил меня на свои плечи, чтобы в окнах я могла разглядывать игрушки. И тогда я успокаивалась окончательно.
А на ночь рассказывал сказки. У него это получалось интереснее всех. Правда, частенько он засыпал и сквозь сон неосознанно бурчал всякие небылицы, которые на следующий день я с упоением рассказывала детям в детском саду. Однажды воспитатель пожаловалась бабушке, что дети с большим интересом слушают мои сказки, нежели которые читает она.
В школьном возрасте только у него хватало терпения встречать меня из театральной студии. Занятия часто задерживались до позднего вечера, и он всегда меня ждал. Большинство детей уже добирались до дома самостоятельно, а я всегда с дедой.
Он научил меня играть в шахматы. И играл. Иногда дремал, поскольку я долго думала. Но не злился. И научил плести рыбацкие сети. Однажды мы плели их почти всю зиму, хотя оба прекрасно знали, что бабушка не отпустит его на рыбалку. Она всегда говорила, что Витя не умеет плавать и боялась, что он застудится.
А еще деда мог все починить и многие вещи делал своими руками. Я помню, что у меня была самая быстрая ледянка для горки и самые крепкие застежки на лыжах. Я очень любила сидеть рядом, когда он работал паяльником и чувствовать запах тлеющей канифоли.