Начало 1 части тут.
У Сына украли велосипед. Купили ему один из лучших, с отцом выбирали в магазине, стоил дорого, красивый, Сын был счастлив неимоверно. Научился кататься быстро, гонял по двору с друзьями, гордый тем, что своя техника есть. Оставил в подъезде на минуту, забежал к другу, вышел, а красоты этой нет, как не бывало вовсе. Всем двором искали, напрасно, как в воду канул. Муж, видя убитого горем Сына, даже не стал его ругать, проворчал только:
-Ну, предупреждал же, ни на секунду не оставляй, очень ловкие эти охотники до чужого добра, по службе знаю. Работать не хотят, за счёт других живут, паразиты.
Вызвали к директору, опять просят взять группу, правда, группа лучшая в училище, их куратор уволилась:
-Ну, что ты будешь делать? Опять с рук, а мои, как же?
-Ваши самостоятельные, оставим их на самоуправлении, с общим доглядом.
Осталось моим учиться полгода, объяснила им ситуацию, обиделись, причём, совсем по-детски:
-Почему Вы нас бросили?
Объясняла, всё равно прошло отчуждение. Сколько раз сталкивалась с такой ситуацией, ревность возникает всегда, поэтому и не рекомендует педагогика одному преподавателю брать две группы на кураторство, возникает соперничество, которое очень мешает работе. Так же и в семьях, даже очень хороших, дети постоянно ревнуют своих родителей Новую группу я хорошо знала, вела у них анатомию, дети, в основном городские, группа сильная, учатся хорошо. Они выполняли все требования, по большому счёту не перечили, ко всем с уважением, но именно с этой группой я избавилась от всех своих педагогических иллюзий.
Дело близилось к каникулам и, как-то на классном часе, я посокрушалась, что подорожало всё, а то могли бы съездить куда-нибудь, всей группой на отдых. Кто тянул меня за язык? На другой день ко мне подошла девочка и сообщила, что её папа пообещал найти спонсора. А её папа занимал пост главы администрации города. Через несколько дней, этот папа мне позвонил и пригласил к себе на приём.
Кабинет его занимал целое крыло здания городского Совета, по дорожке, к столу, я шла долго, стол тоже был, как взлётная полоса. Всё делали большие чиновники для того, чтобы человек себя букашкой почувствовал.
Однако не всегда удавалось, припомнила, как наш преподаватель, будучи беременной, записалась к нему на приём, пришла с большой сумкой, с большим животом и с четырёхлетним ребёнком. Подошла к столу, открыла сумку и стала вынимать оттуда продукты, на недоумённый вопрос ответила, что теперь будет здесь жить, до тех пор, пока её семье не выделят жильё. Чиновник быстро смекнул, что ситуация не под контролем, пообещал, на что она сказала, уйду из вашего кабинета только с ордером. Выделили комнату в семейном общежитии.
Я тоже себя букашкой не почувствовала, я не с просьбой шла, да и чиновник был родителем моей студентки. Усадил, говорил вежливо, но очень важно:
-Я договорился с Шахиней, (так и назвал – Шахиня, это была кличка директора мясокомбината, правила там тётка много лет, как шах, уже тогда богатой слыла) она даёт деньги на туристическую поездку всей вашей группе. Как там моя дочка? Хорошо? До свидания.
Деньги нам дали, четверо отказались ехать, надобно было ещё доплатить 25 рублей каждому, у родителей не оказалось средств. Я взяла ещё одного преподавателя, помощника, своих двух детей и поехала ещё старшая сестра одной студентки.
Путёвку в туристическом бюро предложили в г. Пржевальск, что на Иссык Куле, место уникальное.
Я плохо отношусь к дневникам, в подростковом возрасте начала писать дневник, потом сожгла его в печи, потому что поняла, что пишу неискренне, всё время думаю, что кто-то прочтёт, и поэтому стараюсь приукрасить себя в событиях. А зачем тогда дневник?
В этой поездке я стала вести записи, настолько всё, что происходило с группой, не совпадало с моими представлениями о добре и зле. Возможно, сыграла свою роль эпоха перестройки, эти дети образумливались в восьмидесятые годы, когда звучали слова «гласность», «свобода», «демократия». Это поколение росло без коммунистических наставлений, альтернатива была туманна, но то, что каждый за себя, это уже поняли все, особенно дети. В головах царила сумятица, все понимали, что так жить, как жили раньше, не будем, а как жить дальше, не знал никто.
Неуверенность в завтрашнем дне, нестабильность порождает стремление иметь всё и сейчас. Опасные помыслы и для себя и для окружающих людей.